Читать книгу "Чаша и крест - Нэнси Бильо"

— Ах вот какого вы обо мне мнения! — тихо проговорил он.

— Я не знаю, что и думать! — взорвалась я. — Мой путь к вашим провидцам устлан трупами… всюду грязь и смерть. Я понимаю, чего вы и все остальные ждете от меня: надеетесь, что я положу конец злу. Но на пути к этому я сама сею зло. Я поклялась, что сделаю все, что смогу, для восстановления в Англии католической веры. Но дорога к этому ведет через убийства! Уже двое отправились из-за меня на тот свет: сначала шпион Гардинера в Хартфордшире, а потом господин Адамс… И не говорите мне, что это угодно Богу! Да такого просто не может быть!

Шапуи кивнул, словно раздумывая над моими словами. Потом протянул руку к полкам, уставленным книгами в кожаных переплетах.

— Вы знаете, почему я купил дом в Антверпене? В этом виновата моя страсть к книгам. Я был другом Эразма Роттердамского, близким другом. Мы часто спорили с ним долгими вечерами… да и не только с ним одним… о принципах гуманизма. Антверпен — книжная столица мира. Шагая по этим улицам, вы, должно быть, почувствовали в воздухе запах типографской краски?

— Да, — кивнула я.

— А вы ведь тоже любите книги, я это знаю, Хуана. Хорошо, давайте рассуждать. Чисто теоретически книгопечатание — благое дело. Вы согласны? А теперь подойдите-ка сюда, к окну, прошу вас.

Я подошла к большому стрельчатому окну, распахнутому в темноту летней ночи. Красивый особняк Шапуи был выстроен на холме, к тому же мы сейчас находились на третьем этаже. Перед нами раскинулась широкая панорама Антверпена, а вдали, за домами, поблескивали сталью воды Шельды.

— Вон там прямо сейчас более пятидесяти типографий печатают книги для нужд протестантского движения. Вы видите сами, как благо превращается в зло. Нидерланды, Швеция, Норвегия, Дания, Швейцария — все эти страны потеряны для нас… пока. Да и Германию тоже разъедает ересь. Мало того, эта зараза через Францию и Шотландию быстро распространяется и у вас на родине. Англия, как нам хорошо известно, уже погрузилась в пучину протестантизма. Католическая религия, Хуана, не должна капитулировать и погибнуть. Тысяча лет разума, религиозного огня и молитв не могут пройти без следа. И только один человек, всего лишь один, стоит между цивилизованным миром и анархией. И вы прекрасно знаете, сколь великую миссию взял на себя император Карл Пятый.

Слова его звучали убедительно. И все-таки я задала посланнику вопрос, который мучил меня с тех пор, как я побывала в Кентербери:

— Но если император столь могущественен, зачем ему нужна я?

Шапуи поморщился:

— Дело в том, что союз с Францией очень хрупок. Король Франциск — человек лживый и двуличный, напрочь лишенный чести и совести. Договор с ним все еще в силе, но нам стало известно, что Франциск тайком ведет переговоры с турками. А они такие же враги Священной Римской империи, как и протестанты. Мой господин Карл Пятый вынужден одновременно воевать на два фронта: со сторонниками Мартина Лютера и с фанатиками-мусульманами. Можете представить, как ему тяжело? Но неважно, в союзе ли с Францией или нет, император справится со всеми трудностями. Разве вы не чувствуете в душе, Хуана, что должны помочь нашему святому делу и услышать пророчества, касающиеся лично вас?

И действительно, я почувствовала, что решимость немедленно устраниться от этого дела, окрепшая было в душе моей после ужасных событий в таверне, стала ослабевать.

— Если я и соглашусь отправиться в Гент, — заявила я, — то лишь после того, как вы расскажете мне про третьего провидца. Я уже много раз просила вас об этом, и ваши отказы для меня оскорбительны. Ваш тайный агент Гертруда Кортни в свое время почти ничего не сказала мне о втором провидце, и я плохо подготовилась к встрече с ним. Если вы и дальше собираетесь держать меня в полном неведении, толку будет мало.

Шапуи задумчиво посмотрел на меня:

— Хорошо, я расскажу вам все, что смогу, об этом человеке. Но при одном условии: вы сначала поужинаете.

Меня это предложение устраивало. Я уселась за стол и зачерпнула ложку тушеного мяса, которое Шапуи назвал vlaamse stoofcarbonaden. Это голландское блюдо — нежная говядина, которую сдобрили перцем и гвоздикой, заправили морковью и протушили в пиве, — оказалось таким вкусным, что я с большим аппетитом съела целую тарелку.

Пока я насыщалась, Шапуи говорил о леди Марии Тюдор и о том, как он беспокоится относительно ее безопасности, особенно теперь, когда его отозвали из страны.

— Устранение любовницы короля не вернуло Марии того достойного положения, на которое мы надеялись. Король не доверяет старшей дочери. Поэтому он арестовал и казнил членов благородных семейств, проявлявших по отношению к ней любовь и заботу. Боюсь, что эта новая королева-протестантка из Германии будет плохо обращаться с леди Марией.

Я вполне разделяла страхи посланника. В этом мы с ним были едины. И вот я наконец закончила трапезу, сложила руки и снова задала свой вопрос:

— И все-таки кто же такой этот третий провидец?

— Человек, которого сейчас везут в Гент, — узник императора. Поэтому не могло быть и речи о том, чтобы отправить его в Англию для встречи с вами. В Нидерландах его держат под стражей.

Сердце мое заныло.

— Так мне придется слушать пророчество из уст преступника?

— Этот человек не опасен, — заверил меня Шапуи. — Его допрашивали в ходе судебного разбирательства по делу о ереси, и во время допросов выявилась его способность пророчествовать. В том числе он огласил пророчество, которое касалось вас. Не приходится сомневаться, этот человек наделен необычайно ярким даром, и равных ему провидцев сейчас попросту нет. Он не называл вашего имени, но говорил о послушнице доминиканского ордена из Англии, в жилах которой течет испанская кровь. Он сообщил о ряде своих видений, в которых видел вас, Хуана, — женщину, которая изменит политическое соотношение сил в христианском мире. Этот человек настаивает на том, что третья часть пророчества может быть оглашена только в городе Генте, где тридцать девять лет назад родился император Карл. Честно говоря, мне и самому бы хотелось, чтобы все было не так сложно. Поверьте, Хуана, я искренне сожалею, что вам пришлось перенести столько неприятностей. Надеюсь, что скоро все закончится. Монах-доминиканец, который первым допрашивал этого человека и узнал о вашей будущей роли, теперь лично охраняет его, несмотря на то что провидец помещен в самую надежную тюрьму.

Я долго молчала, стараясь осмыслить только что услышанное.

— Этот человек — протестант? — спросила я наконец. — Вы сказали, что он совершил преступление против религии…

— Нет, — ответил Шапуи. — Инквизиторы допрашивали третьего провидца, ибо заподозрили в нем converso. В процессе расследования открылось, что он пророчествует: в частности, говорит о собаке, которая взлетит, как сокол, и навсегда ослабит английского быка.

Значит, святая инквизиция. Разумеется, я слышала о существовании этого органа, хотя ни разу в жизни и не видела ни одного инквизитора. Инквизиция была создана в свое время в Испании, чтобы искоренить ересь. Одной из первоочередных задач ее было выявление иудеев и мусульман, которые притворно перешли в христианство, а сами продолжали втайне исповедовать веру предков. Именно таких людей испанцы и называют словом «converso». Наконец-то я узнала правду о третьем провидце.