Читать книгу "Наполеон. Последняя любовь - Томас Костейн"

Наполеон начал нервничать.

— Прекратите болтать! Маршан, побыстрее принесите нюхательные соли!

Маршан принес бутылочку с нюхательной солью и провел ею у лица Бетси. Когда девушка открыла глаза, она поразилась, увидев, как был взволнован Наполеон. Он поглаживал ее руки и шептал:

— Малышка! Моя малышка!

— Простите, но что случилось? Я, наверно, потеряла сознание?

— Да, Бетси-и. Вы такая бледная!

— Я собиралась подняться на чердак, — сказала девушка, помолчав. — Но я все время слышала царапанье коготков и понимала, что там бегают крысы. Я не смогла туда залезть, а мне было нужно побыстрее спрятаться. Я нашла покрывало и накинула его на бильярдный стол и там решила спрятаться.

Наполеон показал слуге два пальца.

— Маршан, налейте столько бренди для мадемуазель. Напиток ей поможет прийти в себя.

Бренди действительно помогло, и через некоторое время щечки девушки порозовели и она села на кушетке.

— Простите меня за то, что я причинила столько хлопот.

— Бетси-и, вы помогли мне избегнуть неприятной ситуации. Вы уже пришли в себя?

Девушка не отводила взгляда с лица императора.

— Я всегда знала, что у вас самая чудесная улыбка во всем мире.

— Это только для вас. Другим людям я могу продемонстрировать, как я хмурюсь, возмущаюсь или критикую их, а улыбка — для вас. Наверно, тем самым я показываю свое отношение к вам, Бетси-и. Бетси-и, если бы вы родились лет сорок назад! Все могло быть по-иному!

Молодость, нюхательная соль и глоток бренди полностью восстановили силы девушки.

— Сорок лет назад! Сир, я была бы уже давно замужем и, возможно, стала бабушкой. Именно потому, что я не родилась раньше, позволило мне с семьей появиться здесь. Ни при каких иных обстоятельствах, мне бы не удалось… встретиться с вами.

Наполеон тоже уселся на кушетку.

— Конечно, тогда бы полностью изменились наши судьбы. В этом случае вашей матери пришлось позаботиться о том, чтобы стать француженкой или итальянкой или еще лучше — корсиканкой, но ни в коем случае не оставаться англичанкой.

— Действительно, наши судьбы должны были бы кардинально перемениться, не так ли?

— Но вы должны были бы оставаться именно такой, какая вы сейчас. Да, малышка, вам нужно было родиться на несколько лет позже меня и на Корсике. Если бы я увидел ваши прекрасные волосы, выбеленные горячим корсиканским солнцем!

Бетси внимательно его слушала, и глаза у нее повлажнели.

— Если бы я видел ваши глаза, как я их вижу сейчас! Прелестные и полные жизни. Если бы я слышал, как вы по утрам свистели, проходя по узким старым улочкам, расположенным возле собора! Я бы сразу в вас влюбился, и мы поженились. Если бы даже вы также колебались, как это делала вначале Жозефина.

Бетси покачала головой.

— Нет, нет, сир. Я бы не стала колебаться.

— Вспомните, что я вам рассказывал о моем детстве. Никто не мог бы подумать, кем я стану, если бы увидел этого худого, мрачного и молчаливого юношу, которого называли Набулеоне. Прелестная бабочка сначала могла смеяться над серой молью. Но давайте себе представим, что по воле счастливого случая мы встретились и поженились. Моя жизнь могла сложиться абсолютно по-иному.

— Возможно, сир, вы стали бы писателем, а не солдатом.

Император утвердительно кивнул головой.

— Нет, я всегда более всего желал стать солдатом. Но кое-что в жизни могло перемениться. Я не уверен, что смог бы так быстро достигнуть высот. Я уверен, что не привлек бы внимания Барраса и не стал бы командовать итальянской армией.

Видите ли, Бетси-и, когда человек молод, существует момент, когда следует принять быстрое решение. Перед ним могут лежать два пути, один из них весьма рискованный. Если бы я на вас женился, был счастлив и у нас были дети, мне не захотелось рисковать, когда передо мной стоял выбор.

Но если вы воздержались от решения, нет никакой гарантии, что подобный шанс представится вам снова, — добавил император. — Конечно, тогда изменилось течение истории и мне было бы приятно оставаться Первым Консулом или быть просто командующим армиями республиканской Франции. В этом случае я вел сражения в Нидерландах, Бельгии, Люксембурге, на Рейне и в Альпах. Я не смог совершить ошибки в Египте и не было бы трагедий в Испании и России.

— Но, возможно, иногда вы жалели о том, что не сможете взобраться повыше и носить корону, — сказала девушка.

Наполеон задумался.

— Обязательно, я всегда желал достигнуть высот и карабкаться все выше и выше. Наверно, создалось бы такое положение, когда я не стал прислушиваться к моим двум разумным советчикам. Но я уверен, что возможностей было бы много и без того, чтобы оказаться на самой вершине. В мире постоянно идут войны, потому что монархические силы Европы должны были создать причины, чтобы расправиться с республикой, и, конечно, я легко одержал победы.

— Вы были бы героем Франции, сир, как Цинциннат[68].

Наполеон отрицательно кивнул головой.

— Вы считаете, что мне нравилось бы возвращаться к плугу после каждой битвы? Этот римский генерал был глупым крестьянином. Неужели человек, способный одерживать победы, будет удовлетворен крестьянским трудом? Нет, нет, мои победы были слишком славными для этого, и мне всегда требовались подходящие награды. Я не смог бы получать приказания от политиков. Нет, приказания и повеления должен был отдавать я. Наверно, я бы удовлетворился тем, что оставался правителем, вроде Кромвеля, кто отказался от короны и направлял вперед победные армии демократии. Возможно, мое место в истории было бы более прочным и даже более высоким.

Он был настолько доволен своими рассуждениями по поводу другого подхода к величию, что поднялся и нетвердо зашагал по комнате. Он представлял себе вновь выигранные битвы и почет, которым его окружили бы. В этом случае его жизнь не заканчивалась подобным образом — он не слышал постоянный мрачный рев моря и не страдал от резких ветров на скалах острова Святой Елены.

Наконец император остановился возле кушетки и наклонился к девушке. Бетси слегка порозовела, но ей было приятно лежать, свернувшись в клубочек на кушетке, хотя она была крайне неудобной и провалилась посредине.

«Все по-другому, — подумал император. — Полная идиллия и мои чувства, выражающие последнюю любовь».

Император ущипнул Бетси за ушко.

— Бетси-и. Если бы я прожил свою жизнь по-иному, то по-другому она и закончилась бы, хотя бы в одном аспекте. Все красивые дамы, другие, как вы их называете с небольшим осуждением в голосе, ставшие известными и знаменитыми именами в истории… О них никто и никогда бы не услышал.