Читать книгу "Демон ветра - Роман Глушков"

Братья нехотя подчинились и осадили, исподлобья взирая на грозного командира и схватившего его за карабин отступника. Морильо тем временем сверкнул глазами и шевельнул окровавленными губами. Он силился что-то произнести, но тщетно – Матадор расслышал лишь тихий сдавленный хрип. Впрочем, догадаться о том, что стремится сказать убийца, можно было без слов – его отчаянный поступок в пояснениях не нуждался.

Карлос смерил Морильо холодным взглядом, но ствол карабина у него так и не отобрал. Матадора переполняла ненависть: отступник убил и ранил нескольких его братьев, неоднократно одурачивал самого командира, дерзко убивая у него под носом титулованных особ, а сегодня едва окончательно не погубил жизнь и репутацию Карлоса Гонсалеса – одного из лучших Охотников Инквизиционного Корпуса. Имелись ли в его послужном списке пойманные отступники, которых он ненавидел сильнее? Наверное, нет.

Но с другой стороны, были ли когда-нибудь у Матадора враги, которых он действительно боялся и которые отняли бы у него столько сил и нервов при поимке? Иными словами, мог ли командир Пятого отряда похвастаться победами подобного калибра? Безусловно, существовали победы, что в свое время доставили Охотнику особое наслаждение, но все они меркли на фоне победы над Сото Мара.

После сегодняшней победы Карлос наконец-то узнал, что это – чувствовать себя победителем в затяжной войне с серьезным противником. И подарил ему подобное ни с чем не сравнимое ощущение вот этот узкоглазый демон Ветра, который просит сейчас своего победителя о последнем одолжении.

Гонсалес считал справедливой традицию, согласно которой поверженный противник обязан получать от триумфатора снисхождение. И пусть о победе Матадора будут знать немногие – как мало кто узнал когда-то о заговоре Старополли, – главное, что среди этих немногих окажется Его Наисвятейшество. О большем триумфе Охотник и не мечтал.

Что ж, проклятый Морильо, ты оценишь щедрый жест Карлоса Гонсалеса. Истинному победителю свойственно великодушие, и ты его получишь.

– Ты приглашаешь меня стать твоим кайсяку? – снисходительно осведомился Карлос, произнеся вопрос отчетливо, чтобы отступник обязательно понял его.

Морильо понял. При упоминании кайсяку дыхание его участилось, а узкие глаза расширились. Карлос готов был поклясться на Святом Писании, что хладнокровный убийца испытывает в эту минуту неподдельное изумление: слышать из уст Охотника такие слова! Отступник снова попытался что-то сказать и снова безуспешно, лишь закашлялся, поперхнувшись кровью.

– Я принимаю твое приглашение, – кивнул Матадор и чуть тише добавил: – Видит Бог, я уважал твоего хозяина. Сожалею, что все так получилось… Ты готов?

Морильо совершил тяжелый хриплый вздох, отпустил ствол карабина и закрыл глаза.

– Да смилуется Господь над твоей душой… – Карлос осенил себя крестным знамением, после чего приставил ствол к сердцу отступника и спустил курок…

До сего дня Карлосу Гонсалесу не доводилось наблюдать восход солнца с балкона дворца Гласа Господнего. В это утро у него выдалась такая возможность. Жаль, что ненадолго – тело Луиса Морильо еще не унесли, а холодный осенний ветер уже затянул горизонт тучами. Однако в те минуты, когда Матадор волею обстоятельств созерцал утреннее солнце, ему пришлось признать: увиденная им картина действительно бесподобна…

ЭПИЛОГ

Путь Стратегии – это Путь природы. Когда вы отдаете должное силе природы и остаетесь чуткими к ритму в каждой конкретной ситуации, вы можете напасть на врага и победить его естественно. Это и есть путь Пустоты…

Миямото Мусаси. «Книга Пяти Колец»

– Приветствую тебя, амиго! Давненько не виделись, – раздался за спиной Карлоса Гонсалеса обрадованный голос. Матадор в одиночестве сидел в охотничьем трактире и допивал уже вторую бутылку вина. Настроение у него было скверное: ему до изжоги надоело торчать в пыльном и душном Ватикане, но до начала очередного рейда оставалась еще неделя.

Карлос с неохотой обернулся – ему не хотелось сейчас ни с кем разговаривать, – но, увидев того, кто окликнул его, все же обрадовался. Фабио Петрелли, командир Восьмого отряда, получивший за свои пронзительные зеленые глаза в Братстве Охотников прозвище Ящерица, протискивался к Карлосу между столиками с бутылкой вина и стаканом в руках. Когда Матадор и Ящерица были еще необстрелянными выпускниками Боевой Семинарии, им довелось послужить плечом к плечу в Пятнадцатом отряде. Судьба проявила благосклонность к обоим: Петрелли стал командиром лишь на полтора года раньше Гонсалеса. С тех пор бывшие сослуживцы виделись крайне редко – сказывались занятость и несовпадение графиков рейдов.

– Не против моей компании? – полюбопытствовал Фабио, ставя бутылку и стакан на столик Карлоса.

– О чем ты говоришь! Присаживайся, – устало улыбнулся Карлос и указал приятелю на стул напротив. Не так давно на этом самом месте сидел еще один хороший приятель Матадора, отставной Охотник Эдгар, который согласился тряхнуть стариной и поучаствовать в грандиозной Охоте, ставшей в его жизни последней.

– Позволь тебя угостить… – Ящерица до краев наполнил из своей бутылки стакан Матадора. – Ну давай, за встречу…

Беседа с командиром Восьмого отряда немного разогнала хандру Карлоса. Ящерица был человеком общительным, к тому же пребывал в отличном расположении духа, так что Матадор счел невежливым беседовать с Фабио с унылым выражением лица. Кто знает, когда они свидятся в следующий раз и свидятся ли вообще.

– До меня дошли слухи, что в позапрошлом месяце ты был допущен к Охоте в «заповеднике», – глядя на Карлоса с нескрываемой завистью, сказал Ящерица. – Причем без присмотра местных «егерей». Как же тебе удалось обскакать Бернарда и Густава, если не секрет? Догадываюсь, что здесь не обошлось без вмешательства самих…

И Фабио воздел глаза к потолку, намекая на вышестоящих покровителей Карлоса, с чьего соизволения тот был допущен «хозяйничать» на запретной для подавляющего большинства отрядов территории.

– Не секрет, – ответил Матадор. Петрелли был не первым, кто задавал ему этот вопрос и получал на него давно заготовленный ответ. – Только, амиго, ничего в этом почетного не было. Меня заставили подчищать за собой кое-какую грязь, залетевшую сюда после мадридской Охоты. Теперь молю Бога, чтобы он больше не подсовывал мне таких почестей, как работа в «заповеднике».

– А что за «грязь»?

– Язычник, прикончивший Главного магистра Испании Гаспара и еще нескольких человек. Безумец, помешанный на крови.

– А, да знаю… И какого дьявола его понесло в «заповедник»?

– Я же тебе говорю: безумец. Хорошо, вовремя изловили, а то бы он и здесь бед натворил.

– И не говори, – поморщился Фабио. – Кругом одни безумцы. Говорят, даже во дворце какой-то рехнувшийся слуга начал на гвардейцев с ножом кидаться. Двоих или троих успел уложить, пока его самого не пристрелили.

– Слышал про такое, – подтвердил Карлос. – И куда только мир катится… Мы тоже в последней Охоте брата потеряли.