Читать книгу "Принцип войны. Том 1 - Валерий Гуминский"

— Отлично, продолжайте, — старшина посмотрел на часы. — Даю вам двадцать минут. Отработайте хват и поддержку до автоматизма. Оружие опускаем вниз, потом поднимаем, правильно фиксируем и подводим левую руку. Работаем!

Инструктор подошел ко мне и попросил разрешения покурить. Я не возражал. Зараев с наслаждением пыхнул папиросой.

— За три часа первый перекур, — пояснил он. — Со своими архаровцами не расслабишься. Вроде не мальчишки, а иногда такие коленца откидывают! Гляжу, Колояр, у тебя другая техника хвата.

— У меня рука сильная, — ответил я. — Поэтому и не фиксирую ее. Могу и с левой, и справой стрелять. Мне незачем. Девять выстрелов — все кучно, в центр. Первый был со смещением в пятерку. Пристреливался.

— Неплохо, — кивнул старшина. — А девушкам для каких целей развлечение? Госпожа Волоцкая всегда с охраной, а Александра Федоровна вскоре, кажется, тоже станет охраняемой персоной?

— Неспокойно мне, — отвечаю уклончиво. — Пусть лучше у моих жен будет хоть одна попытка спастись, если что случится, чем просто ожидать своей участи.

— Тоже правильно, — Зараев выпустил в воздух ядреный дым. — Только совет дам. Найди оружие для княжны попроще. Тот же «чекан». Или даже поменьше можно, вроде бельгийского «бульдога». Он компактный, для ближнего боя аналогичен «чекану». В сумочке легко поместится, а если быстро вытаскивать — стволом не зацепится за всякие замочки и висюльки.

— Спасибо, учту, — вежливо ответил я, прекрасно зная эти далеко не мелочи, способные спасти жизнь человеку. — А теперь дай свое мнение. Как быстро девушки освоят твои премудрости?

— Мнение? — окурок полетел под ноги и был беспощадно вдавлен в землю. — Александра Федоровна неплохо справляется. Думаю, с оружием она знакома, и не только с дробовиком. Разбирает и собирает машинку весьма резво. Стоечку поправим, погоняем по стрельбищу, ну и тренировки… Стрелять, стрелять и еще раз стрелять. Чем больше сожжет патронов — тем лучше. А с княжной придется подольше повозиться.

Зараев усмехнулся и посмотрел, как девушки отрабатывают стойку и хват.

— Думаю, им надо дать пострелять, — предложил я. — Иначе весь пыл через несколько минут испарится.

— Не вопрос, — согласился инструктор. — Только есть одна просьба. Вечерком закрепи занятия. Стойка, хват, разбор и чистка оружия. И да, запястья нужно подкачать.

Может показаться, что я оказался излишне требователен к своим женщинам, заставляя их овладевать необходимым минимумом во владении оружием. Увы, этот мир, знакомство с которым у меня началось весьма трагично, заставлял жить по другим правилам. Пусть лучше пару-тройку месяцев я послушаю нытье красавиц, что у них сбиты ногти, болят руки и пальцы, пахнущие оружейной смазкой, и заложены уши от выстрелов — зато буду уверен в их возможности дать отпор любому негодяю. Ни Алика, ни Мира не будут покорно ждать, когда их начнут убивать. Они хозяйки домашнего очага и матери моих будущих детей. Я не идеалист, и грядущее видел совсем не в розовых тонах. Мало ли что может случиться: вдруг меня не окажется рядом в минуту опасности или еще какая пакость приключится…

Домой мы приехали к ужину, и довольные проведенным на стрельбище временем девушки побежали приводить себя в порядок. Ладно, вечерком займемся чисткой оружия. Расслабляться им не дам.

Закрывшись в кабинете, связался по амулету с Совой. Выслушал краткий отчет по передвижению Мисяя по городу. Нет, в Торгуеве мне его не достать. Остается единственный вариант: перехватить «безопасника» по пути в логистический центр. Я точно знаю, что послезавтра он выезжает в Жигули. Сопровождать его будут только верные люди из охраны. Угрызений совести, что могут пострадать люди, непричастные к нашим разборкам, у меня не было. Я обстоятельно рассказал Сове о предстоящем маршруте и попросил его до завтрашнего дня разработать схему засады. И предупредил, что от меня будет человек, который лично займется Мисяем. Сова немного подумал и не стал возражать. Следующий сеанс связи запланировали в это же время на завтрашний день.

Теперь можно спокойно поужинать и занять девчонок самообразованием. Пока они будут усердно отрабатывать домашнее задание, я подумаю, как вытащить из Мисяя максимум информации.

****

Мисяй не любил поездки в Жигули, отнимавшие у него много времени, и потому завтрашний выезд вызывал у него отвращение. Провести тщательную проверку охраны огромной территории, забитой контейнерами можно было поручить и Пеструшину, никто бы и слова не сказал. Да и кому возмущаться кроме князя? Но, к сожалению, Борис Данилович послал помощника в Ярославль, и теперь придется самому ехать. Конечно, шестьдесят километров для быстроходных внедорожников — это раз плюнуть. Но провести целый день на ногах для Мисяя уже было сродни подвигу.

Старел верный княжеский пес. Старел — и еще больше замыкался в себе, обуреваемый тяжелыми мыслями. В последнее время он ощущал, что от хозяина несет отчужденностью. Последний разговор и вовсе был опасным, после чего Мисяй отчетливо понял: его хотят принести в жертву.

Он не подал виду, насколько испугался, когда разъяренный князь Щербатов ввалился в его дом и выложил разговор с Волоцким. Настолько точно чертов парень рассказал о произошедших тогда событиях в родовой усадьбе, что и Мисяя продрало до печенок. А ведь считал себя крепким и не впечатлительным мужиком. И провалами в памяти не страдал. Он точно знал: все, кто находился в усадьбе Волоцких в ту ночь, погибли. Откуда же появился свидетель? Не мог же им стать сам Колояр, тогда еще пачкающий пеленки!

После разговора с князем Мисяй заехал в Управление и встретился со своим верным подельником. Невзор внимательно выслушал неприятные новости и сразу завел старую песню.

— Я же был прав! — заволновался архат и с силой опустил руку на стол, отчего стеклянный стакан с карандашами завалился набок. — Говорил, что в Волоцкого вселился какой-то демон!

— Ты до сих пор веришь в эти глупости? — вздохнул Мисяй. — Я к тебе приехал с надеждой, что мы разыщем свидетеля, которого я лично удавлю голыми руками.

— А обо мне князь ничего не говорил? — нахмурил брови архат и стал метаться по кабинету.

— Как ни странно, вообще молчал. Речь шла только обо мне. Это же ты назвал мое имя, хотя мог и промолчать!

Мисяй неожиданно со злостью посмотрел на Невзора. Старый чародей и глазом не моргнул, совершенно не считая себя виноватым.

— Я много лет изучал теорию переселения душ, — неожиданно остановившись посредине комнаты, сказал архат. — Не давала мне покоя странность, исходящая от мальчишки. Его глаза были вовсе не глазами младенца, а взрослого мужика. И я способен чувствовать ауру любого человека. Аура ребенка нежно-зеленая, спокойных тонов, не испорчена жизненными искушениями, злобой и страхом. А у Волоцкого она полыхала огнем, пожирая черное пятно, прятавшееся в глубине его эфирного тела. Такого просто не могло быть. Годовалый ребенок сгорал от ярости и ненависти к людям, убивавшим его родителей. Скажи, такое может быть?