Читать книгу "Канализация, Газ & Электричество - Мэтт Рафф"

«ГОРОД ЖЕНЩИН»

— Теперь объект на пеленге 1—3—6, по грубой предварительной оценке — 12–14 километров, — сообщила Гвинэвир Бесподобли. — Как говорит Кровавая Мэри, звуковая сигнатура объекта соответствует «Робеспьеру», списанному французами в 2021 году, в настоящее время он не числится ни в одном флоте.

— Значит, каналья, — заключила Уэнди Душегуб.

— Похоже на то, капитан. Еще один сигнал только что подтвердил, что в море плавает брошенная дрифтерная сеть, которая тянется к зюйду и зюйд-осту относительно «Робеспьера».

Душегуб кивнула.

— Надо бы в нее не попасть. А «Робеспьер» еще идет по кругу?

— Да. И с достаточно небольшим радиусом. Наверняка чего-то ждет… или охотится.

— Капитан, нужно ли отходить? — спросила Лихо Макалпайн.

Уэнди Душегуб думала о странном радиосообщении, полученном накануне вечером от Королевы.

— Нет, — ответила она, — приближайся потихоньку.

«ЯББА-ДАББА-ДУ»

— Второй буй выпущен, — сообщил Моррис. — Фило, что у тебя с лицом?

— С лицом?

— При таком свете не слишком хорошо видно, но на нем… пятна. И на руках.

— О господи, — вздохнула Норма Экланд. — Это не пятна. Это оспа. Ветрянка.

— Ветрянка! — Фило посмотрел на руки. — Тогда понятно, почему мне так фигово. Я-то думал, это все нервы…

Норма отодвинулась.

— Я ветрянкой не болела, — объяснила она.

— По левому траверзу выпущена торпеда, — объявила Аста Уиллс. — Пеленг 0–8—7, дистанция пять тысяч ярдов!

— Похоже, они нас услышали, — сказал Моррис. — Хотя идет как-то косо…

— Осман! — скомандовал Фило. — Двигай…

— Подождите, — снова заговорила Аста. — Пока без паники — думаю, она не в нас целит. Торпеда идет прямо на ост, к…

— Ост? — переспросил Моррис.

— Подонки! — неожиданно воскликнула Аста. — Ебаные подонки!

На дисплее торпеда отображалась обычной стрелочкой; она шла на китов.

— Только не это, — проговорил Фило.

— Погодите, погодите, погодите, — сказал Моррис, поворачиваясь к другому экрану. — Аста, выведи данные сонара на вторую панель!

— Лови… — Экран загорелся, и на нем замерцала быстро собираемая информация. — Скорость торпеды — 36 узлов, до ближайшей цели — 4200 ярдов…

Моррис кивнул.

— Примерно три с половиной минуты. Логично. Они хотят нас спровоцировать, чтобы мы дернулись, не подготовившись, поэтому и пустили ее издалека и с невысокой скоростью…

— 36 узлов, по-твоему, — медленно? — спросила Норма.

— Конечно. У британцев сейчас торпеды больше сотни выжимают. Ну, по крайней мере в Северном море, где они их разрабатывали… А в теплой воде…

— Моррис, ты лучше об этой торпеде скажи, — перебил Фило.

— «Дикая Свеча», — прочел Моррис на экране. — Стандартное французское противолодочное оружие дальнего действия, точнее даже — франко-израильское, но это тоже долгая история…

— Она может убить кита?

— Разумеется, если взорвется. Это как рыбу ловить с динамитом. Гидростатический шок превратит все стадо в собачьи консервы…

— Моррис! — Норма почти задыхалась.

— Я сказал, если взорвется. Но… — На экране появилось пространное описание «Chandelle Sauvage»; он пробежал глазами по строкам мелкого шрифта и вроде остался доволен. — Ага. Так я и думал. — Моррис насмешливо посмотрел на череп с костями. — Шлимазлы!

— Что такое? — спросил Фило.

— Смотри, — сказал Моррис.

— А нам не надо что-нибудь сделать? — поинтересовалась Норма.

— Нет. Смотри.

И все стали смотреть; расстояние между стрелкой и китами сокращалось; приблизившись к цели, она стала похожа на гарпун. Аста запрашивала время и дистанцию, пока стрелка не пересеклась с изображением первого кита… и не прошла сквозь него.

— Ха, — сказал Фило. Стрелка повернулась, нацелилась на другого кита, и его тоже прошла насквозь. И третьего. Фило поднял глаза на Морриса.

— Встроенная защита, — объяснил Моррис. — Во время Нефтяного похода в Габон в 18-м году у французского флота было слишком много потерь от дружественного огня.

— Они подрывали собственные субмарины?

— Они подорвали подводное буровое оборудование на сумму в два миллиарда франков. Французский министр ископаемых ресурсов так расстроился, что поперхнулся улиткой и умер. После похорон министр военно-морских сил решил обратиться к Израилю с просьбой разрешить Франции использовать конструкцию боеголовок с их торпед «Соломон»; непосредственно перед детонацией они заново проверяют данные с сонара наводки и остальных датчиков, дабы убедиться, что их выпустили в подходящую цель…

— Но кит-то не буровая установка, — заметил Фило.

— Да, но он в то же время и не корабль, и не подлодка, — ответил Моррис. Изумленно посмотрев на монитор, он добавил: — Должно быть, торпеда сейчас реально запуталась. Цель двигается, как подводная лодка, ну типа того, а сделана из ворвани.

— Ворвань, — сказала Норма. — Китовый жир.

Моррис кивнул.

— Конечно, не ископаемое топливо, но все же…

— То есть кита она не обидит?

— Ну, полагаю, если такая дура врежется в него на скорости 36 узлов, у него останется охрененный синяк. Но взрываться ей запрещено; это противоречило бы национальным интересам Шестой Республики.

Стрелка на дисплее погасла — у «Дикой Свечи» кончилось топливо. Киты поплыли дальше.

— Шлимазлы, — снова сказал Моррис. — Через двадцать три минуты выпускаем третий буй.

«СЬЕРРА МИТТЕРАН»

— «Мастер всех систем поражения», а? — хмыкнул капитан Бейкер. Пенсиас тихонько кипел, сидя на своем посту.

— Так было задумано, — ответил он.

— Ну конечно. Вам представился шанс убить теплокровное существо, а вы им не воспользовались. Разумеется.

— La torpille est fini[274], — сказал компьютер.

«ЯББА-ДАББА-ДУ»

Любовники лежали под космическим одеялом[275]в Эвакуационной Капсуле С, расположенной сразу к корме за камбузом. Двадцать Девять Названий Снега крепко спал, тепло одеяла и приятная боль в мышцах вдохновляли его на сны о погоне в тундре, впереди Могущественного Охотника неслись стада карибу и мускусных быков. Серафина лишь дремала, ее рука лениво скользила вверх-вниз по обнаженному бедру Двадцати Девяти Названий; ее язык танцевал за ухом возлюбленного, меняя ход его сновидения.