Читать книгу "Свет vs Тьма. Избранная - Ольга Иванова"

руку в прощальном жесте и подмигнул, после чего экран телевизора сам погас.* * *

Да, все вампиры у Никиты вызывали стойкую неприязнь, а этот лощенный Горянов особенно. И клоунское шоу, устроенное им, было таким наигранным и лживым, что только у неискушенной в этом вопросе Анны оно могло вызвать столь неподдельный интерес. Впрочем, осуждать ее нельзя было. Сейчас девушка была в незавидном положении: ее мир перевернулся с ног на голову, и ей предстояло научиться жить в новой реальности. Поэтому она будет хвататься за любую соломинку и пытаться на ощупь, словно слепой котенок, двигаться дальше. Жаль, что Никита не имел права как-то направить ее или подсказать следующий шаг. Ему в этой истории была назначена роль наблюдателя и телохранителя, не более. Оставалось надеяться, что у Ани хватит ума и силы воли, чтобы сделать правильный выбор. Правда, что значит «правильный» Никита и сам не знал. Как и не знал того, почему вдруг его начала беспокоить правильность выбора своей подопечной. Но самоанализ не был любимым занятием Никиты, поэтому он не стал заморачиваться на своих ощущениях. Куда важнее было выполнить свою работу на отлично, ведь именно от этого зависело его будущее… Возможно тогда у него появится призрачный шанс переступить пока такую недосягаемую черту.

Горянов наконец перестал кривляться с экрана, и телевизор выключился. После этого Никитина подопечная еще несколько минут посидела, задумчиво поджав губы, а потом, бросив безликое: «Я спать», удалилась в выбранную ею спальню. Никита слышал, как она еще позвонила своему другу, сообщив, что «к тете доехала», после чего свет, пробивающийся через щелку в двери, погас, и в ее комнате наступила тишина.

Сам Никита еще некоторое время побродил по номеру, не зная, куда себя деть, вышел на балкон, лениво восхитился панорамой города, потом вернулся к телевизору и дивану, где благополучно заснул под какой-то нудный венгерский фильм…

Глава 5. О чем молчат вампиры?

Утром я проснулась в решительном настроении: раз уж меня занесло в Будапешт, надо ознакомиться с его достопримечательностями. Тем более что Горянов все равно раньше вечера не объявится. Телохранитель Никита на мои душевные порывы откликнулся снисходительно и после завтрака мы оба выдвинулись в город.

У меня есть одна странная привычка — ассоциировать какое-либо место с запахами. Например, мой банк пах новенькой бумагой и порошком для ксерокса. Ближайшая парикмахерская — шампунем и краской для волос. А квартира Даника — нагретой пластмассой и железяками (он занимался ремонтом компьютеров и прочей техники). Мой родной Питер был связан у меня с солоноватым запахом Финского залива и почему-то кофе. А вот улицы Будапешта оказались наполнены ароматом самых разнообразных специй: от перца и гвоздики до ванили и корицы. Эти запахи дурманили и щекотали ноздри, наполняя тебя непонятной радостью и чувством свободы. Даже мой угрюмый телохранитель расслабился и повеселел, отчего стал похож на нормального человека (ну, или кто он там на самом деле). Таким, призналась я себе, он нравился мне еще больше.

В отель мы вернулись незадолго до прихода вампира. Я едва успела принять душ и привести себя в порядок, как тот уже стучал в дверь нашего номера.

— Вы великолепны, — заметил он, оглядывая мой наряд. — Именно так должен выглядеть будущий руководитель…

Для предстоящей встречи я действительно выбрала строгий образ: классическую голубую блузку, молочного цвета брюки и бежевые туфли на высоком каблуке. Не то чтобы я хотела произвести впечатление на вампирскую политическую элиту, но посчитала, что сдержанность в стиле вызовет должное уважение и при этом создаст определенную дистанцию между мной и ИМИ. Дистанцию, которую мне пока совсем не хотелось сокращать. В довершение всего я прихватила с собой ручку и блокнот, где собиралась делать пометки, если на меня свалится излишне много информации.

Здание, где заседал Совет старейшин вампиров, располагалась на другой стороне Дуная в исторической части Будапешта. Оно ничем не выделялось среди прочих домов, находящихся на одной из старинных улочек города, и имело лаконичную вывеску на двух языках — русском и английском. «Штаб-квартира», — значилось на ней. Без всяких пояснений и уточнений. Просто «Штаб-квартира». Интересно, властей венгерской столицы не смущает столь странное учреждение с совершенно бессмысленным названием да еще и на иностранном языке? Или и среди них есть «свои» люди? Впрочем, я бы этому уже не удивилась…

Ростислав Горянов между тем воспользовался чипом для открытия замка, после чего распахнул передо мной парадную дверь:

— Прошу, госпожа Анна!

Я прошествовала вперед, за мной одновременно устремились Ростислав и Никита. Они несколько секунду молча препирались в дверях, но моему телохранителю удалось оттеснить более хилого вампира и пройти вперед него. Однако Горянов не собирался сдаваться и вскоре смог проскользнуть мимо Никиты и поравняться со мной.

— Все члены нашего Совета ждут вас в Зале собраний, — сияя, сообщил он. — Это этажом выше.

Мы поднялись по широкой мраморной лестнице, минули длиннющий коридор с десятком дверей без всяких табличек и номеров, после чего очутились перед тем самым Залом собраний.

Помещение, где заседал Совет старейшин вампиров, оказался намного меньше, чем я ожидала. Из всей мебели здесь был круглый стол, за которым в данный момент все места, за исключением двух, были заняты.

Ростислав торжественно представил меня Совету, после чего наступила очередь знакомства со всем присутствующими. Улыбаясь и кивая каждому из них, я думала о том, что никогда бы не смогла разглядеть в этих обычных, на первый взгляд, людях кровожадных героев древних и современных легенд. Взять, например, представителя Чехии: обаятельный малый лет тридцати пяти, ни секунды не проживет без шутки-прибаутки, таких обычно называют душой компании. И имя у него весьма располагающее — Ян. Или же пожилой скромный дядечка из Беларуси — эдакая интеллигенция из какого-нибудь НИИ. Другой сосед нашей державы — украинец, я бы его охарактеризовала так: круглолицый улыбашка. А латыш, так вообще, красавчик — вылитый актер Ивар Калныньш в молодости (кажется, тот тоже из Латвии).

Были в Совете и две женщины — Гинтария Желинска из Литвы и Ева Вуйцик из Польши. Обе симпатичные располагающие к себе дамы средних лет. Что касается нашего соотечественника, он, пожалуй, единственный, кто в этой компании имел довольно суровую внешность: высокий, с