Читать книгу "Пламя нашей любви - Элизабет Биварли"

Делла взяла сладкую булочку и положила ее на тарелку. Затем, немного подумав, добавила к ней вторую, а потом и третью. После этого отсыпала себе немного клубники и добавила к ней пару ломтиков дыни. Судя по всему, она тоже считала, что им нужно подкрепиться после прошедшей ночи. Но, как и Маркус, не хотела говорить об этом вслух.

— Потянуло на сладкое, да? — спросил Маркус, заметив, что она облизывает палец, испачканный в глазури.

— Совсем чуть-чуть, — улыбнулась Делла и направилась к кровати, держа в одной руке тарелку, а в другой — чашку. Она поставила все на ночной столик и забралась в кровать.

Это выглядело многообещающе. Маркус положил на тарелку бекон, яйца и ролл, затем взял свой кофе и присоединился к ней.

Она сидела, сложив ноги по-турецки, и смотрела на него. Он прислонился к изголовью и вытянулся на кровати. Халат Деллы слегка распахнулся, обнажив верхнюю часть груди, и Маркусу пришло в голову, что им обоим совсем нечего надеть, кроме их вечерних костюмов, в которых днем, мягко говоря, не очень удобно.

Он смотрел, как она ест клубнику, и не понимал, почему это кажется ему настолько возбуждающим.

— Что ж, раз ты не можешь сказать мне, почему дом — понятие неопределенное, может, ты мне скажешь, по крайней мере, где он сейчас для тебя?

— Нет, — сразу же отрезала девушка.

— Может, скажешь, где ты родилась?

— Нет.

— Как долго ты пробудешь в Чикаго?

— Нет.

— Куда ты поедешь потом?

— Нет.

— Сколько тебе лет?

— Нет, нет и еще раз нет.

— А ты любишь коктейль «Пина колада» и попадать под дождь? — Он надеялся, что этот вопрос по крайней мере заставит ее улыбнуться.

— Не выношу.

— Пушистых серых котят? Долгие прогулки по пляжу? Обниматься у камина? Романы Филипа Рота?

Делла казалась смущенной.

— О, прошу прощения. Это любила мисс Ноябрь. Виноват.

Она определенно чуть-чуть повеселела, но ничего не сказала.

— А какой твой знак зодиака? — Маркус сделал еще одну попытку.

Теперь она улыбалась. Уже хорошо.

— Стрелец, — ответила Делла.

Маркус подумал, что это многое говорит о ней. По крайней мере, могло бы многое сказать, если бы он знал, хоть что-нибудь об астрологии. Но что-то он все-таки знает. Стрельцы рождаются в июне, правильно? Или в октябре? А может, в марте?

Ну что ж, прекрасно. Он знает о ней ровно столько же, сколько знал, когда начал свои расспросы. То есть ничего. Черт возьми, он даже не знает, правда ли то, что она Стрелец, что не любит коктейль «Пина колада» и попадать под дождь!

Однако он все же не сомневался, что Делла сказала правду. Он не знал почему, но был уверен в ней. Если бы она была из тех, кто обманывает, она бы ответила на все его вопросы, придумала бы кучу фальшивых подробностей и легко выдала бы себя за кого угодно. Но она не сказала ему ничего. И он не знает о ней ни-че-го…

Однако и это не совсем так. Он знал о Делле не так уж мало. Она любила оперу — искусство, с которым большинство ее ровесников даже не пытались познакомиться. В театре он видел, как она чувствует музыку, как в самые тяжелые моменты по ее лицу текли слезы. Да-да, в опере он не смотрел на сцену — он смотрел на Деллу.

Он знал, что она любит шампанское и снег. Что у нее прекрасный смех. Что ей очень идет красный.

Он знал, что она из богатой семьи, даже если сейчас она богата только потому, что у нее есть кто-то, кто платит за нее. Для того чтобы узнать это, совсем не обязательно изучать ее наряды и украшения — хотя именно это Маркус и сделал, когда собирал их вещи с пола, пока она спала. Она умна, уверена в себе, она хорошо говорит — следовательно, она училась в лучших школах. Она выглядит элегантно и изысканно — стало быть, выросла в семье, в которой подобные вещи имеют значение. Вчера вечером он встречал ее в лучших местах города. Если она не из самых рафинированных слоев общества, то он просто ничего не понимает в жизни.

Впрочем, даже из самых рафинированных слоев общества далеко не всегда выходят такие образцы совершенства, как Делла. Взять хотя бы его самого. Его вышвыривали из всех дорогих частных школ, в которые его определяли родители, пока наконец отец не сделал огромное пожертвование на строительство нового мультимедийного центра одной из школ, чем связал директору руки. Еще одно пожертвование понадобилось, чтобы Маркус получил диплом, потому как при его оценках он не мог на него рассчитывать. Не потому, что глуп — просто потому, что ему было наплевать. Что до изысканности и элегантности — о, как стыдились его все члены семьи, когда он являлся на светские мероприятия, будучи тинейджером! Он сразу опустошал бар, где бы ни появлялся, грабил машины и сбивал с пути истинного молоденьких девушек — и довольно часто все это он проделывал за один вечер. Его арестовали, когда ему не было и шестнадцати. Если бы не Шарлотт…

Если бы не Шарлотт, он не сидел бы сейчас здесь, рядом с этой женщиной. И не только потому, что отсутствие Шарлотт вчера позволило ему завязать разговор с Деллой. Но и потому еще, что, если бы не Шарлотт, он бы сейчас либо отбывал срок за хулиганство, либо валялся в какой-нибудь ночлежке, потому что семья в конце концов лишила бы его денег.

— О чем ты думаешь?

Ее вопрос вернул его в настоящее. Но он не хотел на него отвечать. Да и с какой стати он должен, если она не отвечает ни на один из его вопросов?

Он молчал, и ей пришлось добавить:

— Мне показалось, что ты так далеко.

— Я и был далеко.

— Где?

Он сделал глоток кофе и посмотрел ей в глаза:

— Не скажу.

— Почему?

— Ты же не хочешь ничего говорить о себе, ну вот и я ничего не скажу.

Он думал, что это заставит ее что-нибудь рассказать о себе, чтобы получить ответ на свой вопрос. Но вместо этого она только кивнула и сказала:

— Да, так будет лучше.

Черт возьми, слишком много психологии!

— Для кого лучше? Для тебя или для меня?

— Для нас обоих.

Чем больше она говорила, тем сильнее разгоралось его любопытство. Да кто же она такая? Откуда? Куда направляется? Почему не хочет ничего рассказывать о себе? И почему ему так отчаянно хочется узнать о ней все?

— Хорошо, если ты действительно хочешь это знать, я думал о работе, — солгал он.

Она ничего не ответила, только взяла и отломила кусочек булочки.

— Тебе не интересно узнать хотя бы то, как я зарабатываю на жизнь?

— Нет.

Опять это слово. Он уже начинал его ненавидеть.

— Я работаю в брокерской фирме, — сказал Маркус, умолчав о своей должности.