Читать книгу "Этот разрушительный элемент - Эмили Сувада"

– О боже, – шепчу я. – Это моя вина.

Глава 6

Катарина

Черная пелена перед глазами превращается в серебряную, а затем меня ослепляет белый свет. Я тут же зажмуриваюсь и выдыхаю от пульсирующей боли в ране на животе. Ощутив под собой бетон, я перекатываюсь на бок, но тут же замираю, когда удается рассмотреть помещение сквозь выступившие слезы.

Я больше не в лаборатории проекта «Заратустра».

Здесь нет ни намека на окна от пола до потолка или толчки, сотрясающие стены. Нет детей с широко раскрытыми от страха глазами и груд запчастей от разобранных генкитов. Я сворачиваюсь калачиком на полу в полутемной лаборатории со стоящим у стены генкитом. Рядом возвышается стеллаж с пузырьками нанораствора, морозильная камера со стеклянной дверцей, забитая различными образцами, а в углу стоит заваленный бумагами стол. Вдоль противоположной стены выстроились три резервуара с пузырящимся раствором и плавающими в нем телами.

Я медленно сажусь. Плитка холодит руки, а кожу овевает кондиционер. Это место выглядит и ощущается очень реалистично, как лаборатория проекта «Заратустра». Должно быть, я попала в другую виртуальную симуляцию. У генкита стоит человек в белоснежном лабораторном халате с ярко-рыжими волосами.

– Дакс?

Его зеленые глаза расширяются.

– Это действительно ты. – Он подходит ближе, с удивлением глядя на меня. – Ты жива, принцесса.

– Не смей так меня называть.

Поняв, что мне не удастся нашарить руками скальпель, который мне дала Цзюнь Бэй, я встаю на колени, а затем поднимаюсь на ноги. В последний раз я видела Дакса, когда он увозил Леобена и Мато из Энтропии. Тогда он встал на сторону «Картакса», несмотря на то, что они пытались убить всех живущих на поверхности.

– Где я, черт возьми, – злобно уставившись на него, спрашиваю я.

– Полегче, кальмар, – раздается голос у меня за спиной.

Я оборачиваюсь и вижу развалившегося на операционном кресле Леобена, из руки которого торчит черный кабель.

– Ты, – рычу я. – Как ты мог мне солгать?

Раньше я была пленницей в симуляции Цзюнь Бэй, а теперь, похоже, застряла в одной из ловушек «Картакса». Так и знала, что не следовало ему доверять. Еще и рану получила, которая болит так, что перед глазами все плывет.

– Перестань драматизировать, – говорит он.

А затем выдергивает кабель из руки. Видимо, Леобен использовал его, чтобы пробраться в симуляцию лаборатории проекта «Заратустра». Но это невозможно. Я не могу быть здесь, в этой лаборатории… по-настоящему. Я заперта внутри черепа Цзюнь Бэй, так что это, скорее всего, еще один виртуальный мир, в который меня погрузили через имплант. Я перевожу взгляд на Дакса и прищуриваюсь. Он делает несколько шагов ко мне, отчего его белый лабораторный халат едва слышно шуршит, и мое внимание привлекает край металлической манжеты, выглядывающий из-под рукава. По телу тут же пробегают мурашки.

Волосы Дакса, его кожа и даже ворсинка на плече выглядят невероятно неряшливо, несовершенно и реалистично. Мне казалось, что дети в лаборатории выглядели как настоящие, но сейчас я понимаю, насколько ошибалась. Я оглядываюсь по сторонам, хотя перед глазами все продолжает расплываться.

– Ч-что происходит? – спрашиваю я. – Где я?

– Я понимаю, что это немного сбивает с толку, – говорит Дакс. – Прости, что пришлось так грубо выдергивать тебя сюда.

Леобен вскакивает с кресла, и я шарахаюсь назад, натыкаясь на черный лабораторный стол. Ноги подкашиваются, но мне удается ухватиться за стол и удержать равновесие. Правда, случайно задеваю ручку, лежащую на нем. Вот только она не двигается ни на сантиметр.

Я, нахмурившись, смотрю на нее. Что-то здесь не так. Я могла поднимать и перемещать любые предметы в симуляции лаборатории проекта «Заратустра». Я снова пытаюсь подвинуть ручку. Пальцы давят на колпачок, пока не начинают болеть, но она словно приклеенная.

– Так, это уже не смешно, – дрожащим голосом выдавливаю я. – Что все-таки здесь происходит?

– Ты находишься в симуляции под названием «Истина», – говорит Дакс. – Ее создали в «Картаксе» несколько десятилетий назад для того, чтобы люди могли посмотреть на внешний мир, не выходя за пределы безопасных бункеров. Она запущена на центральном сервере, а данные для нее обновляются с камер всех возможных дронов и видеоканалов, к которым у нас есть доступ. Я использовал удаленное соединение и связал с ней имплант в твоем черепе, чтобы ты тоже могла ее использовать.

Моргнув, я оглядываюсь по сторонам.

– Эта лаборатория… настоящая?

– Тебе она кажется настоящей, – объясняет Дакс. – Потому что ты видишь происходящее здесь в реальном времени, воссозданное с помощью симуляции «Истина». Мы с Леобеном физически находимся в этой лаборатории и видим твою трехмерную проекцию с помощью наших зрительных модулей. Это напоминает видеовызов, только… с эффектом присутствия.

Я перевожу взгляд на царапины на полу, чувствуя, как кружится голова.

Это настоящая комната, вот только меня на самом деле в ней нет. Все, что я вижу – это трехмерная проекция, посылаемая прямо через имплант мне в мозг. Но это не тщательно спроектированный и закодированный мир, как симуляция лаборатории проекта «Заратустра». Это реальность, переработанная и переписанная в виртуальную реальность, в которой я могу перемещаться.

– Ты… ты воссоздал мир в виртуальной реальности?

– Большую его часть, – поправляет Дакс. – Ведь для этого потребовалось огромное количество ресурсов. Некоторые места, как, например, этот бункер, постоянно обновляются с помощью камер и зрительных модулей людей, но есть такие места, о которых мы знаем только по снимкам со спутников. В «Картаксе» считали, что «Истина» станет развлечением для гражданских, но оказалось, что, посмотрев на мир за пределами бункера, они сильнее хотят туда сбежать. Так что этот проект закрыли сразу после вспышки, но в «Картаксе» надеются, что смогут вновь использовать его, когда вирус будет уничтожен.

Я осматриваю лабораторию.

– То есть я могу отправиться в любую точку мира?

Дакс кивает с улыбкой:

– Да, в любое место. Правда, если там нет камер или человека с панелью, подключенной к сети «Картакса», то данные об этом месте могут быть устаревшими, но ты все равно сможешь отправиться туда. К сожалению, это все, что я могу предложить тебе сейчас.

Я тянусь к одному из пузырьков с нанитами, стоящими на столе рядом со мной. Стекло гладкое и холодное, а грани острые и скользкие. Но как бы я ни старалась, мне не удается сдвинуть его. Потому что на самом деле меня здесь нет.

Я все вижу и слышу, но ни на что не могу повлиять. Я могу биться в двери и пытаться их выбить, пока не переломаю себе все кости, но никто меня не услышит. Могу ударить Дакса, но он ничего не почувствует. Я как призрак – могу перемещаться, и люди даже увидят меня, но ничего не могу сделать.