Читать книгу "Следы на пляже - Луанн Райс"

Мальчишки быстро пересекли задний двор. Они несли с собой вещи, необходимые для задуманного предприятия, – лестницу, фотоаппарат и свечи. Они называли себя клубом БОВ – «Безымянные охотники на ведьм». Билли нес коробку, которая совсем не была частью их экспедиции: в ней был вороненок, которого они нашли под кустами. Наверное, мать хотела его научить летать, и он выпал из гнезда. Билли спас его, это задержало проведение мероприятия. Когда они закончат слежку, он отнесет вороненка к ветеринару – Рамер Ларкин жил через два дома от Стиви Мур.

Они срезали путь, пройдя мимо старого охотничьего домика, окинули взглядом обе дороги и перебежали к стене белого с черной крышей дома. Скальный уступ, на котором стоял дом, полого спускался вниз к пляжу – устойчиво поставить лестницу было сложно. Джереми Спринг упер ее одним концом в землю, Раф Морган подложил плоский камень под другой, чтобы выровнять, и верх лестницы тяжело лег напротив дома. Остальные мальчики протиснулись в кусты. Все задержали дыхание, ожидая, что вот-вот из окна высунется злобное лицо, Билли согнулся под корявым тисом, прижимая к себе коробку. Нет, не надо было идти сюда, мать просто убьет его, если их поймают. Ну и что им делать, если даже они увидят, как она выходит наружу?

– Надо это кончать, – шепнул он, наблюдая за окном.

– Мы уже зашли слишком далеко, – сказал Раф.

– Что мы вообще хотим увидеть?

– Она должна колдовать голой, – сказал Джереми.

– Откуда ты знаешь?

– Я так слышал!

Двое ребят держали низ лестницы, а за право быть первым наблюдателем соперничали Джереми и Юджин Тайрон. Победил Юджин. Поскольку дом был построен на уступе скалы, эта его сторона была немного ниже. Мальчишкам не пришло в голову самим заглянуть в окно – узнать, что там: ее жилая комната, спальня, комната для колдовства или камера пыток. Они все смотрели на Юджина, ожидая его сообщения о том, что он видит.

– Эй! Что она делает?

– Скажи нам!

Джереми легонько толкнул основание лестницы. Юджин щелкнул левой рукой в воздухе, призывая к тишине. Все замерли, задрав головы. Было не видно, что в это время делает Юджин. Неподалеку от дома рос тощий дуб, низкорослый из-за штормовых ветров, и Раф с Джереми было попытались вскарабкаться на него, чтобы посмотреть, что там высмотрел Юджин.

– Ты ее видишь? – спросил Раф.

Юджин кивнул. Он не говорил. Лицо его было нахмурено. Теперь он покачал головой, как если бы он увидел что-то не понравившееся ему, и начал карабкаться вниз.

– Она голая?

– Рубит хвосты саламандрам?

– Может, ты видел ее коллекцию сушеных голов? Это именно то, что она делала с детьми, которые заглядывали ей в окно, – сказал Билли.

Все говорили шепотом, но он сказал это нормальным голосом. Раф содрал горсть зеленых желудей с ветки, висящей над ним, от возбуждения он разозлился, и желуди послужили артиллерийскими снарядами. Билли выронил свою коробку из-под печенья, вороненок выскочил, и когда Билли бросился, чтобы его поймать, он наткнулся на лестницу. Она медленно качнулась и с грохотом упала на землю.

Стиви не понимала, что с ней происходит. Она сидела у мольберта, уставившись на бумагу, и не могла рисовать. Она была одета в стиле, который один ее прежний возлюбленный назвал «Приглашением в черную дыру Вселенной»: это был поношенный кремовый атласный халат с темно-синим китайским рисунком, замечательный тем, что его носила за кулисами Джоан Морган, восходящая звезда Метрополитен-опера, страдавшая от гибельного романа с известным тенором, который покончил с собой непосредственно перед исполнением «Мадам Баттерфляй». Тронутая этой роковой любовью, незадолго перед разводом с Лайнусом Стиви купила это одеяние в благотворительном магазине при театре на Восточной улице, 23.

Сидя у мольберта, она пыталась сосредоточиться на рисовании, когда услыхала шум. Она его проигнорировала. Несколько дней прошло со дня визита Нелл. Она посвятила два из них рисованию крапивников, а теперь вернулась к колибри. Вьющийся подоконник на северной стене привлекал их, словно магнитом. Она внимательно наблюдала за ними несколько недель – самочки были тускло-зелеными, самцы с рубиновыми горлышками сверкали изумрудом.

Но все, о чем Стиви могла думать, были Эмма и Нелл. Она хлебнула чай из своей чашки – щербатой, с синими розами, одной из плохо сохранившейся коллекции китайского фарфора своей бабушки – и вспоминала о том, как они – пляжные девочки – проводили здесь свои «чаепития». Они делали лимонад, и пили его из этих чашек. Одна из них была любимой чашкой Эммы. При мысли об этом ее глаза наполнились слезами.

Внезапно она услыхала скоблящий звук, который заставил Тилли соскочить со спинки дивана и спрятаться. Крик: «Кто-о-о-о-о, стой». И потом лязг металла о скалу. Стиви слышала какой-то шум и перед этим. Она вздохнула и подумала, что ничего особенного не случилось. Вытерев глаза, она запахнула халат и подошла к окну.

Неподалеку валялась лестница. Мальчишки разбежались кто куда – она видела настороженные глаза из-под кустов. Один тихо сползал с дуба. Другой, согнувшись, гнался за убегавшим вороненком.

Боковым зрением она заметила мужчину, пересекавшего двор. Он перепрыгнул через низкую самшитовую живую изгородь, показав вполне впечатляющий прием школьного футбола. Встревоженная происходящим беспорядком, она босиком выскочила на лестницу и двинулась к странной группе.

– Ты в порядке? – спросил мужчина, склонившись над мальчиком, который вцепился ему в лодыжку.

– В общем да, – сказал мальчик, – я попал в переплет.

– Ты бы лучше вылез и объяснился, – посоветовал мужчина.

– Вам не следовало приставлять лестницу к дому, где живут люди, – сказала Стиви неопределенно. – Никогда не знаешь, что может случиться. – Ее тон был неодобрительным, и двое мальчишек кинулись наутек. Один продолжал стоять там, где стоял, на четвереньках, пытаясь выманить кого-то из-под густой вьющейся жимолости.

– Что ты здесь делаешь? – спросила она.

– Беги, Билли! – крикнул один из его друзей. – Она сейчас превратит тебя в змею!

Стиви старалась на это никак не реагировать. Иногда дразнилки детей вызывали у нее смех, но при ее сегодняшних чувствах они были неуместными, неприятными и болезненными, и это опять вызвало слезы на глазах.

Мальчик на четвереньках не двигался, он сосредоточенно пытался дотянуться до птицы.

– Маленький вороненок. Он, кажется, выпал из гнезда. До этого он кричал как ненормальный, а теперь затих… Я пытался его накормить, но он не хочет есть. Ну и я решил отнести его к ветеринару…

– Пошли, Билли, оставь птицу! – кричали ему приятели.

– Я не могу!

– Идите все отсюда, – сказала Стиви. – Идите по домам, сегодня я не буду никого превращать в рептилий. Я позабочусь о птице.