Читать книгу "Триумф рыцаря - Шеннон Дрейк"

Игрейния даже склонялась к мысли, что Дженни была права: английский король повелел казнить без суда всякого, кто хранил верность предателю Брюсу. Им даже не требовалось придумывать способа лишать его жизни, надо было только позволить ему умереть, и таким образом они бы освободились от опасного врага. Но когда болезнь охватила Лэнгли и люди короля поспешили удрать, Афтон приказал обращаться с пленниками по-христиански. Однако недуг распространялся словно пожар, и некоторых пришлось перевести в солярий. Смерть самого Афтона стала потрясающим ударом. Даже после того как его тело замуровали в склепе, Игрейния не хотела уезжать, но такова была воля мужа, которую тот произнес на смертном одре. Афтон надеялся, что в ней уже зреет его плод, и хотел, чтобы жена позаботилась о себе.

Сэр Роберт все еще болел и оставался в постели, но Игрейния видела, что наступил перелом и он с каждым днем становится крепче.

И мятежный шотландец – тоже.

А отец Маккинли не заразился – денно и нощно совершал он таинства у постелей больных и умирающих, неустанно молился за узников и отпевал покойных, чтобы их души беспрепятственно вознеслись на небо вместе с клубами здешнего адского дыма костров, пожиравших бренные останки умерших. Но боялись все – даже святой отец. И в конце концов было решено замуровать тела Марго и ее дочери неподалеку от склепа усопшего хозяина замка.

Через десять дней после того, как заболел главный бунтарь, хозяйка замка стояла с отцом Маккинли на парапете стены и обсуждала, что делать дальше. Грэхем должен был выжить, и сэр Роберт, похоже, тоже поправлялся. Все здоровые в замке забыли о былой вражде, и это обстоятельство теперь мало кого удивляло: Лэнгли стоял в той местности, которая давно получила название Приграничье. Ее постоянно раздирали свары за власть между англичанами и шотландцами, а также между многочисленными шотландскими кланами, из которых одни предпочитали Эдуарда, другие – Роберта Брюса.

– Нам следует подумать, что для нас лучше, – задумчиво произнес отец Маккинли. – Мы здесь очень рискуем. Много лет подряд эти земли захватывались и разграблялись обеими сторонами. Нам есть над чем поломать голову, особенно в отношении человека, которого, не ведаю, мудро или нет, мы спасли от смерти. Благое дело для наших душ, но что касается бренных тел… гм… Многими соседними островами правят норвежцы, а у нашего больного есть связи с тамошними могущественными эрлами. И еще он пользуется любовью человека, которому служит, – коронованного монарха Шотландии. На расположенный в Приграничье замок Лэнгли претендуют оба правителя. Но скорее всего Брюса известили, что Эрик Грэхем захватил вас и замок. Все-таки это крепость. Возможно, у Брюса найдутся люди и он направит их сюда, ведь у Эдуарда нет войск, чтобы организовать осаду, а Лэнгли, если обеспечить его воинами и оружием, может за себя постоять. А пока вы пешка в руках Эрика Грэхема. Вам необходимо бежать, пока он не выздоровел и не использовал вас в своих целях.

– Боюсь, если я скроюсь, он сорвет свой гнев на других, – вздохнула Игрейния.

– Грэхем не будет мстить другим, – помолчав, произнес святой отец.

– Он сам сказал, что перебьет всех, если его жена умрет. Марго скончалась, хотя и не потому, что мы приложили недостаточно усилий.

– Он это понимает – даже теперь: слабый, не до конца оправившийся и истерзанный болезнью.

– Мы рискуем.

– Наш единственный риск – это вы.

– Считаете, он убьет меня, а остальных помилует? Отец Маккинли покачал головой.

– Мертвая вы ему не нужны.

– В таком случае я остаюсь.

– Именно в этом случае вам нельзя оставаться. Возвращайтесь к брату. Вы пережили прекрасные моменты с лордом Афтоном – не забывайте, браки редко оказываются столь удачными. А теперь пора под крылышко брата – пусть он вас стережет. Оставайтесь в своем поместье в окрестностях Лондона, там, где бывают дни, не омраченные войной и смертью. И возможно, когда-нибудь вы снова выйдете замуж.

– Нет.

– От вас этого станут ждать, а при том, что вашим попечителем будет брат, выбор не окажется дурным. Сейчас вы считаете это невероятным, но, возможно, в будущем познаете счастье. Вам не следует здесь оставаться. Этот человек способен на многое. Бросить вас в сырую темницу. Торговаться о вашей судьбе с английскими властями. Ради жизни и – заметьте! – ради вашей чести вам лучше держаться от него подальше. Вам кажется, что благородный человек не способен на зверства? Однако не забывайте, как поступил король Эдуард с пленными шотландскими женщинами.

Игрейния с ужасом вспомнила, что сталось с сестрой Роберта Брюса и юной графиней Бьюкен, которые приехали на коронацию шотландского монарха. В наказание король Эдуард запер их в клетки и, словно диковинных зверей, выставил за стенами города. День за днем женщины томились в своих деревянных тюрьмах. Первоначально такая же кара предусматривалась для двенадцатилетней дочери Брюса, Марджори, но, к счастью, многие из окружения Эдуарда сочли наказание для ребенка чрезмерно суровым и убедили монарха отправить девочку в монастырь. А жену Брюса, дочь английского графа, содержали в большой строгости в поместье Бурствик-ин-Холдернесс.

Отец Игрейнии был графом, брат тоже носил этот титул, но был еще молод и не набрал той силы, с какой могли бы считаться короли. И если захватившие ее шотландцы решат продемонстрировать на ее примере, что они способны на месть, ей останется только покориться своей судьбе.

– А вдруг вы ошибаетесь? – мягко спросила она. – Что, если в ярости он казнит здесь всех, даже вас?

– Не так уж много священников попали под топор палача, даже если вокруг свершалась жестокая месть.

– А остальные?

– Но он же не расправился о вашей охраной?!

– Возможно, потому, что большую часть времени был без сознания.

Отец Маккинли покачал головой.

– Перед тем как обосноваться у постели жены, он отдал приказ никого не убивать, кроме тех, кто отказывался подчиниться. Смерть и так унесла многих людей Лэнгли. Он не захочет устраивать кровавую бойню. Игрейния, я боюсь за вас. Прошу вас, уезжайте.

– Это невозможно. У меня нет охраны, и почти все женщины в замке уже больны. Даже Дженни я не могу взять с собой – она здесь слишком нужна. Зато сэра Роберта, хотя он еще не поправился, надо увезти отсюда как можно быстрее. Он родственник мужа, и шотландцы его не пощадят.

Отец Маккинли посмотрел на нее и кротко улыбнулся.

– С сэром Робертом вам нельзя – именно по этой причине. Но за него не волнуйтесь. Сэр Роберт уже далеко – скачет на юг. Утром он со своим оруженосцем выбрался из замка через подземный ход, который начинается в склепе.

У Игрейнии перехватило дыхание.

– И мне ничего не сказали!

– Я счел, что его нужно отправить, как только представится случай. А с вами не посоветовался не потому, что не доверяю или не ценю ваш совет. Случай представился сегодня утром, и я им воспользовался. Бунтари были заняты во дворе – все, кроме одного, который охранял Эрика Грэхема. Никто не знает, что он уехал. И вам надо ускользнуть точно так же. Ворота нам не открыть и мост не опустить. Побыстрее собирайтесь, правда, вам придется прикинуться нищенкой, которая отправляется на поклонение святым местам на юг. Я вас умоляю, Игрейния, уезжайте! Я буду молиться за вас. А остальным ничто не грозит. Я все тщательно обдумал, пока молился: это вы представляете интерес для шотландцев, и поэтому опасность в первую очередь угрожает вам. Вы должны ехать. Надеюсь, Бог ниспошлет вам мудрость, чтобы это понять.