Читать книгу "Ференц Лист - Мария Залесская"

Лист прибыл в Пешт 4 июня, 5-го числа присутствовал на репетиции своей «Коронационной мессы» под управлением Прейера, а 6-го был удостоен аудиенции у императора. На следующий день Лист был награжден командорским крестом ордена императора Франца Иосифа «за достижения в области искусств».

Восьмого июня в церкви Святого Матьяша состоялась церемония коронации Франца Иосифа I и его супруги Елизаветы. Выйдя из церкви после окончания «Коронационной мессы», Лист был встречен ликующей толпой народа: венгры встречали своего «короля музыки». Он был настолько растроган таким проявлением чувств, что тут же пообещал осенью приехать в Пешт с серией филармонических концертов.

Вернувшись 15 июня в Рим, Лист уже через две недели отправился в Веймар, где еще в январе была осуществлена постановка трагедии А. К. Толстого «Смерть Иоанна Грозного». 20 февраля (4 марта) 1867 года Толстой, благодарный за содействие в веймарской постановке, писал Каролине Витгенштейн: «…Скажите, пожалуйста, нашему милому и доброму Листу, с какой дружбой, с каким уважением мы думаем о нем. Скажите ему, что я его целую от всего сердца и что я его часто вижу во сне»[637].

Веймар стал вновь притягивать к себе Листа — об этом недвусмысленно свидетельствуют его неоднократные приезды сюда и интерес к культурной жизни тюрингского города. Но нынешнее посещение Веймара было связано с намечавшимся на август празднованием восьмисотлетия замка Вартбург. Согласно легенде, именно в нем проходили знаменитые средневековые состязания певцов-миннезингеров, в одном из которых принимал участие Тангейзер; именно там проживала святая Елизавета. В мае 1867 года завершилась масштабная реконструкция замка, предпринятая по инициативе великого герцога Карла Александра. Герцог хотел, чтобы на вартбургских торжествах прозвучала «Легенда о святой Елизавете».

Пока Лист репетировал в Веймаре «Святую Елизавету», в Риме 6 июля состоялось первое исполнение первой части оратории «Христос» — «Рождественской оратории». Дирижировал Сгамбати. Он добавил к программе концерта и восьмой эпизод оратории, «Основание церкви». Неизвестно, как отнеслась публика к творению Листа — в прессе не появилось ни одного упоминания об этом концерте.

Зато тюрингский триумф сполна компенсировал Листу моральные издержки последнего времени. 28 августа «Легенда о святой Елизавете» прозвучала под сводами Вартбурга, а на следующий день была повторена в Эйзенахе, раскинувшемся у подножия горы, на вершине которой в величественном замке когда-то состязались миннезингеры. Город, где в 1685 году родился Бах, теперь чествовал нового композитора, чья музыка несла такой же духовный свет.

После концертов Карл Александр просил Листа вновь избрать своим постоянным местом жительства Веймар. Ничего определенного Лист ответить не смог…

Из Тюрингии Лист переехал в Баварию. Там в это время развивалась новая «серия» семейной драмы. Антивагнеровские настроения среди публики постепенно улеглись, и мюнхенцы, наоборот, возгордились, что являются современниками великого композитора, и захотели видеть его произведения на сцене. 5 апреля Вагнер приехал из Трибшена в Мюнхен на аудиенцию у Людвига II. Он убеждал короля, что есть только один человек, способный наилучшим образом поставить в Мюнхене его произведения, и это… Ганс фон Бюлов, «вагнеровский идеальный дирижер», как называл его сам композитор. Людвиг понимал, что Бюлов действительно является одним из лучших дирижеров своего времени и может составить гордость баварского театрального искусства. О семейном скандале к тому времени уже подзабыли. Поэтому Гансу фон Бюлову отныне возвращался пост королевского капельмейстера; более того — он назначался руководителем открывшейся в Мюнхене Королевской музыкальной школы. Вагнер поспешил в Базель, чтобы лично сообщить об этом Гансу. По крайней мере, на людях оба делали вид, что их интересует лишь искусство, а взаимоотношения по-прежнему носят дружеско-деловой характер. Вскоре фон Бюлов прибыл в Мюнхен и приступил к исполнению старых и новых обязанностей. Козиме, несмотря на принятые ею ранее решения, пришлось вновь вернуться к мужу, чтобы новыми сплетнями не подрывалось великое театральное предприятие.

Всё лето 1867 года в мюнхенском придворном театре под управлением Ганса фон Бюлова шли репетиции «Тангейзера». Король пожелал, чтобы Вагнер не просто присутствовал на премьере, но принимал непосредственное участие в ее подготовке. Он снял для композитора усадьбу Престеле (Prestele) близ Штарнберга, в непосредственной близости от своего замка Берг. Вагнер вынужден был подчиниться и на время покинул Трибшен.

Первого августа премьера «Тангейзера» на мюнхенской сцене прошла с успехом. Надо отдать должное мужеству и таланту Ганса фон Бюлова: ради торжества искусства он был способен забыть причиненную ему боль и выкладывался как на репетициях, так и на самом спектакле. Успех мюнхенской премьеры во многом являлся его заслугой.

Вслед за «Тангейзером» было решено поставить «Лоэнгрина». Но тут случился совершенно неожиданный конфликт. Людвиг II захотел заменить исполнителя заглавной партии. Первоначально предполагалось, что ее будет петь давний друг Вагнера Йозеф Тихачек, но король счел, что в образе лучезарного Лебединого рыцаря более органично будет выглядеть не шестидесятилетний ветеран сцены, а гораздо более молодой исполнитель, восходящая звезда мюнхенской оперы Генрих Фогль. Вагнер был уязвлен вдвойне: во-первых, он считал, что никто, даже король, не имеет права вмешиваться в выбор певцов для его опер; во-вторых, чувствовал себя неловко перед Тихачеком, которому партия Лоэнгрина в мюнхенской постановке была уже обещана. Крайне раздраженный, Вагнер немедленно покинул Мюнхен и вернулся в Трибшен.

Но Ганс и Козима остались, и Лист захотел увидеть своих «детей». 20 сентября он приехал в Мюнхен. Вагнер знал об этом, но в очередной раз покидать свое швейцарское убежище даже ради свидания с «любимым Францем» не пожелал. Что ж, Лист решил сам съездить в Трибшен и по душам поговорить с «лучшим другом».

Девятого октября в три часа пополудни Лист переступил порог вагнеровской виллы. Сначала они вели беседы об искусстве, музицировали — Вагнер показывал Листу фрагменты почти завершенных «Нюрнбергских мейстерзингеров» — казалось, прерванные отношения восстановились. Но разговор о семейных проблемах был неизбежен. Еще в Мюнхене Козима недвусмысленно дала понять отцу, что все старания сохранить ее брак напрасны. Теперь Вагнер подтвердил, что намерен окончательно связать свою жизнь с Козимой и мнение Листа в данном вопросе их фактически не интересует. Лист покинул Трибшен в состоянии глубокой подавленности. Его дружба с Вагнером, более того, отношения с дочерью отныне почти прервались…

Ни о каких концертах в Пеште он тогда и думать не мог. От запланированной поездки на родину пришлось отказаться. 1 ноября Лист вновь уединился в покоях при церкви Санта-Франческа-Романа. 11 ноября он писал Анталу Аугусу: «Я намереваюсь в течение года не покидать Рим. Зима здесь, по всей вероятности, будет очень тихой… У меня нет времени на визиты, так как в этом году, после того как я закончил „Коронационную мессу“, я всё еще не смог приступить к новой работе, а потому не собираюсь понапрасну растрачивать свои дни. Если я не занимаюсь в день четыре-пять часов композицией, у меня портится настроение и я начинаю сомневаться в своем праве на существование в этом мире»[638].