Читать книгу "Присяжные обречены - Кэрол О’Коннелл"

У мисс Бёрд пересохло во рту. Она даже не беспокоилась, что кто-то из сотрудников мог выдать ее маленькую хитрость с рабочими часами, ведь она знала подноготную каждого. Однако она уже не чувствовала себя в безопасности.

– Вы собираетесь сказать Рикеру, да? – спросила она дрогнувшим голосом.

– Ну, все зависит от вас, Фрэнсис. Его брат возвращается в понедельник, поэтому времени на то, чтобы со всем этим разобраться остается не так много. Думаю, вам придется приносить ленч с собой. И обед, пожалуй, тоже. Вы тут долго просидите, – Мэллори отодвинула в сторону бумаги, и перед взглядом мисс Бёрд предстала металлическая коробочка, которая хранилась в запертом ящике ее стола. – И еще одно странное обстоятельство. Рикер не знал о деньгах на мелкие расходы, покупал ленч для полицейских из отдела убийств на свои. Скорее всего, вы захотите исправить это недоразумение, когда будете рассчитывать его.

Женщина неуверенно склонила голову, что можно было принять за утвердительный ответ. Детектив подтолкнула к ней книгу учета.

– Вам придется заниматься этим восемь часов в день, каждый день, всю неделю, причем бесплатно. Я проведаю вас как-нибудь, и, когда я приду, все цифры должны быть в порядке. Я хочу, чтобы они соответствовали банковским счетам и…

– Я не украла ни цента. Я всегда была честной с…

– С его братом? Да, я знаю. Я просмотрела все счета. Но Рикер совершенно не разбирается в бумагах. Поэтому вам надо исправить всю его работу. Банковские счета не соответствуют взносам, платежные ведомости составлены неправильно, просто горы ошибок. Рикер их все испортил. Вот вам еще бумажная работа. Я сказала, восемь часов? Возможно, вам придется тут ночевать. А днем вы будете заниматься распределением заданий и возьмете на себя обязанности диспетчера.

– Но это Рикер…

– Правильно, Фрэнсис. Вы будете заведовать тут всем, выполняя свою работу и работу Рикера. А он пока займется полицейскими делами. У вас ведь нет никаких возражений, я права, Фрэнсис? Ну вот и отлично. И уберитесь здесь, в конце концов. Такой бардак!

Как только за Мэллори закрылась дверь, из груди мисс Бёрд вырвался хриплый вздох, она словно обмякла. Но в ту же секунду чья-то рука легла на плечо мисс Бёрд. Цепкие, неестественно холодные пальцы сжали плечо тисками. Это была Мэллори. Сердце мисс Бёрд чуть не выпрыгнуло из груди.

Другую руку детектив протянула к окну и провела по грязному стеклу пальцем.

– Вы не могли бы вымыть еще и окна?

– Да.

Флинн, детектив из полицейского участка Гринвич-виллидж, опрашивал патрульного и заодно делал заметки в блокноте. Это был высокий темнокожий полицейский, сын своей матери, афро-американки. Только несколько веснушек на носу выдавали его наполовину ирландское происхождение. Он расплылся в улыбке, глядя, как его приятель, теперь редко расстающийся с бутылкой, неуклюже пробирается к нему через толпу.

– Отлично выглядишь, старина!

Это вряд ли. Сегодня утром Рикер не успел побриться и даже не удосужился выбрать из груды фланелевых рубашек и потертых джинсов наименее грязные. Его кожаный пиджак был распахнут, а рубашка под ним – вся в пятнах. Голова раскалывалась от похмелья. Рикер остановился поблагодарить Флинна за телефонный звонок, ведь это он сообщил ему, что кое-кому из его сотрудников может понадобиться дружеское плечо.

Только потом он направился к детской площадке в конце квартала. Этот район не входил в юрисдикцию его отдела, но проблем с полицейским, дежурившим у входа, не возникло. Тот посторонился и даже отдал честь. Конечно, Рикер стал местной знаменитостью, ведь его чуть не убили. Очевидно, никто еще не знал, что из-за вороха нераспечатанной почты его уволили из нью-йоркского полицейского департамента. Даже медэксперты, проходя мимо, останавливались, чтобы похлопать его по плечу. Труп Рикер не видел, его уже завернули в мешок, но он точно знал, что речь шла не о самоубийстве. Иначе здесь не было бы специалистов по месту преступления. Он заметил, как следователь перевернул мусорный бак и теперь копался в его содержимом, другие бродили по площадке в поисках чего-то, то и дело останавливаясь, чтобы подобрать какой-то предмет, после чего отмечали его местоположение в блокноте.

Джо сидела на скамейке возле песочницы, наклонившись вперед, длинные волосы закрывали ее лицо. Рикер присел рядом и осторожно обнял ее за плечи. До сих пор ее горб оставался необъяснимой загадкой для Рикера; у него мелькнула мысль, что, обнимая слишком крепко, он может сделать ей больно. Джо подняла на него красные, припухшие глаза: она плакала, но сейчас держалась на удивление спокойно. Наверняка для нее это было ужасным потрясением. Через некоторое время подошел детектив. Флинн – первоклассный полицейский и весьма тактичный. Рикер был уверен, что он постарается быть мягким с Джо.

Детектив присел с другой стороны и наклонился, чтобы поймать взгляд Джо.

– Мадам? Я понимаю, вы хорошо знали жертву.

– Все знали этого чудака, – вмешался Рикер. – Он шатается в квартале уже…

– Позволь ответить леди, – Флинн повернулся к Джо, пытаясь вовлечь ее в разговор. – Мадам? Что вы можете рассказать мне об этом парне?

– Его мать живет в Вермонте, – ответила Джо, – но они не виделись уже много лет.

Рикер ошеломленно посмотрел на нее: только что Джо по памяти продиктовала номер телефона женщины, живущей за сотни километров отсюда, матери этого бездомного бродяги. А сейчас уже называла другой номер, местного адвоката, который мог предоставить более подробную информацию.

Ручка детектива безостановочно скользила по бумаге.

– Адвокат? У Бродяги?

– «Заяц судится с городскими властями Нью-Йорка из-за своей ноги», – пояснила Джо. Это был заголовок статьи в одной из газет, эта же вырезка висела в офисе его брата – что-то вроде дани уважения местной знаменитости.

– Я помню это дело, – кивнул Флинн.

Даже Рикер знал, о чем речь, хоть давно отказался от газет. Из сплетен в офисе он узнавал все, что было нужно, даже больше. Судачили о том, что адвокат Бродяги из Американского союза гражданских свобод скорее защищал право Зайца умереть на улице, чем потерять ногу при операции, таким образом, получалось, что госпитализация для бедняги была опаснее уличной жизни, и это весьма устраивало местные власти. Суд, уставший от апелляций Американского союза, решил предоставить Зайцу официальное право умереть на улице, медленно и мучительно. Но этому плану не суждено было сбыться.

– Кое-что я хотел бы прояснить, – произнес детектив Флинн, листая блокнот. – Мы расспросили людей из квартала, где обитал этот бездомный. Они утверждают, что видели некую даму, с которой он неоднократно вступал в стычки на улице. Вы очень подходите под описание. Получается, что этот полоумный откровенно на вас нападает, а вы даже не пытаетесь его обойти? Вы можете это объяснить, мадам?

Джо закрыла глаза. Нет, очевидно, не могла.