Читать книгу "ЛОРИНГ - Макс Ридли Кроу"

* * *

Я проснулся от ощущения, будто на грудь высыпали лопату раскаленного угля. Сбросив два пледа, я обнаружил прикрытые полотенцем горчичники. Стоило от них избавиться, и боль утихла, но на коже остались бордовые следы ожогов. Вокруг царила тишина. Стены не были мне знакомы. Мрачные кирпичные своды, отсутствие окон, платяной шкаф, стол с чайным сервизом. У другой стены стояла вторая кровать, она была аккуратно застелена, ни одной лишней складочки.

Я отыскал мой собственный наряд, оделся, отметив, что кто-то высушил и почистил его. За дверью оказался коридор, в котором витал узнаваемый запах канализации. Теперь стало ясно, где мне посчастливилось очнуться.

Спустя пару минут, когда голова снова начала ясно соображать, и восстановилась память, я отыскал вход в лабораторию, за которой еще недавно наблюдал из вентиляционной шахты. Как и ожидалось, Вудроу находился здесь. Он стоял, согнувшись над столом, что-то записывал. На примусе грелся чайник. А на том самом кресле, которое ученые использовали для экспериментов, находился Стоун. Судя по склоненной голове и расслабленным пальцам, он был без сознания.

— Вам уже лучше? — Вудроу поднял на меня глаза. — Проходите, я как раз заварил чай.

— А где ученые? — я воспользовался приглашением и разлил содержимое чайника по чашкам.

Он промолчал. Вудроу был сосредоточен на своих записях, но я более чем уверен, что он слышал мой вопрос.

— Вы их убили?

— Арчи, — перо остановилось, с его острого кончика упала маленькая капля чернил, — вы иногда удивляете меня. В хорошем плане. Я не ожидал от человека с вашей судьбой столько сострадания к посторонним. Но тут вы ошиблись, они живы и находятся в одной из камер. Мне может понадобиться помощь ассистента, а вы, простите, едва ли в этом подсобите.

Напиток был терпким на вкус, немного горчил. Не помню, когда кто-либо в жизни, после смерти родителей, заваривал для меня чай. Также как не помню, чтобы кто-то спасал мою шкуру столько раз.

— Спасибо.

Вудроу снова посмотрел на меня, в глазах промелькнуло недоумение.

— На здоровье, — рассеяно произнес он. — Если хотите, возьмите лимон, еще осталось несколько долек.

Я сел в углу и тихо наблюдал за работой ловца. Был ли он ученым, безумцем, убийцей или другом — тяжело разобраться. Я испытывал стыд за то, что сказал ему не так давно. Возможно, Вудроу и не был обычным человеком в общепринятом понимании, но знал ли я кого-нибудь лучше? И разве можно осуждать его методы, если вспомнить, через что ему пришлось пройти?

Похоже, я задремал и пропустил, когда Вудроу вышел из лаборатории. Мой отдых был прерван тихим зовом.

— Эй, Лоринг! Ты меня слышишь, я знаю.

Стоун уже пришел в себя, а возможно, до этих пор лишь притворялся. Впервые он предстал передо мной обездвиженным, и его можно было рассмотреть при ярком свете. Если прикрыть одеждой вздувшиеся мышцы, как у циркового силача, а также напряженные шею и челюсть, то его вполне можно было принять за обычного человека. Но Стоуна будто разрывала изнутри неведомая сила.

— Что он тебе пообещал? — продолжал монстр. — Деньги? Ха, конечно! Ему нужны деньги. И только я могу их достать. Отпусти меня, и я заплачу.

— Серьезно? Думаешь, я в это поверю?

— Почему нет? — у него была странная манера говорить. Он все время дышал ртом, как уставшая после бега собака. — Какая разница, кто отдаст тебе долг? Деньги на моем счету.

— Ты несколько раз пытался меня убить.

— Только потому, что ты стоял у меня на пути. Нам нечего с тобой делить, Лоринг. Это всё его игры. Он втянул тебя и облапошил, внушил, будто ты сам этого хочешь. Думаешь, он заплатит тебе? Зачем? Как только эксперимент завершится, ты ему будешь не нужен. Что сделает ловец с вором? А? Подумай об этом.

Я сделал вид, будто не слушаю его. В конце концов, понятно, зачем он это делает. Если бы только его слова не были созвучны с моими сомнениями.

— Думаешь, это я чудовище? — он фыркнул, обдав колени фонтаном брызг собственной слюны. — Он — это я. Мы одно и то же, пусть внешность и обманчива. Вот и подумай: раз не доверяешь мне, почему считаешь, что можешь верить ему?

Я повернулся к Стоуну, еще не зная, что собираюсь сказать, когда дверь открылась, и вошел Вудроу. Вместе с ним появились двое ученых, которых нанял Энтони. Они старались не смотреть в сторону пленника, прошли к фотоаппарату, принялись проверять соединения электропроводки. Вудроу достал из упаковки снимок, на котором был молодой, еще не изуродованный экспериментами Стоун. Вудроу установил снимок напротив кресла с подопытным, закрепил на том прищепки с проводами.

— Лоринг! — зарычал монстр, — они убьют меня! Ты не увидишь своих денег!

— Подключайте, — скомандовал Вудроу, и поднял два рубильника на генераторе. Один из его ассистентов принялся вращать рукоятку, запуская механизм. В металлическом коробе зарычало, загремело, на приборах стрелки запрыгали, точно бешеные белки. С гудением по проводам потекло электричество. Первый разряд поразил Стоуна. Он страшно закричал сквозь стиснутые зубы, его тело билось в конвульсиях. Запахло горелой кожей и волосами.

— Стоп, — Вудроу дождался отключения и перевел рычаг мощности в другое положение. — Еще разряд!

И снова невидимая сила стала выворачивать пленника, разрывая его тело, причиняя немыслимую боль. У меня перед глазами встала похожая картина. Стоун, только не связанный, а свободный, руководящий бессмысленной пыткой в подвале замка. И ловец, еще не изувеченный пожаром, беспомощно трепыхается в клетке, мучаясь от боли. Те же люди, но в других ролях. Не знаю, что я ожидал увидеть на лице Вудроу, когда повернулся к нему, но только не это пугающее безразличие. Стоун — чудовище, и я последний, кто стал бы его оправдывать. Я бы понял злорадство и даже триумф, надежду или ненависть. Любое человеческое чувство, но не это бездушное созерцание чужих мук.

— Лоринг! — взвыл Стоун, как только отключили подачу тока. Он смотрел на меня затуманенными глазами. — Еще есть время!

— Арчи, — Вудроу сделал пометки в дневнике и, прежде чем опустить рубильник, обернулся ко мне, — думаю, вам не стоит здесь находиться.

Мне трудно было с ним не согласиться.

* * *

Падал снег. Крупный, тяжелый, вперемешку с дождем. Он падал и почти сразу таял. За белой пеленой нельзя было рассмотреть противоположный берег. Асилум утонул в метели. До Рождества остались считанные дни. Одни живут в ожидании подарков и шумных балов, другие — в молитвах, чтобы дотянуть до весны.

Я сидел в лодке возле канализационного стока, смотрел на молчаливый город и думал о том, что очередной парламентский съезд ничего не изменит в судьбе этих людей. Если бы Энтони удалось воплотить в жизнь свою идею, мир бы содрогнулся, но я приложил немало усилий, чтобы все осталось по-прежнему. Как белка в колесе: бежишь со всех ног и находишься на том же самом месте.