Читать книгу "Легендарный Араб - Михаил Нестеров"

— Интересно, — Радзянский прищурился на собеседника, — ты говоришь так, будто речь идет о поставках мелкой партии отечественных портков.

— Пойми, у меня не было времени лично связаться с тобой. Руслан обратился ко мне с просьбой давно, я не давал ответа, обсасывая эту тему.

— Похоже, ты не тему обсасывал, а...

Левин скривился от солдафонского юмора приятеля.

— Договоримся так, Лева: я рассказываю все, а уж потом выслушаю твои комментарии.

— Ну-ну. — Радзянский сложил на груди руки и принял позу внимательного слушателя.

Левин махнул рукой на этот театральный жест и без энтузиазма продолжил:

— Пожалуй, я слишком долго... тянул с этим вопросом, к тому же я сомневался — примешь ты предложение или нет. Если помнишь, ты в категоричной форме заявил, что завязываешь с этой работой: завел рыбок, лягушек. Сколько мы не виделись с тех пор, год или около того? И сам я, если честно, подумывал завязать.

— Лучше в ты завязал.

— Погоди, мы же договорились, я как раз подошел к главному. Мне нужно срочно уезжать, а тут как раз Руслан приперся, начал давить: ты обещал, слова не держишь, ты не мужчина. Я психанул. «Надо? — спрашиваю. — Держи адрес человека». Вот и все. Если хочешь, я попался на эмоциях.

— Попадают только девушки. И то по вине партнера.

— По вине партнера, — повторил Левин. — Речь идет обо мне, да?

— Нет, это я про себя толкую! — вспылил Радзянский. — Это я попался, Боря! А ты пренебрег обычными правилами безопасности.

— Не пойму, чего ты завелся, Лева. Не хочешь, так и скажи Руслану. Твоя ошибка в том, что ты придаешь своей персоне преувеличенное значение, подумай над этим. — Левин откинулся на спинку стула и позволил себе строгости в голосе: — Возомнил о себе невесть что, возвел себя в ранг полубога... Подумай, подумай, сбрось с себя таинственность, стань самим собой. Ей-богу, однажды ты проснешься и не найдешь себя под маниакально-депрессивным психозом.

«А может, Боря прав, — внял совету Радзянский, — и я действительно преувеличиваю свою значимость? Пошлю-ка я к черту этого Руслана — в конце концов, ему я ничем не обязан, просто отказываюсь от предложения, которое мне невыгодно. Боря прав, надо смотреть на вещи трезво. Или по крайней мере с легким дурманом от хорошего коньяка. Подозрительность, подозрительность, будь она неладна, не дает думать трезво. Вокруг себя видишь не довольно посредственных, обычных людей, а сплошь профессионалов, науськанных на разоблачение. Так недолго тронуться умом».

Видя переменившееся настроение собеседника, Левин, допив пиво, спросил:

— Так что ты решил, Лева?

Араб пожал плечами:

— Ничего. Пользуясь случаем, отдохну пару дней — и назад.

— К рыбкам?

— К рыбкам.

— Руслан говорил тебе, сколько платит за работу?

— Говорил.

— И ты не завелся?

— А ты?

— Я завелся.

— Дурацкий у нас с тобой разговор получается.

— Лично я умнее этого разговора.

— Да, ты умнее. Ты очень умный. Оставайся, Боря, вместе развлечемся: коньячок, девочки, море.

— "Что еще нужно человеку, чтобы встретить старость?"

— Именно.

— Не знаю, не знаю, — в раздумье пробормотал Борис, побарабанив пальцами по столу. — Но на один день я точно останусь. Хотя я зол на тебя: оторвал меня от выгодного проекта.

— Я оторвал?! — удивлению Радзянского не было предела. Он подался вперед. — Я оторвал?!

— Не ты, конечно, я просто оговорился, — как ни в чем не бывало откликнулся Борис. — Я зол на тебя, а от выгодного проекта меня оторвал Руслан.

— Повтори еще раз, — усмехнулся Радзянский, принимая прежнюю позу.

— Я зол на тебя, а от выгодного проекта меня оторвал Руслан.

Настроение Левина резко переменилось. Он прихватил в баре бутылку пива, и они с Радзянским, поднимаясь по винтовой лестнице, продолжили беседу.

В длинном коридоре гостиницы стояли каменные вазы с цветами, на стенах висели картины местных, по всей видимости, маринистов, работающих под Айвазовского. Даже ящик с пожарным краном был художественно оформлен.

— Если хочешь, я сам поговорю с Русланом, скажу, что ты отказываешься.

— Ни к чему, все равно я нарисовался.

— Ты опять за свое? Нет, лучше езжай к своим рыбешкам. Кстати, рыбки-то тебя ни в чем не подозревают?

— Нет, не подозревают.

— А ты их?

Радзянский хлопнул товарища по спине: «Смейся, смейся».

— Ты бери пример с меня, — нравоучительно заявил Левин, — у меня в сто раз больше поводов к беспокойству, а я всегда остаюсь спокойным. Ведь это я налаживал контакты, работал практически на виду. Будь у меня твой характер, я бы давно кончил жизнь в дурильнике.

В чем-то Левин был прав, Араб задумывался над этим на протяжении тех лет, что работал с Борисом. Но не стал заострять вопрос именно сейчас, когда в их работе что-то разладилось, а предшествовало этому предложение Льва прекратить их деловые отношения.

Разладилось...

Пожалуй, самое легкое определение.

10

Ближе к вечеру, сидя в ресторане, Левин указал на двух симпатичных женщин лет тридцати, искусственно скучающих в поисках развлечений. Они сидели за столиком за бутылкой мадеры и бросали частые взгляды на друзей.

— Бери себе брюнетку, — разрешил Левин, оценивая подруг опытным взглядом, — а я уединюсь с сивенькой.

— Может, сначала подсядем к ним и познакомимся?

Борис энергично затряс головой.

— Нет уж, пусть лучше они к нам: неизвестно еще, на сколько «мани» они выпороли. — И пустился в воспоминания: — Однажды я «подсел» — в буквальном смысле слова. Страшно вспомнить, на какую сумму! Я еще спросил у официанта, какой он счет принес — ресторанный или корреспондентский. Нет, говорит, обычный. А хочешь, бери себе сивую. Хотя нет, она на меня смотрит. А черненькая на тебя глаз положила. Смотри, смотри, как она поглядывает!

— Да она просто косая! А на самом деле смотрит на подругу.

— Думаешь? — Левин прищурился. — Отсюда мне плохо видно.

— Уверен. Даже знаю, что косоглазие у нее не от природы.

— А от чего?

— От подтяжки — косметолог перестарался.

— Ты так много знаешь о ней... Как ее зовут?

— Иди к черту!

— Так я приглашаю их?

— Зачем?

— Ты это просто так спросил?.. Зачем, к примеру, встречаются кот и кошка? Не для того же, чтобы обменяться блохами! Вот так и люди, — философски закончил Левин.