Читать книгу "Арабская сага - Таня Валько"

– Нужно проинформировать об этом высшие инстанции. Пусть приедут сюда и заберут этих женщин в ближайшую больницу, – предлагает Карим. – У тебя нет ни возможности, ни условий проводить операции под общим наркозом.

– Карим! Опомнись! Это Сирия! Кому интересна судьба умирающих жен, матерей или бабушек? Кроме того, они не оставят свои дома, особенно когда мужчины отсюда ушли.

– Конечно, ты права. А где же мужчины? До сих пор ко мне приходили пару стариков или детей, у которых молоко на губах не обсохло. Даже подростков не видел.

– Они на войне, муж мой. Ты им не поможешь. Эта миссия – один большой обман, – делает вывод Афра. – Сирийское правительство хотело показать, что играет в открытую, позволило контролировать вооружение, доказать, что никакого химического оружия нет, его не применяют, а при случае получить даром немного лекарств и медицинское оборудование. Но все это будут использовать, разумеется, только для своих.

Разочарованные, они идут работать: Карим – лечить натоптыши, нарывы и коросту, рвать зубы, а Афра в отчаянии старается спасти жизнь по крайней мере нескольким женщинам, сделав им некоторые косметические процедуры с использованием антибиотиков. Она уговаривает также своих пациенток лечь больницу, но женщины смотрят на нее удивленно: для них это немыслимо.

Когда стемнело, Карим с американским доктором, которого он взял с собой скорее для сопровождения, ждет бедуинку в условленном месте у колодца.

– Ш-ш-ш! – слышат они звук из темноты. – Сюда, за мной.

В отдалении мелькнула тень цветастой одежды – они берут свои тяжелые медицинские сумки и направляются за проводником.

– Может, зажечь фонарь? – спрашивает американец, но тут же отказывается от этой мысли при виде троих мужчин с оружием.

Они не в форме, а в бедуинской одежде, поэтому понятно, что они принадлежат к оппозиции. Карим надеется, что это не джихадисты, ведь уже слишком поздно отступать. Он говорит себе, что он доктор и должен помогать каждому, для него все равны, но идет вперед с тяжелым сердцем.

Приезжие мужчины не привыкли к прогулкам по незнакомой местности в темноте, поэтому постоянно спотыкаются и теряют равновесие. Через пару минут они привыкают к густому мраку, который рассеивает только свет луны. Быстрым шагом они направляются от селения к холму поблизости, а потом еще с полчаса продираются через густые заросли в высохшем вади. На горизонте, там, где заканчивается едва различимая тропка, на фоне неба виднеются высокие пальмы. Здесь находится скрытый от любопытных глаз оазис. Они минуют его, сворачивая вправо. Через минуту показывается небольшое озерцо, слышно кваканье лягушек.

– Дайте руку, а то шею сломаете, – предлагает один из воинов.

– Справлюсь. – Карим не хочет, чтобы его сочли слабаком.

– Мы возьмем сумки, а вы идите за нами и постарайтесь не поскользнуться на скалах.

Они с трудом пробираются по узкому мокрому уступу. Это очень опасно, но уже через пару шагов тропка расширяется и на них падает тонкий лучик света из пещеры. Боевики нашли идеальное место укрытия.

– Это наш лазарет. – Старуха, приведшая врачей, указывает на больных. – Без лекарств и медицинской помощи парни, однако, не долго протянут.

Карим и американец с ужасом осматриваются вокруг. Внутри пещеры на соломенных матах лежат около сотни раненых. Кто-то в сознании, другие бредят в лихорадке, остальные лежат без движения, словно мертвые. В пещере темно, она освещается лишь масляными лампадками и согревается пламенем костра, раны на немытых телах гниют, источая типичный для гангрены смрад.

Засучив рукава, врачи принимаются за работу. В специально отведенном месте у стены для них приготовили деревянный стол, накрытый белой простыней, и низкую скамью для инструментов. Рядом стоят ведро и таз с водой, скорее всего, из ближайшего болота.

Мужчины делают обход и показывают людей, которым в состоянии помочь.

– Я пойду за дополнительными инструментами – может, еще этих двоих сможем спасти, – объясняет Карим проводникам.

– За какими инструментами? – спрашивает с недоверием паренек.

– За хирургической пилой и специальным тесаком. Нужно выполнить ампутацию ноги и стопы, а тонким ланцетом я этого сделать не смогу. Если я их не прооперирую, они умрут, – говорит он серьезно.

– Тяжело, – соглашается тот, но, очевидно, судьбы этих двоих его не очень волнуют. – Такова воля Господа, – произносит он слова, которые оправдывают любой поступок.

– Тебе есть чем заняться до самого утра, поэтому отпустить тебя нельзя, – более здраво рассуждает второй боевик.

Карим признает его правоту, и вместе с коллегой они делают что могут, чтобы спасти как можно больше человеческих жизней.

– Почему они не привезли раненых в наш госпиталь? – спрашивает Карим под утро, уже на обратном пути.

– Это смерти подобно, – отвечает проводник. – Лучше, чтобы они умерли сами, чем в пытках.

– Но ведь у нас мирная миссия. Никто бы вас не обидел! – Американец не может этого понять.

– Вас сопровождают наши правительственные войска, которые позволяют вам здесь находиться с единственной целью – выследить мятежников, так они нас называют. А мы не какие-то бунтовщики, мы просто против этой жестокой власти и хотим спокойно жить в нашей стране.

Врачи молча слушают простого сирийского бедуина. Затем они возвращаются, на цыпочках входят в палатку и влезают в спальные мешки, чтобы по крайней мере на часок сомкнуть глаза.

Ранним утром конвой отправляется дальше, так как им нужно как можно быстрее добраться до Дамаска. Фуры с сопровождением медленно едут через пустыню и наконец сворачивают на асфальтированную дорогу. Одна военная машина и грузовик, набитые солдатами, сворачивают с трассы и едут к оазису с озерцом, где медики всю ночь спасали человеческие жизни. Военные дают по пещере залп, а оппозиционеров, находящихся снаружи, солдаты правительственных войск расстреливают очередями автоматов.

Врачи ничего не замечают: они заняты разговором о нищете и упадке этого некогда красивого края с древней историей. К сожалению, никто не обращает внимания, что неподалеку от них появляется машина без определительных знаков, с ракетной установкой на крыше, неожиданно останавливается на открытом пространстве и стреляет в них. Они безоружны, ведь их охрана убивает обессилевших раненых и больных противников, поэтому сейчас идеальный момент для атаки. Джихадисты все рассчитали и без потерь захватывают гуманитарный конвой, а тех, кто с ним ехал, берут в заложники. Караван сворачивает с пути и едет по пустыне в сторону Пальмиры, которую теперь занимают боевики «Исламского государства», чтобы потом добраться до столицы халифата – Эр-Ракки на берегу Евфрата.

* * *

Посреди ночи Ясем врывается в дом, тормошит спящую Дарью и смотрит на нее с ненавистью.

– Видишь, что вы с моей глупой матерью натворили?! – кричит он. – Мы должны отсюда бежать! Мы уезжаем!