Читать книгу "Департамент нераскрытых дел - Рой Викерс"

На работу он принял Маргарет не раздумывая и, потрепав по руке, подхватил под локоть и повел знакомить с персоналом. Через месяц от руки директор перешел к колену, а однажды утром, когда Маргарет вошла в большой сейф, чтобы убрать на полку запись, директор захлопнул дверь и несколько секунд продержал ее взаперти, а когда выпустил, заявил:

– Ну вот! Я спас вам жизнь, дорогая, за что, полагаю, заслужил поцелуй!

Маргарет позволила себя поцеловать, стараясь выглядеть равнодушной, хотя чувствовала себя крайне неловко.

– Думаю, вы понимаете, миссис Гледди, что своей маленькой шуткой я лишь хотел вас предостеречь. Надеюсь, теперь вы запомните, как опасно входить в это помещение, не нажав на педаль автоматического блокиратора. Дверь может случайно захлопнуться от любой мелочи – к примеру, зацепитесь за нее вашей великолепной юбкой, – и через час вы задохнетесь от недостатка воздуха. Помните об этом. Хоть вы и отпираете сейф ключом, дверь снабжена пружиной и закрывается сама.

Маргарет забыла об этом происшествии и ни разу не воспользовалась педалью блокиратора, но предупреждение директора отложилось у нее в подсознании.

К январю 1934 года от ее денег осталось четыреста фунтов, но Джеймсу она сказала, что на счету лишь сто. В последнее время ей постоянно приходилось лгать и изворачиваться. Поглаживания и дурашливые поцелуи директора, которые Маргарет приходилось безропотно терпеть, изменили ее. Она все меньше цеплялась за свои убеждения и временами отчетливо понимала, что «исправление» Джеймса давно превратилось в фарс.

Как-то вечером, в феврале, Гледди разразился длинной речью о превратностях судьбы, но внезапно прервал собственные разглагольствования и заявил:

– Мы не можем так дальше жить. Нам нужны деньги! А значит, придется продать акции, о которых я тебе говорил. – После небольшой паузы он добавил: – Может, твой приятель Рамберн захочет их купить?

– Я не стану просить его об одолжении, – возразила Маргарет.

– Об одолжении? Милая крошка, это мы ему окажем услугу. Через год акции будут стоить тысячу фунтов, так-то вот. Поскольку Рамберн твой друг, я уступлю их ему за ту же цену, по которой приобрел, то есть по два с половиной фунта за штуку. Я ничего не приобретаю от этой сделки. Для него это просто подарок. – Видя сомнения жены, Гледди усилил нажим, даже обнял и погладил по голове. – Послушай, дорогая, если завтра за обедом он не ухватится за столь выгодное предложение, то его с радостью примут другие – я знаю по меньшей мере десяток парней, которые хотели бы их приобрести. Да по такой смешной цене у меня эти акции с руками оторвут!

Он твердил одно и то же на разные лады, пока Маргарет не сдалась. Несмотря на бесконечную череду «уникальных возможностей» и «верных дел», ему все еще удавалось ее дурачить.

На следующий день они как раз встречались с Джеральдом, и акции лежали у нее в сумочке. Она слышала, что обычно мужчины говорят о делах за кофе, и решила подождать момента, когда его подадут, но за несколько минут в обществе Джеральда вдруг поняла, что намерена втянуть его в мошенническую сделку: выманить деньги, воспользовавшись его чувствами, зная, что ради нее он пойдет на любые жертвы.

После обеда, когда прощалась с Джеральдом в ресторане, Маргарет не оставляло ощущение, что ей чудом удалось удержаться на краю пропасти. Прежде чем вернуться в контору, она решила немного прогуляться по парку и во время прогулки – униженная, глубоко несчастная – с необычайной ясностью осознала, что, выйдя замуж за Джеймса Гледди, загубила свою жизнь.

Достав акции, Маргарет их порвала и выбросила в урну, потом пошла в банк и сняла со счета двести пятьдесят фунтов. Теперь деньги ее уже не заботили: близился конец.

Глава 5

– Быстро ты все обстряпала! – одобрительно воскликнул Гледди, когда Маргарет вручила ему деньги. – Ты умница. Чудная девочка.

– Да. Потрать на меня часть денег, Джеймс. Пожалуйста. Я хочу поужинать в ресторане и сходить в мюзик-холл.

– Дорогая, вижу, ты наконец очухалась! Мы повеселимся на славу.

Это краткое безумие – последний загул запойного пьяницы – немного отвлекло Маргарет. Почти каждый вечер Джеймс водил ее развлекаться и бурно радовался, когда она поощряла его безрассудную расточительность, но быстро скучнел и начинал ворчать, если жена вела себя как разумная хозяйка, взвалившая на свои плечи заботу о семье. «Это моя вина, что до сих пор Джеймс не потратил на меня ни пенни из моих денег», – говорила она себе.

К концу марта деньги начали иссякать. У Маргарет не оставалось средств на воображаемые сделки, а Джеймс, видимо, не мог раздобыть еще один пакет дутых акций.

Он все чаще заговаривал о пожертвованиях, которые поступали в Благотворительный фонд по защите животных по субботам и оставались в конторе, поскольку банки закрывались рано, и даже возмущался:

– Вся эта жалкая возня с животными – бессмысленная трата средств, которую следовало бы запретить законом. Зло берет, как подумаешь, какая прорва денег уходит на каких-то тварей, когда достойные люди вроде нас с тобой живут впроголодь.

Вскоре Джеймс поделился с женой своими планами проникнуть в контору фонда и похитить деньги, а ей надлежало замести следы, чтобы все решили, будто преступник совершил ограбление в воскресенье, когда кабинеты пустовали.

Маргарет слушала его с ужасом, хотя знала, что в конце концов Джеймс сумеет ее уговорить, внушив ей эту лживую чушь, будто они найдут лучшее применение деньгам, пожертвованным на содержание животных, и, возможно, даже поможет совершить ограбление.

После очередного поцелуя в приемной Маргарет обратилась к директору с просьбой:

– В прошлый раз, когда вы уехали на выходные, я испугалась, оставшись одна со всеми деньгами. Если в субботу я приду на час раньше, то успею до вашего ухода заполнить ведомость о пожертвованиях, а вы по пути на вокзал завезете деньги в банк.

Директор немного поломался, но в итоге согласился. После разговора у Маргарет остался неприятный осадок, и она снова совершила одинокую прогулку по парку, только на сей раз ей хотелось выть от безысходности. Внезапно ей открылась горькая правда: попросив директора отвезти деньги в банк, она прибегла к уловке, чтобы защитить себя от собственной слабости. Что это, как не нравственное падение? Маргарет с отвращением призналась себе, что не в силах противостоять Джеймсу Гледди, но не могла винить в этом его: запойный пьяница не обвиняет бутылку, хотя порой разбивает ее в припадке ненависти.

– Я все обдумала, Джеймс, – сказала она мужу вечером. – Боюсь, замести следы не удастся, но у меня есть более безопасный план. – Ее слова наконец-то привлекли внимание Джеймса, и она пояснила: – В подвале есть боковая дверь, которая ведет в переулок. Я оставлю ее незапертой, и ты сможешь пролезть в окно. Мы разыграем сцену, будто на меня напал вооруженный грабитель.

– Ничего не выйдет, дорогая! Полиция непременно докопается до истины – в подобных делах они доки: проверят, как завязаны узлы, и всякое такое…