Читать книгу "Пленница Гора - Джон Норман"

Я вспоминаю о Раске из Трева.

18. ЭПИЛОГ, НАПИСАННЫЙ БОСКОМ ИЗ ПОРТ-КАРА

Теперь пишу я, Боск из Порт-Кара.

Я хочу добавить несколько строк к этому повествованию, которое собираюсь передать в Сардар.

Прошло много времени с тех пор, как я находился на службе у Царствующих Жрецов. Мы с Самосом часто беседовали на эту тему, но я остался непреклонен в своем решении не возвращаться на эту службу. И тем не менее по моей команде полуслепой безумный проектировщик парусных судов Терситус продолжает строить на судоверфи Арсенала странный корабль, на котором самый отважный из капитанов когда-нибудь отправится исследовать неизвестную часть Гора.

Я не желаю служить кому бы то ни было. Я хочу быть свободным от обязательств. Я богат и пользуюсь всеобщим уважением. У меня есть все, что может пожелать себе человек: красавица Телима, немалые богатства и громадный дом, в подвалах которого достаточно припасов и вина; за столом у меня сидят верные мне люди, а у стен моего дома плещутся воды блистательной Тассы. Я не хочу знать ни Других, ни Царствующих Жрецов. Не желаю принимать участия в их темных делах. Пусть спасением мира занимается кто-нибудь другой; я внес в это дело свою лепту и теперь хочу только покоя.

Однако Другие не забыли обо мне. Они знают о моем местонахождении и уже пытались меня убить. Я подвергаю опасности всех, с кем поддерживаю какие-либо отношения. Что мне делать? И что я вообще могу сделать? Мой старый меч, носящий следы сражений еще времен осады Ара, покоится в ножнах на почетном месте в оружейной комнате, и я не горю желанием снова брать его в руки.

Тем не менее из рассказа этой девочки, Эли-нор, я узнал, что Талена, бывшая некогда моей свободной спутницей, может находиться сейчас в северных лесах. До меня также дошли сведения, что в Аре помогли вырваться на свободу лесным разбойницам Вьерны. Женщинам-пантерам удалось ускользнуть от Марленуса, и они, как полагают, отправились на север. Думаю, это дело рук Раска из Трева, а может быть, здесь не обошлось и без участия Вьерны — самой удивительной из женщин Гора. Мысли об этом долго не давали мне покоя. Иногда я позволял разделить их Телиме.

Мы поднимались на стены, выходящие к дельте Воска, и наш взгляд сам собой устремлялся туда, где находился Лаурис. Марленус готовил вторую экспедицию в северные леса, чтобы снова поймать Вьерну и наказать ее за дерзость. Не могли не дойти до него и слухи о том, что в руках у нее, возможно, находится и его дочь, Талена. Он должен был чувствовать себя посрамленным за дочь, превращенную в рабыню, стремился вырвать ее из рук поработителей и без излишней помпы возвратить в Ар, чтобы известие о ее падении не становилось достоянием широкой общественности. Никогда больше дочь великого убара не сможет гордо держать голову и смотреть в глаза людям после того, как носила ошейник воина из Трева.

— Отыщи ее, — говорила мне Телима. — Ты, наверное, все еще ее любишь.

— Я люблю тебя, — отвечал я.

— Найди ее, привези сюда в качестве своей рабыни и сделай между нами окончательный выбор. Если хочешь, мы сами поможем тебе принять решение и сразимся на ножах на берегу Воска, — как-то предложила Телима.

— Она была моей свободной спутницей, — напомнил я.

— Теперь это осталось в прошлом. С тех пор минуло больше года, и ваши отношения утратили силу, поскольку в нужное время вы их не возобновили.

— Это верно.

По законам Гора отношения свободных спутников должны ежегодно подтверждаться, или, как говорится, освежаться вином любви. В противном случае они считаются прерванными.

— А кроме того, — напомнила Телима, — вы оба в свое время были обращены в рабство, что разрушает саму суть отношений свободного спутничества. Рабы не могут иметь спутника в жизни.

Ее напоминания вызвали у меня глухое раздражение.

— Ты ведь еще не забыл, что произошло в дельте Воска? — поинтересовалась она; когда у Телимы начинались приступы ревности, она умела говорить гадости.

— Я помню об этом, — сухо ответил я.

Я действительно никогда не забывал о том, что произошло со мной в дельте Воска, о своем низком падении и нарушении священных принципов свободного человека. Я знал, что являюсь существом презренным, который некогда предпочел позорное рабство возможности умереть с честью и достоинством.

— Прости меня, мой убар, — прошептала Телима.

— Прощаю, — ответил я.

Глаза мои снова устремились к северным лесам.

Прошло уже так много времени, но я никак не мог забыть Талену. Она осталась для меня не воспоминанием, а, скорее, светлой мечтой, некогда вошедшей в мою жизнь. В этой женщине для меня воплотилась мечта о первой юношеской любви, осветившей все мое дальнейшее существование.

Я помнил каждое мгновение наших встреч, я снова и снова видел ее в топких лесах к югу от Ара, в зарослях ка-ла-на, где освободил ее из крепких челюстей паука Нара; видел ее в караване Минтара, торговца, рядом с Казраком, моим братом по оружию; видел ее танцующей в своей палатке и во Дворце правосудия в Аре, где она ожидала сурового наказания и, возможно, смерти. Я помнил каждый час наших отношений свободного спутничества в Ко-ро-ба и свое пробуждение от этого волшебного сна. Я не мог выбросить ее из памяти. Это было выше моих сил.

— Я пойду с тобой, — предложила Телима. — Я знаю, как обращаться с рабынями.

— Если я решу идти, — сказал я, — я пойду один.

— Как пожелает мой убар, — пробормотала она и ушла, оставив меня одного на вершине крепостной стены.

Я стоял и смотрел на заболоченную дельту Воска и набегающие на берег волны блистательной Тассы, залитой густым лунным светом. Мне было грустно и одиноко.

По каменным ступеням на стену поднялся Турнок. Через плечо у него был перекинут длинный лук и колчан со стрелами,

— К рассвету “Дорна” и “Тела” будут готовы к осмотру и выходу в море, — доложил он.

— Я чувствую себя таким одиноким, Турнок. — признался я; повседневные дела казались мне сейчас такими мелкими и далекими.

— Все люди время от времени чувствуют себя одинокими, — сказал Турнок.

— Я совсем один.

— Каждый мужчина, за исключением коротких моментов близости с женщиной, идет по жизни в одиночку.

Я посмотрел на дальний конец крепостной стены, выходившей на болота. Там, как обычно в этот вечерний час, стояла моя новая рабыня, Эли-нор, и смотрела на протянувшуюся по поверхности болота лунную дорожку. Она тоже была одинокой.

— Пора заковывать ее в цепи, — напомнил Турнок.

— Еще нет девятнадцати часов, — возразил я.

— Не хочет ли мой капитан выпить со мной по кружечке паги?

— Да, Турнок, наверное.