Читать книгу "Тайна старой знахарки - Сандра Лессманн"

У места, где переулок выходил на Чэнсери-лейн, Иеремия остановился передохнуть и сориентироваться. Дом сэра Орландо располагался на противоположной стороне, и до него еще оставалось несколько зданий. Пастор уже собрался перейти улицу, как вдруг заметил в отдалении огонек. Факел! Отпрянув, он прижался к стене дома и, помедлив не сколько мгновений, снова стал следить за огоньком. Сомнений не было — его ждут!

Сердце Иеремии упало. Этого следовало ожидать, подумал он. Старик Форбс был прекрасно осведомлен о том, что он в дружеских отношениях с судьей Трелони, и мог предположить с большой долей вероятности, что Иеремия направится именно к нему в дом. Как быть? Всеми правдами и неправдами он должен обойти этот пост! Но как?

Какое-то время Иеремия наблюдал за человеком с факелом. Похоже, и это один из слуг. Но знает ли он его в лицо? Иезуит не тешил себя надеждой на то, что лакей его не знает. Приглядевшись к нему, пастор заметил, что слуга нетерпеливо переступает с ноги на ногу. По-видимому, ему надоело торчать здесь без дела. Он заметил, как лакей прошел несколько шагов в противоположном от него направлении, видимо желая размять уставшие от долгого стояния на одном месте ноги. Иеремия, призвав на выручку остатки самообладания, стараясь действовать как можно незаметнее, стал пробираться по улице к дому судьи. Ему удалось подойти к цели ярдов на сто, но пришлось вновь остановиться — постовой вновь повернулся и теперь заметил его. Иеремия резко сменил тактику, разыграв из себя пьяного. Шатаясь и нечленораздельно бормоча, добрел до угла, потом нагнулся, разыграл приступ рвоты и неверной походкой побрел дальше. Лакей провожал его недоверчивым взглядом до самого дома судьи, однако не двигался с места.

— Эй, ну-ка подойди сюда! — вдруг крикнул лакей и быстро зашагал к пастору.

Иеремия бросился бегом прочь прямо к двери для прислуги — там ему отопрут быстрее, только на это приходилось уповать. У парадного входа, тем более в позднее время, лакей находится не всегда. Подбежав к дому, Иеремия, задыхаясь, стал что было сил молотить кулаками в дверь:

— Отоприте! Ради всех святых отоприте!

Лакей Форбса схватил его за плечи, но в этот момент служанка как раз открывала двери. Собрав все оставшиеся силы, иезуит бросился вперед, пытаясь вырваться из цепких лап слуги, но не устоял на ногах и упал. Перепуганная служанка, ничего не понимая, с ужасом следила за разыгравшейся у нее на глазах схваткой. Преследователь Иеремии отчаянно тянул пастора к себе, пытаясь вытащить его за порог, но тут подоспели два лакея Трелони и оттолкнули слугу Форбса.

Не прошло и минуты, как появился и сам хозяин дома.

— Черт побери, что здесь происходит? — возмутился сэр Орландо.

У Иеремии не было сил подняться с пола. Судье Трелони понадобилось время, чтобы узнать его.

— Боже праведный! Святой отец! На кого вы похожи? Что с вами стряслось?

Иезуит не отвечал, и судья, склонившись над ним, стал стаскивать с него лохмотья. Покончив с этим, он протянул Иеремии руку, помогая встать. Пастор, сморщившись от боли, застонал, и тут судья заметил окровавленный рукав рубашки.

— Да вы ранены! — воскликнул Трелони.

Судья растерянно смотрел то на Иеремию, то на лакея Форбса, которого удерживали слуги.

— Доктор, расскажите мне толком, что случилось, — уже спокойнее обратился он к иезуиту, подняв его на ноги.

— Форбс… Айзек Форбс… Он убил своего сына, — заплетающимся языком пробормотал пастор, с трудом переводя дух. — А потом пытался застрелить меня.

— Старик Форбс убил Сэмюела? — недоверчиво переспросил Трелони.

Иеремия покачал головой:

— Не Сэмюела. Это был Аарон! Сэмюел погиб во время Гражданской войны. Аарон занял его место… Форбс не хотел допустить, чтобы его состояние унаследовали Дрейперы. Вот потому-то он и разогнал всю прислугу и убил камердинера — чтобы скрыть факт подмены… А внука все не было и не было… Тогда Форбс подкупил Маргарет Лэкстон, та устроила ему подмену мертворожденного ребенка на живого — чужого… Он и ее убил, чтобы замести следы…

Судье Орландо Трелони не составило труда уловить суть сбивчивого рассказа Иеремии.

— Ну скажите, как вы могли ввязаться в столь опасное дело в одиночку? — укоризненно вопросил судья. — Почему не дождались меня?

— Милорд, что делать с этим? — вмешался один из лакеев дома Трелони, указывая на слугу Форбсов.

— Кто этот субъект?

— Он служит у Форбсов, — пояснил Иеремия. — Старик организовал погоню за мной через весь город.

— Чудо, что вам удалось уйти!

По распоряжению сэра Орландо лакея Форбсов связали и заперли в подвальном чулане, выставив охрану, а Иеремию пришлось вести в спальню на втором этаже.

— Одна вылазка лучше другой! — корил судья Трелони друга, усаживая на постель и снимая с него окровавленную рубашку.

Джейн принесла вина и холщовые бинты для перевязки — служанка передала ей, что в доме нежданный гость и гость этот не кто иной, как пастор Блэкшо. Сэр Орландо принялся промывать рану на правой руке Иеремии.

— Пуля застряла в мышце предплечья. На ваше счастье, кровотечение не такое уж сильное.

— Вы только перевяжите меня, пока этого достаточно, — попросил Иеремия. — А мастер Риджуэй уж как-нибудь вытащит пулю.

— Как знаете.

Вошел Мэлори с кружкой жидкого пива — иезуит изнемогал от жажды.

— Стало быть, вы и эту загадку сумели распутать, — уважительно отметил Трелони. — Я всегда считал старика Форбса большим упрямцем и грубияном, но чтобы он дошел до такого — нет, ничего подобного я от него не ожидал.

— Я, может быть, и нашел убийцу, милорд, но все равно не смогу доказать, что это он убил и жену мастера Риджуэя. Потому что единственный свидетель, который смог бы это подтвердить, мертв!

— Да-да, дело не упростилось. Но ничего, мы еще найдем способ привлечь к ответственности Айзека Форбса, пастор. А теперь — отдыхать! Вы столько испытали!

В этот момент в комнату вбежала побледневшая леди Джейн.

— Прошу вас, идите скорее! — обратилась она к супругу.

Сэр Орландо и Иеремия переглянулись.

— Я сейчас же вернусь, — пообещал сэр Орландо Трелони и обратился к Джейн: — Что случилось?

— Перед домом собираются люди с факелами. Боюсь, у них недобрые намерения.

В том, что их намерения самые недобрые, Трелони ни на минуту не сомневался. Войдя в гостиную, он подошел к окну, выходившему на Чэнсери-лейн, и распахнул его. Перед домом собралась толпа: лакеи дома Форбсов в красных ливреях, прислуга других домов, несколько горожан верхом на лошадях — скорее всего соседи Форбсов — и лондонские погорельцы, оставшиеся после пожара ни с чем, озлобленные и жаждавшие отмщения. В центре на лошади грозно восседал сам Айзек Форбс. За поясом у него судья Трелони разглядел пару пистолетов. Пока что толпа не буйствовала, явно в соответствии с указаниями предводителя, который, заметив королевского судью, громогласно обратился к нему: