Читать книгу "Погоня за сокровищем - Юлия Григорьева"

— Угу, — промычал Альен.

— Негодяй, — с чувством ответствовал Вэйлр, передернул плечами и наконец отошел от молодого человека, тут же забывшего о его существовании.

Тина вошла в свою каюту, чтобы выполнить повеление папеньки. Она приблизилась к зеркалу, закрепленному на переборке специально для нее, остановилась перед ним и с пристрастием оглядела свое отражение. Волосы, выгоревшие от частого нахождения на солнце, взлохмаченные ветром и папенькиной дланью, казались похожими на паклю. Кожа приобрела совсем неблагородный темный загар. Взгляд девушки опустился вниз, она рассмотрела мозоли на своих ладонях, ссадины, обломанные ногти. Затем нагнулась, разглядывая босые ноги, открытые бриджами ниже колен. Снова подняла голову и вгляделась в лицо девушки, глядевшей на нее сквозь зеркало.

— Какой ужас, — сокрушенно вздохнула мадемуазель Лоет, никогда особо не думавшая о своей принадлежности к женскому полу. — И что тут можно любить? Нос обветрен, губы сухие, ресницы посветлели, волосы… Ох, маменька.

Неожиданно Тине пришло в голову, что Альен ни разу не видел ее в платье. Отчаянно захотелось, чтобы он взглянул на нее, когда мадемуазель выглядит как мадемуазель, а не как сорванец. Вдруг стало жаль обрезанных волос, густых и блестящих, жаль любимого нежно-голубого платья, и аккуратных туфелек с кокетливыми бантиками тоже было жаль. Схватив гребень, девушка с ожесточением запустила его в волосы, стремясь разодрать спутанные пряди.

Попискивая и бранясь, Тина привела волосы в порядок, затем собрала в хвост, подобрав волосок к волоску, скрепила ремешком и придирчиво оглядела себя снова. В одно мгновение она заметила, что рубашка криво заправлена в бриджи, на жилете осталось пятно от смолы, колени на штанах затерты. Покачав головой, мадемуазель Лоет достала запасной комплект одежды, переоделась, даже свежий платок на шею повязала. Снова оценила себя и направилась к кувшину с водой, чтобы умыть лицо, забрызгала одежду и едва не расплакалась:

— Да что же за растяпа такая. Надо опять переодеваться.

И хорошо, что папенька позаботился о дочери! Тина переоделась во второй раз, опять причесалась и решилась выйти на палубу, волнуясь так, будто ее везли в Благородное собрание на дебютный бал… Подумать только, у нее же даже не было дебютного бала! Девиц вывозили в свет в семнадцать лет, но Тина в это время умудрилась искупаться в реке и простудиться. Лежала дома, тряслась перед визитом их доктора и радовалась, что не придется кривляться вместе с мадемуазель Нири и ее подругами.

Юное создание вышло на палубу, нашло взглядом Альена и нерешительно приблизилось к нему, не зная, как завести разговор и как извиниться за то, что вчера ему наговорила. Неловко переминаясь с ноги на ногу, Тина потянулась и коснулась плеча молодого человека, как раз что-то писавшего в это мгновение.

— Альен, — позвала мадемуазель Лоет. — Альен, ты занят?

— Угу, — промычал он. — Да-да, от стакана воды не откажусь.

— Какой воды? — опешила девушка. — Ах, воды! Я сейчас!

Она сорвалась с места и метнулась к Самелю, схватила глиняную кружку, зачерпнула воды из бочки и поспешила назад на палубу.

— Твоя вода, — сказала она, протягивая кружку.

Литин взял кружку, не глядя на нее, и Тина досадливо поморщилась. Ей хотелось, чтобы он увидел, какая она опрятная, оценил и одобрил, что мадемуазель старается хоть как-то походить на девицу. Но молодой человек продолжал увлеченно выписывать буквы, зачеркивал и что-то высчитывал снова. Постояв за его спиной, мадемуазель все-таки решилась присесть и повнимательней рассмотреть то, чем занимается Альен. Ничего не поняла и вздохнула.

— Альен, — он никак не отреагировал, и Тина подергала молодого человека за рукав. — Альен.

Литин обернулся, рассеянно оглядел девушку, но, кажется, так и не сообразил, что она рядом.

— Я вчера тебя обидела…

— Угу.

— Я не то хотела сказать.

— Что?

— Я сказала, что Дин лучше тебя…

— Дин-Дин-Дин…

— Но это неправда. Ты… ты такой… Альен, ты необыкновенный. И ты мне очень…

— Угу, очень, да-да.

— Нравишься.

— Да, крайне миленько, но я пока занят. Чуть позже.

— Что позже?

— Все позже.

— И мои слова позже?! — возмущенно воскликнула Тина, поднимаясь на ноги.

— Угу.

— Вот так, значит, да?! Ты говорил, что любишь!

— Люблю… Нет, не люблю, это другое слово. Дьявол!

— Я — дьявол?! — девушка задохнулась. Кулачки ее сжались, и в глазах появилось явное желание крови.

— Да, точно: дьявол. Дьявол стоит на страже, во! — Альен расхохотался и потер руки, бросаясь на расшифровку с новым энтузиазмом.

— Ты издеваешься, что ли?!! — закричала Тина, и в голосе ее послышались слезы. Литин обернулся к ней, потер переносицу, пытаясь понять, что от него хотят. — Ты вообще меня слышишь? Альен Литин!

Молодой человек некоторое время смотрел на нее, неуверенно кивнул, но девушка успела заметить, как глаза его то и дело косят в сторону карты и исписанных листов. В сердцах топнув ногой, Тина с силой ударила его ладонью по плечу и почти прошипела:

— Забудь все, что я до этого сказала. Дин действительно лучше тебя. Он меня хотя бы слушает. А ты… ты… ты — хлыщ и лжец! Ненавижу тебя!

И она стремительно удалилась, преследуемая недоуменным взглядом Альена в спину. Молодой человек почесал макушку, спугнув примостившегося там Хона, осознал, что ему выговорила девушка, и протяжно вздохнул.

— Теперь еще и ненавидит. А что хоть произошло? — он снял с головы паука, посмотрел на него и спросил: — И почему из всех девиц этого мира меня угораздило потерять голову именно от мадемуазель Лоет?

— И-и-и, — ответил Хон и посеменил по руке вверх, устраиваясь на плече.

— Это судьба, сынок, — усмехнулся господин Даэль, остановившийся рядом.

— Дьявол ее дери, — буркнул Альен и вернулся к письменам Беса. Судя по все еще стиснутым кулакам, сейчас с Тиной разговаривать было бесполезно. Оставалось вновь отвлечься на дело, нужное всем участникам этой экспедиции.

Когда на море стало смеркаться и глаза устали от напряжения, молодой человек откинулся на борт спиной и шумно выдохнул. Оказалось, что тело устало до невероятности, виски не ломило лишь по одной причине — Хон опять сидел на голове и перебирал лапками. Собрав все листы, Альен придавил ногой карту, чтобы ее не снесло ветром, и прикрыл глаза, блаженно втягивая носом нагретый за день воздух. Постепенно его слух уловил голоса и шаги, кожа ощутила дуновение ветра, Альен Литин возвращался в этот мир.

Он открыл глаза и огляделся. Оказалось, что недалеко от него стоит поднос, на котором красовалась тарелка с ложкой и давно остывшей едой. Имелась пустая кружка из-под воды, но вспомнить, когда и кто все это принес, не получилось. Как не получалось и уловить что-то, тревожившее сознание, словно за это время произошло нечто неприятное, только память пока не спешила подсказать, что именно. Размяв плечи, Альен сложил карту, поднялся на ноги, подхватив поднос с остывшей едой, и направился на камбуз.