Читать книгу "Игры Эн Ро Гримм - Софья Валерьевна Ролдугина"

а ещё я херово училась. И была слишком мало похожа на женщину, которую называла своей матерью.

– Не сочти за домогательства, но у тебя отличная фигура.

– И снова типичные слова популярного мальчика, без обид, – фыркнула она. Но всё-таки покраснела немного; похоже, что комплимент был ей приятен. – До «отличной фигуры» по меркам занюханной провинциальной школы я должна похудеть размера на три, а лучше четыре, чего делать, естественно, не собираюсь. Пошли они в жопу… У меня не то чтобы совсем не было друзей, – смягчилась она и встала на цыпочки, вырисовывая угольком какую-то хитрую закорючку на стыке потолка и стены. – Просто я часто привлекала внимание девочек такого типа, знаешь, которым нужна страшненькая подруга.

Это звучало как шутка, над которой стоит посмеяться, но лицо у Ширлы стало напряжённое, а движения – скованными.

«Она ведь и впрямь ещё подросток, школьница, – подумал Джек рассеянно. – Сколько ей? Шестнадцать? Семнадцать? Восемнадцать?»

Сам себя он ощущал старше на целую жизнь, хотя и отдавал себе отчёт, что в чём-то Ширла даже взрослее его, и судьба её отнюдь не баловала.

– Если ты ещё раз скажешь, что ты страшненькая, я буду осыпать тебя комплиментами, пока не затошнит, – пригрозил он с улыбкой. – Для «страшненькой подруги» у тебя слишком красивые запястья.

– Режим плейбоя? Ну-ну, – хмыкнула Ширла. – Не бери в голову, обычно я кровопийц и манипуляторш отсекала на подлёте, что мне не добавляло хорошей репутации, но с одной вляпалась прямо крупно. Она была такая умная, драматичная, злобная, но с вайбом типа «мы с тобой две стервы, а эти добренькие тупые котятки ничего не понимают». Выслушивала меня, всегда понимала… А потом я вдруг поймала себя на том, что хоть мы типа на одной волне, но постепенно она меня спихивает в какую-то яму, – вздохнула Ширла, опуская руки. И застыла, чуть сгорбившись. – Пока я читала те же книги, что она, и болела за ту же бейсбольную команду, всё было окей. Но если мне не нравился трек, который она скидывала, то начиналось вот это блеянье трагическим голосом: «Тебе не обязательно разделять мои вкусы, я понимаю». И я себя ощущала дохрена виноватой. Если я вставала в девять утра, а она в полдень, мне нельзя было про это упоминать, потому что её это демотивирует; если моё сочинение похвалили, то хвастаться этим нельзя было тоже, ну ты понял. Короче, когда я поняла, что мы обсуждаем только её и её дела, я психанула, и мы поссорились. Мой психолог говорил, что я зря держу в себе гнев, и надо его выпустить, – весело добавила Ширла. – Он не знал, бедненький, что для колдуньи дать волю ярости – это проклясть обидчика. Мама, кстати, разрешила.

– А ты?

– Ну, я попросила перевести меня в другую школу. Очень трусливо, да?

– Ты спрашиваешь это у человека, который буквально сбежал от проблем.

Ширла неестественно, скрипуче рассмеялась, а потом вытолкала его из пещеры, чтоб не мешал работать. Выглядела она при этом как человек, который рад был возможности выговориться… но ужасно смущён собственной откровенностью.

Репетируя свою роль, Джек не меньше дюжины раз пробежался по маршруту, пока не выучил каждый поворот, каждый камешек на пути. Сирил в это время музицировал в стороне, но на удивление тихо: он что-то прицепил к скрипке, и звук сделался приглушённым. Вообще это больше походило на медитацию, чем на подготовку, но Джек не совался к нему, рассудив, что крепкие нервы во время такой авантюрной операции – едва ли не основной залог успеха… Эшлинг, видимо, тоже больше для собственного успокоения, сопровождала Ширлу. Только Альфреду Россу делать было, кажется, особенно нечего, и он просто сидел на верхушке покатого валуна и наблюдал за тем, как садится солнце.

Наконец основные приготовления были завершены.

– Ну, если кто-то хочет передумать и слиться, то у вас последний шанс, – весело заявила Ширла, когда они собрались у валуна перекусить остатками лепёшек из запасов Сирила и холодным травяным чаем. – Потому что в процессе дезертиров я лично буду отстреливать… Шучу. Итак, у нас тут закат в разгаре, – она с прищуром оглянулась на запад; солнце и впрямь уже коснулось краешком горизонта – и с каждым мгновением проваливалось всё глубже. – Осталось усадить Сирила на ездового лиса, примотать верёвкой и разойтись по позициям. Все готовы?

– Готова отдать жизнь, если понадобится, – откликнулась Эшлинг серьёзно, прижав руку к груди.

– Вот только без пафоса, пожалуйста, у меня на него аллергия, – скривилась Ширла. – Так, давай сюда свой меч. Я уже наложила днём чары, но сейчас перепроверю… Помнишь, что надо делать?

– Указать мечом на врага и сказать «рази», а дальше он сам.

– Бинго. Хорошая девочка…

Перепроверив снаряжение у Альфреда Росса и у Эшлинг, Ширла отослала их на позиции, а потом занялась верёвкой. Трудность состояла в том, чтобы примотать Сирила надёжно, но не слишком туго, чтобы не стеснять движения во время бега. Пока она бормотала над верёвкой, Джек кувырнулся вбок, обращаясь в лиса, и потоптался на месте, выгибая спину, чтобы подрасти.

Сирил наблюдал за ним так внимательно, что это даже смущало.

«Не боишься?» – хотел спросить Джек, но получилось только наклонить голову и фыркнуть: лисий облик не слишком подходил для задушевных бесед. Впрочем, Сирил откликнулся, словно понял его:

– Если ты собирался сейчас меня напугать, то у тебя ничего не вышло, – произнёс он насмешливо. И добавил с обескураживающей прямотой: – И этот цвет глаз больше идёт тебе-чудовищу, чем тебе-человеку, кстати. Медовый янтарь… оранжевый, – произнёс он тише, словно голос вдруг сел. – И зелёные искры. Красиво.

От неожиданности Джек застыл, чуть припав на передние лапы… и потом ощутил прикосновение маленькой человеческой ладони к собственному носу.

Сирил теперь – с точки зрения лиса-переростка – выглядел чересчур тонким в этом своём дурацком жилете со шнуровкой, слишком бледным и хрупким. Под глазами залегли синяки от усталости и тревоги; тёмные губы побледнели и потрескались.

«И всё-таки меня он не боится», – пронеслась мысль.

Она была приятной.

– Получилось! Йей! – завопила Ширла внезапно и подпрыгнула на месте. А потом обернулась, потрясая верёвкой: – Мы с этой девочкой наконец поняли друг друга и договорились. Ну как, испытаем? А