Читать книгу "Экстаз - Бертрис Смолл"

— Не стоит, любимая, — остерег Дагон. — Ты королева, но Зирас вырастил тебя и беззаветно предан. Возможно, он не поведал тебе о сладости страсти, боясь потерять, уступить другому мужчине, которого ты возьмешь в супруги. Все отцы таковы. Им трудно отдавать своих дочерей. Кроме того, моя прекрасная королева, я всего лишь приоткрыл завесу, за которой таится истинная страсть. Ты купалась в блаженстве, но истинная любовь — это нечто совершенно другое. Если сорвешь гнев на Зирасе, он может причинить нам немало неприятностей.

— Говорят, что Зирас мой родитель, но он всего-навсего раб, — возразила Халида. — И не имел права скрывать от меня дорогу, ведущую к счастью. Я накажу его, Дагон!

— Если сделаешь это, Халида, он отыщет способ убрать меня с пути, и я навеки исчезну из твоей жизни. Хотя ты и не понимаешь этого, но Зирас приобрел в твоем дворце определенную власть, оставаясь при этом рабом. Такова судьба всех слуг высшего ранга. Ни слова ему о том, что узнала этой ночью, и веди себя как обычно. Пусть наша маленькая тайна окажется недоступной Зирасу. Ни к чему ему знать, какой экстаз мы испытали. Если ты пожелаешь сделать меня своим любимцем, он будет раздражен, но королева все же ты, и твоя воля — закон. Он уже сказал, что я быстро надоем тебе и ты от меня отделаешься. Пусть продолжает верить в это, любовь моя, прошу! Я полюбил тебя с первого взгляда, моя королева, и сегодняшняя ночь только усилила это чувство. Молю твою богиню о благосклонности, Халида. Даже если бы Зинейда не привела меня сюда в цепях и я пришел бы по собственному желанию, то все равно влюбился бы в тебя, моя королева. Никогда больше не испытать мне желания ни к одной женщине, кроме тебя, ибо ты само совершенство и по сравнению с твоей сладостью все остальное — лишь пепел и зола, оставляющие во рту неприятный вкус.

— Но почему ни один мужчина не говорил со мной так, как ты, Дагон? — удивилась она.

— Потому что они просто глупцы, Халида, и старались лишь утолить собственную похоть, погрузившись в твое прекрасное тело. А мне необходимо получить не только его, но и твое сердце, моя королева.

— Однако Зирас утверждает, что у королевы не должно быть сердца, Дагон.

— Прежде всего ты женщина, Халида, — возразил он, целуя золотистую макушку, — а у всякой женщины есть сердце!

Халида тихо засмеялась:

— Ты очень коварен, Дагон! Мне следовало бы снова высечь тебя кнутом за дерзость, но вместо этого я прошу наполнить меня твоим великолепным орудием.

Настала его очередь смеяться.

— Я выпустил на свободу бесстыдное чудовище, — поддразнил он. — Не следует так спешить, моя королева! Нужно осторожно и не спеша раздувать огонек, пока он не превратится в бушующее пламя. Поверь, Халида, в предвкушении кроется немало удовольствия. Давай отдохнем немного, а потом опять будем принадлежать друг другу.

— Я вся в твоей воле, Дагон из Арамаса, — отозвалась она, — хотя никогда раньше не доверяла мужчине, если не считать Зира-са. Но ты показал мне, какое наслаждение существует на свете, и отныне я твоя.

— Ты не пожалеешь о своем решении, моя королева! — пообещал он, вне себя от счастья.

Дагон не солгал, утверждая, что влюбился в эту исключительную, волнующую женщину, но отчаянно хотел, чтобы и она отвечала на его чувства. Если он подарит ей истинное блаженство, то наверняка достигнет своей цели.

— Поспи, любимая, — прошептал он.

Глава 3

— Послать его на поля или в рудники, моя королева? — осведомился Зирас у хозяйки на следующее утро.

— Не стоит, — отозвалась смеющаяся Халида. — Он забавляет меня, Зирас. Кроме того, было бы непростительной грубостью так скоро избавиться от подарка госпожи Зинейды. Я немного подержу его у себя. А теперь принеси усыпанный драгоценными камнями ошейник и золотую цепь. После того как Дагона вымоют, надень на него ошейник, да пусть останется обнаженным. Я желаю, чтобы все женщины Кавы видели, чем наградили его боги. Пусть мечтают о том дне, когда я пришлю его на площадь для всеобщей потехи, прежде чем отделаться навсегда.

Королева соскользнула с постели, лениво потянулась и взвесила на руке небольшой кнут.

— Подними зад, Дагон! — резко скомандовала она.

— Как прикажет повелительница, — отозвался тот, становясь на четвереньки.

Халида снова расхохоталась:

— Ну, разве он не забавен, Зирас? Смотри!

Усеянные узелками ремешки кнута несколько раз впились в твердые округлые ягодицы ее любовника.

— На спину, раб!

Дагон повиновался, и Халида с коварной усмешкой приподняла кнутом вялый пенис так, что он лег на рукоять.

— Видишь, Зирас! — азартно воскликнула она. — Кнут тоже может возбудить моего прекрасного принца. Десять ударов, и он готов к любовной схватке! Клянусь, никогда у меня не было столь могучего возлюбленного! Я должна его подержать у себя еще немного. Этот Дагон развлекает меня. А теперь я пойду мыться, Зирас. Немедленно выполняй мои приказания.

Она ушла в баню, а Зирас, раздраженно морщась, прошипел:

— Вижу, что не воздал должного твоему задорному «петушку», мой принц. Иди к Вернусу, пока я найду подходящий собачий ошейник и поводок, на котором будет держать тебя повелительница.

— Расскажи мне все с начала и до конца! — потребовал Вер-нус, не успел Дагон переступить порог бани. Серые глаза возбужденно сверкали. — Она взобралась на тебя? Ты угодил ей? Останешься во дворце? Дорогой мальчик, я просто должен знать!

— Думаю, что я ублажил королеву, — осторожно обронил Дагон, помня предупреждение Зинейды никому не доверять.

Вернус театрально закатил глаза.

— Сунева, помоги нам! Благоразумный скрытный любовник! Мой брат Дурантис дважды за это утро пытался узнать, каково твое положение во дворце, а это все, что ты можешь сказать? Что ублажил королеву? Неужели больше ничего и не было.

— Она не прогнала меня, — добавил Дагон. — И попросила Зираса принести ошейник и цепь, чтобы я мог сегодня ее сопровождать. Кроме этого, я вряд ли могу что-то объяснить тебе, Вернус, поскольку сам ничегошеньки не знаю.

— Неплохо, — оценил Вернус. — Даже очень! Она никогда еще не приближала к себе раба. Госпожа Зинейда будет очень довольна. Она желает видеть тебя, но если придется оставаться рядом с королевой, вряд ли сегодня вы встретитесь. Я пошлю гонца с сообщением, и пусть сама решает, что делать. Женщинам подобные вещи удаются куда лучше.

Он поднял намыленную губку и принялся энергично мыть своего подопечного, что-то жизнерадостно напевая себе под нос.

Дагона искупали, сделали массаж душистым маслом, отчего кожа заблестела. Вернус расчесал его черные волосы, умастил мускусом и связал на затылке позолоченным кожаным ремешком, а потом взял у Зираса ошейник и убедился, что он подбит шелком и овечьей шерстью и не натрет шею Дагона. Золотое кольцо шириной в дюйм было усажено рубинами, сапфирами, изумрудами и алмазами. Вернус снял ожерелье Дагона и надел ошейник, пришедшийся Дагону впору. Зирас, едва скрывая злорадную улыбку, застегнул золотую цепь.