Читать книгу "Хождение по водам - Джемма О'Коннор"

В следующий момент, увидев у ног Джона Спейна бездыханное тело Эванджелин Уолтер, Рекальдо понял, что его безоблачной жизни в этом поселке подошел конец. И еще он понял, что Джон Спейн непременно окажется под подозрением. Не только потому, что старик обнаружил труп, но из-за своего ершистого характера и туманного прошлого.

Ситуация сложилась, мягко говоря, неприятная. Рекальдо попал в двусмысленное положение и чувствовал себя неловко. Он знал Джона Спейна, тот ему нравился; между ними возникла симпатия, может быть, еще и оттого, что оба были здесь чужаками. Хотя, напомнил себе Рекальдо, на своем участке он точно так же отнесся бы к любому попавшему в подобную передрягу человеку. В этом мирном уголке насилие было необычной, почти неслыханной вещью. Ярость Рекальдо вызвал не только вид мертвого тела; сержант по опыту знал что убийство – а в этом случае смерть очень напоминала убийство – разом меняет все и для всех. Зло – такой водоворот, который легко затягивает и виновного, и невинного. Сержант задумчиво посмотрел в пространство и повторил в уме рассказ Джона Спейна, стараясь осмыслить услышанное до того как из управления на место преступления прибудет оперативная группа. Рекальдо отчаянно надеялся, что они возьмут дело на себя и в его участии вообще отпадет нужда.

Местный врач прибыл и тут же уехал.

– Не мой пациент, – объявил он. – Следует известить коронера. – И как его ни просили, отказался делать какие-либо предположения по поводу причины и времени смерти миссис Уолтер. Врач осторожно откинул складки платья и заметил на животе женщины свежий шрам. – Ее недавно оперировали, – сказал он. – Совсем недавно. – И поднял глаза на Рекальдо. – Ясно одно: она потеряла много крови. А отчего – другой вопрос. – Дальше этого он не пошел, только бросил: – Пусть разбирается патологоанатом. У меня в таких делах, слава Богу, небольшой опыт.

Как только он уехал, Рекальдо достал из багажника джипа брезент и накрыл тело. Затем провел Спейна по склону сада на террасу и усадил на скамью.

– Итак, – строго начал он, – сейчас прибудет оперативная группа, и мне необходимо представить им внятный доклад. А ты ничего путного так и не сказал. Понимаю, тебе тяжело, Джон, но давай еще раз, постарайся ради меня. Все сначала, медленно и ничего не пропускай.

– Попытаюсь, – тяжело вздохнул старик.

– С того момента, как заметил ее.

Спейн колебался, словно пытаясь разобраться в собственных мыслях. Он опустил глаза на распростертое на земле тело, затем перевел взгляд на сверкающую поверхность реки.

– Она была там, когда я вечером возвращался, – прошептал он.

– В какое время ты вышел на лодке? – перебил его Рекальдо, вспомнив, что накануне, в семь, он подъехал к дому старика, но ни хозяина, ни его суденышка там не оказалось. И Гила, кстати, тоже.

– Днем выходил с Гилом. Крессида забрала сына около шести, и я сразу отплыл. А вернулся что-нибудь около половины восьмого. Точнее сказать не могу. Смеркалось, но еще не стемнело. И ветра совсем не было.

– И больше не плавал?

Старик отвернулся.

– Ты ведь знаешь, в десять я обычно ложусь в постель.

– Значит, возвращаясь, ты увидел ее в саду?

– Да. Она часто выходит по вечерам и стоит у кромки воды. – Спейн бессознательно употребил настоящее время, вспомнив, как женщина курила, прислонившись к чахлому дереву.

– Ты ее узнал? Даже в темноте?

– Было не совсем темно. В доме горел свет. – Старик повернулся к окнам, которые были широко открыты и по-прежнему освещены, и задумчиво продолжал: – На ней был ее обычный наряд. Как у индийских женщин. Такие, кажется, называют сари. – Спейн посмотрел на Рекальдо. – Понимаешь, я никогда не видел ее рано утром. Видимо, это и приковало мое внимание. И еще ее одежда.

Он принялся покусывать ноготь большого пальца.

– Сначала я решил… видимо, во всем виновата дымка… мне показалось, что на ней платье с узором. – Он безутешно покачал головой, словно эта деталь тревожила его больше остального. – Сказать по правде, в тот момент до меня не дошло. Понял только, когда приблизился…

– Постой, Джон, – перебил его Рекальдо, – ты меня совсем заморочил. Ты про что, про вчерашний вечер или сегодняшнее утро?

– Я про утро. Утро, – засуетился старик, заметно смутившись. Голос сделался визгливым. – Я же тебе дважды повторил, что ни разу не видел ее по утрам. Никогда.

– И что произошло потом? – Сержант говорил медленно, успокаивающе. Он понимал, что старик темнит, но считал, что нажимать бессмысленно. – Давай своими словами, Джон.

Когда Спейн заговорил, он обращался будто не к полицейскому, а к самому себе. Понизил голос так, что Рекальдо пришлось напрягаться, чтобы разобрать слова.

– Я вышел так рано, потому что хотел поймать момент. Решил, пусть отлив сделает всю работу за меня. В последнее время подвесной мотор доставлял мне много хлопот. – Старик отворачивался, избегая смотреть сержанту в глаза. – Как оказалось, я вышел немного раньше, чем следовало. Прилив был очень высокий. Очень. В таких случаях вода по всему побережью поднимается до самого верха травяного откоса, а иногда даже заливает сады… – Я увидел ее, когда отошел на самую стремнину. – Он показал на середину протоки, где была большая глубина и сильное течение. – Пустил лодку по реке, а сам наслаждался трубкой.

Он закрыл глаза и тяжело вздохнул.

– Обогнув отмель, я увидел ее. – Спейн указал рукой. – Свет был очень странный – красный, багровый. Она возникла из тумана… сияющая. Очень, очень страшно.

Старик зажал рот рукой и стал давиться. Бросился за куст. Рекальдо старался не слушать, как его тошнило. Спейн появился через несколько минут, прижимая к лицу грязный, запятнанный кровью платок.

– Извини, запоздалый шок.

Рекальдо заметил кровавые пятна на платке, но ничего не сказал, только попросил продолжать. Спейн сбивчиво признался, что поначалу принял видение за обман зрения и не сообразил, что по утрам он никогда ее не замечал – только по вечерам, когда возвращался с добычей омаров из своих ловушек.

– В такое время люди сидят по домам. Вот я и решил: подплыву к берегу, и мы разделим с ней удовольствие, полюбуемся восходом. И еще я слышал, она недавно выписалась из больницы, так что не грех поинтересоваться, как она себя чувствует.

Спейн продолжал рассказывать. Он медленно приблизился к берегу, восхищаясь видом женщины в вуали. Влажная одежда облегала ее стройную фигуру, тело рельефно выделялось под тканью. Он долго не мог сообразить, как зябко в воздухе. И понял это, только когда потянулся вынуть изо рта трубку и, обратив внимание на собственный рукав, сравнил свою плотную ветровку с ее легким платьем. Он окликнул ее, вскочил на ноги и при этом чуть не перевернул лодку. Женщина не ответила. Только подойдя ближе, он заметил, что вода перехлестнула через дамбу, просочилась в сад и плескалась вокруг ее колен.

– Замерзнете до смерти! – крикнул Спейн. – Идите в дом. – И только тут заметил, что краска с ее платья стекает в воду и, подобно маленькому красноватому водовороту, образовывала у ее ног воронку.