Читать книгу "Без жалости - Том Клэнси"

— Сэнди, мне очень жаль, что я...

— Джон, что сделано, то сделано. Я справлюсь с этим, понимаешь?

Келли на мгновение замолчал, чувствуя, как укрепляется его решимость от одного ее голоса. Может быть, в этом и заключается разница между ними. Его инстинкты диктовали ему, что нужно наносить ответный удар, искать людей, так жестоко поступающих с другими, и уничтожать их. Найти и уничтожить. Ее же инстинкты были направлены на то, чтобы защищать людей по-иному, и в голове у бывшего коммандос промелькнула мысль, что ее сила в этом смысле более значительна, поскольку Сэнди защищает и спасает людей, тогда как он защищает одних, уничтожая других.

— Ей понадобится медицинская помощь. — Сэнди подумала о молодой женщине в спальне наверху. Она помогла ей раздеться и оказала первую помощь, потрясенная следами физического насилия на ее теле. Но хуже всего было выражение ее глаз — мертвых, погасших, без той искорки жизни, которую Сэнди видела в глазах даже тех пациентов, которые уже проиграли в упорной схватке со смертью. Несмотря на годы, во время которых она ухаживала за критически больными пациентами, Сэнди и в голову не приходило, что человека кто-то может уничтожить намеренно, с умышленной злобной жестокостью садиста. Она понимала, что теперь сама может привлечь к себе внимание подобных людей, но ее отвращение и ненависть к ним были сильнее страха.

Для Келли, как ни странно, такие эмоции поменялись местами.

— Ну хорошо, Сэнди, только будь поосторожней. Обещай это.

— Обещаю. Сейчас я позвоню доктору Розену. — Она замолчала. — Джон?

— Да, Сэнди?

— То, что ты делаешь.., это не правильно, Джон. — И тут же она почувствовала ненависть к себе из-за этих слов.

— Я знаю, — ответил Келли.

Сэнди закрыла глаза, все еще видя детей, играющих в бейсбол на лужайке, затем перед ней предстало лицо Джона. Она знала, что должна сказать дальше, и сделала глубокий вдох, прежде чем продолжать:

— Но меня это больше не беспокоит, Джон. Я понимаю тебя.

— Спасибо, — послышался в трубке его шепот. — С тобой все в порядке?

— Да.

— Я вернусь, как только смогу. Не знаю, как нам с ней поступить...

— Я позабочусь о ней — мы позаботимся. Что-нибудь придумаем.

— Хорошо, Сэнди... Сэнди?

— Что, Джон?

— Спасибо. — Послышался щелчок, и связь прервалась. Рада помочь тебе, подумала она, опуская трубку. Какой странный человек. Убивает людей, делает это с полным отсутствием жалости — ей еще никогда не приходилось видеть такого, да и вряд ли захочется — это ощущалось в его словах, абсолютно лишенных человеческих эмоций. И в то же время тратит время и силы, подвергает себя опасности, ради спасения девушки. Как трудно его понять, сказала себе Сэнди, набирая номер телефона.

* * *

Доктор Сидней Фарбер выглядел именно так, как предполагал Эммет Райан, — лет сорока, невысокий, с бородкой, семитскими чертами лица, с трубкой в зубах. Когда детектив вошел в кабинет, доктор не встал ему навстречу, всего лишь сделал приглашающий жест в сторону кресла. Райан направил ему с посыльным выдержки из ведущегося расследования еще перед обедом, и ему было ясно, что психиатр уже ознакомился с ними. Страницы материалов расследования лежали перед Фарбером на столе, разделенные на две стопки.

— Я знаком с вашим коллегой Томом Дугласом, — заметил Фарбер, попыхивая трубкой.

— Да, сэр. Он сказал, что ваша помощь в деле Гудинга была неоценима.

— Очень больной человек, этот мистер Гудинг. Надеюсь, его лечат должным образом.

— Насколько болен вот этот? — спросил лейтенант Райан. Фарбер поднял голову и посмотрел на детектива.

— Он совершенно здоров, как мы с вами — пожалуй, с физической точки зрения даже здоровее. Но не это самое главное. Вы только что сказали: «Вот этот». Следовательно, по вашему мнению, убийцей во всех случаях является один и тот же человек. Объясните мне, почему вы так считаете. — Психиатр откинулся на спинку кресла.

— Сначала я придерживался иной точки зрения. Том заметил это раньше меня. Причиной всему высокий профессионализм.

— Совершенно точно.

— Значит, мы имеем дело с психически ненормальным человеком? Фапбео покачал головой.

— Нет. Настоящий психопат — это человек не способный справиться с жизнью. Он видит действительность в особенном, только ему понятном свете, и его понимание жизни обычно резко отличается от того, как ее понимают все остальные. Почти во всех случаях расстройство психической деятельности легко заметно и выражается простым и понятным способом.

— Но ведь Гудинг...

— Мистер Гудинг является тем, кого мы называем — существует такой новый термин — «последовательным психопатом».

— Ну хорошо, однако его соседи ничего необычного в поведении Гудинга не заметили.

— — Это верно, но психическое расстройство мистера Гудинга выражалось в том, что он убивал своих жертв со страшной и отвратительной жестокостью. А вот в этих убийствах нет ничего ритуального. Он не уродует трупы, никаких следов сексуальных мотивов — обычно это заметно по разрезам на шее, понимаете. Нет. — Фарбер снова покачал головой. — У вашего убийцы побудительные мотивы чисто деловые. Убивая людей, он не дает выхода своим эмоциям, просто убивает их, спокойно и хладнокровно по причинам, которые представляются вполне разумными — по крайней мере для него.

— Тогда что это за причины?

— Совершенно очевидно, что он убивает людей не ради денег. Причина в чем-то ином. Ярость в нем бьет через край, но мне приходилось встречать подобных людей.

— Где? — спросил Райан. Фарбер молча указал на стену напротив. В дубовой раме на красном бархате были приколоты серебряные крылья парашютиста, нашивка подразделения рейнджеров и боевой знак пехотинца. Детектив был настолько удивлен, что не сумел скрыть этого.

— Глупо с моей стороны, — небрежно махнул рукой Фарбер. — Еврейский юноша хочет показать, насколько он крутой. Впрочем, — по его лицу пробежала улыбка, — я добился этого.

— Мне Европа не слишком понравилась. Правда, в интересные места я так и не попал.

— Вы были в какой части?

— Рота "Е", второй батальон 506-го полка.

— Сто первая воздушно-десантная, верно?

— На все сто, доктор, — кивнул детектив, подтверждая этим, что и он был когда-то молодым и глупым, вспоминая, каким худеньким парнем был тогда, выпрыгивая из грузового отсека самолета С-47. — Нас забрасывали в Нормандию и Эйндховен.

— Ив Бастонь? Райан кивнул еще раз.

— В тот раз было мало веселого, но туда нас по крайней мере доставили на грузовиках.

— Так вот, лейтенант Райан, с этим вы и столкнулись сейчас.

— Объясните, пожалуйста.