Читать книгу "Звездолеты погибшей империи - Сергей Ястребов"

После 1984 года Альянс больше не участвовал ни в одной войне. Его президенты один за другим объявляли о своем полном нейтралитете, а провоцировать их никто не рисковал. Впрочем, крупных войн теперь вообще больше не случалось: мировые державы гасили их в зародыше.

Но мир никогда не бывает статичным долго. История была готова пойти на новый виток.

В 2014 году с космодрома Кисимайо был запущен первый космический корабль с термоядерным двигателем. Его создали византийские конструкторы с помощью коллег из Северного альянса; весь проект был совместным. Еще через три года свой корабль того же класса запустили с архипелага Бисмарка японцы. Это открыло человечеству Солнечную систему.

Пока шло освоение ближайших планет, инженеры на Земле упорно работали над увеличением мощности космических двигателей. Вместе с мощностью росла и скорость. В 2055 году корабль с людьми на борту удалось в эксперименте разогнать до 0,9 скорости света. Это давало путь уже не к планетам, а к звездам.

Первые звездные экспедиции были очень тяжелы. Они длились десятками лет, с потерями экипажей, составлявшими многие десятки процентов — как в первых кругосветных плаваниях Магеллана и Дрейка. Тем не менее продвижение постепенно шло, опорные пункты на планетах других звездных систем успешно создавались; «космический фронтир», в частности, привлекал большое количество искавшей приключений молодежи, из–за чего обстановка на Земле стала заметно более спокойной. Но экономического смысла это в течение следующих двух веков практически не имело.

Все изменилось после перехода от инерциальной космогации к неинерциальной. В 2278 году венский физик Антон Лангер изобрел двигатель, позволивший кораблям идти по межзвездным трассам не с постоянной скоростью (пусть даже возлесветовой), а с произвольно варьируемыми высокими ускорениями. Испытания двигателя Лангера были очень опасны: из 12 кораблей, принимавших участие в его первоначальной отладке, погибло 7. Но когда владение им наконец превратилось в технологию, это позволило полностью снять характерные для ранних межзвездных полетов релятивистские эффекты. В XXII веке была вполне нормальной ситуация, когда экипаж корабля, проведшего в дальней экспедиции пять лет, возвращался на Землю, на которой к тому времени проходило в лучшем случае уже лет тридцать. При этих условиях космические путешествия, конечно, не могли быть массовыми. Добровольцы, выбравшие освоение фронтира, уходили туда, как правило, навсегда — их возвращения на Землю просто не предполагалось. После появления двигателей Лангера эффективные скорости кораблей значительно превысили скорость света, а времени на борту корабля теперь проходило ровно столько же, сколько на Земле в течение его путешествия. При полетах к не очень далеким звездам это чаще всего были недели, иногда — месяцы. В связи с этим возникло понятие абсолютно свободного полета (АСП), в который в принципе могли отправляться даже одноместные яхты.

Примерно тогда же выяснилось, что космогация на дистанциях, превышающих 20 световых лет от Земли, принципиально не может быть прямолинейной. Точные измерения показали, что даже свет на таких расстояниях идет не по прямой, а по отрезку сферической спирали. И после нескольких лет работы физиков–теоретиков эти данные привели к новой модели мира.

Еще в XX веке английский астроном Питер Берч показал, что нашу Вселенную можно математически уподобить вращающемуся телу, состоящему из густой жидкости. Если вязкость такой жидкости хоть чуть–чуть неравномерна, в ней обязательно образуются отдельные спиральные потоки — как в чашке кофе, в которой размешивают сливки. Так устроен весь космос. Спиральность нашей Галактики является мелким частным проявлением общей закономерности. Есть спирали более низкого порядка. Есть и более высокого. Именно спиральному закону оказалось подчинено распределение в наблюдаемой части Вселенной «светлой» материи, состоящей из электронов, протонов и нейтронов, и «темной», не имеющей никаких наблюдаемых свойств, кроме массы.

Даже приближаться к «континентам» и «островам» темной материи было смертельно опасно. Корабли могли двигаться только в разделяющих их «проливах», где встречались светящиеся объекты — звезды и туманности. Такая Вселенная напоминала лабиринт. Традиционная астрография, составленная по наблюдениям звезд с Земли, не помогала при путешествиях по ней совершенно: большинство объектов с трудом соотносилось с их земными отображениями, а многие были вообще ранее неизвестны. Карты приходилось составлять с нуля.

Кроме всего прочего, для космогации в «проливах» было необходимо отличное владение геометрией Римана — что, в свою очередь, требовало серьезного математического образования. Это быстро породило особую категорию людей: космических офицеров, в которых было что–то от обычных офицеров, а что–то от ученых, но которые сильно отличались и от тех, и от других.

По Касабланкскому договору 2280 года право выхода в Дальний Космос получили только три государства: Византия, Япония и Северный альянс. Еще примерно через век их корабли, пробившись через лабиринты «проливов» между массивами темной материи, вышли на огромное свободное пространство, тянувшееся в рукаве Стрельца на несколько десятков световых лет. Ярких звезд там не было. Зато было много звезд спектрального класса G, к которому относится Солнце. Это пространство получило название Спирального моря.

Первые же исследования Спирального моря показали, что планеты земного типа, вполне пригодные для полного терраформирования, в системах его звезд есть. В единичных количествах — но есть. Это означало, что пространство для человечества наконец открыто. Началась массовая колонизация.

Астрография Спирального моря установилась быстро. Направление в сторону вращения Галактики стали называть востоком, противоположное — западом. Югом называлось направление в сторону ядра Галактики, севером — соответственно, в сторону ее края. Наконец, перпендикулярно плоскости Млечного пути располагалась ось зенит — надир; условный зенит находился в галактическом скоплении Волосы Вероники, надир — в скоплении Скульптора. Такой мир действительно напоминал земной океан, только сторон света в нем было шесть. В системе каждой солнцеподобной звезды обычно удавалось найти в лучшем случае одну пригодную для жизни людей планету, так что расселение требовало непрерывного поиска. И в поиск уходил один корабль за другим. Это было удивительное время — время, когда все силы великих держав уходили на освоение нового Пространства. Казалось, что человечество стало всемогущим.

На западе Спирального моря находились колонии первого государства, начавшего его последовательное освоение — Византийской империи. Уже к концу XXV века здесь были заселены три землеподобные планеты. Вокруг них, как обычно в таких случаях, стали возникать колонии–сателлиты, с небольшим населением и специализированными функциями: сельскохозяйственные планеты, планеты–шахты, планеты–заводы и даже планеты–тюрьмы. Переселение людей с Земли шло стремительно; еще быстрее росло население на новых местах. В начале XXVII века общая численность жителей колоний Византии подошла к десяти миллиардам. На земных имперских территориях людей жило уже меньше.

Восток Спирального моря стал зоной освоения Японской империи. Название этого государства теперь уже было чистой данью традиции: подсчет 2710 года показал, что этнических японцев там не больше десяти процентов, а верующих синтоистов — десятые доли процента. В отличие от Византии, заселенной почти исключительно потомками европейцев, Японская империя была приютом всех мыслимых рас: в ней жили и дальневосточные азиаты–монголоиды, и представители чуть ли не всех народов полуострова Индостан, и иранцы, и белые европейского типа (в основном выходцы из Австралии и Южной Африки). Население космических колоний этой империи довольно быстро превысило население колоний Византии. Большая часть его жила на четырех главных планетах, окруженных очень развитой сетью мелких колоний–сателлитов.