Читать книгу "Память всех слов. Сказания Меекханского пограничья - Роберт М. Вегнер"

Он почувствовал потрясение:

– Авендери?

– Нет, не сосуд – просто трубка, через которую великан пьет вино. Очень узкая и хрупкая. Когда просыпается и ему требуется Сила, Оум тянется к ней через своих слуг. И часть из них платят за это жизнью. Порой.

Альтсин подал Гуаларе руку, помогая взобраться на несколько шагов. Та поблагодарила кивком и бледной улыбкой.

– Ты не найдешь в долине друзей. Помни. Они боятся, что из-за тебя Оум потянется за бóльшим количеством Силы и убьет многих из них. Единственный способ не дать этому случиться – не допустить, чтобы ты добрался на место.

Они продолжили путь. На этот раз вор пропустил старушку вперед, деликатно помогая ей на более тяжелых участках пути. Думал о том, что она ему не сказала. Старые ведьмы поменялись с молодыми, когда служба умирающему богу стала для них слишком опасной. Хотя наверняка сперва они старались сохранить контроль над долиной Дхавии, по мере того как число молодых женщин росло, их власть ослабевала. За неполное поколение долина сделалась иным местом, а у обитательниц ее появились другие планы и другие представления о будущем острова.

– Если я верно понимаю, без тебя я бы далеко не ушел?

– Ты бы даже не увидел Малуарины, – просопела она, не останавливаясь.

Он задумался: мысли спокойно двигались одна за другой, и у каждой был мешок с немалым вопросом.

– Почему?

– Что «почему»?.. Уфф, сиськами Воровки Снов клянусь, я и забыла, какая это трудная до… уфф, дорога. – Ведьма остановилась и оперлась о ближайшее дерево: – Почему я тебе помогаю?

– Да. Теперь помогаешь, а ведь в лодке ты едва меня не убила.

– Едва. Это… хорошее слово. Я видела, как ты сражаешься, как сопротивляешься тому, что в тебе сидит. Ты упрям, как пьяный мул… парень. – Она медленно переводила дыхание. – Если бы я посчитала, что ты можешь представлять для него опасность, я бы затопила лодку посредине озера. Но я – одна из тех ведьм, которых Оум отсылал в разные стороны света. Я стояла перед огромными каменными строениями в пустыне, я видела рисунки, вырезанные в песчанике на краю континента, я смотрела в Око Владыки Огня и сплюнула в водоворот, о котором говорят, что он – врата в царство Близнецов Моря.

Он вспомнил женщину, висевшую на черном клинке.

– Меч Реагвира? Из Понкее-Лаа. Ты интересовалась этим?

– Этим тоже. И Свистком Владычицы Ветров, и Кровавящим Лицом Майхи. Он приказал нам смотреть и наблюдать. Но не сказал, зачем и ради чего. Полагаю, ты можешь оказаться ответом на вопрос, который Оум побоялся задавать.

– Какой вопрос?

– Знай я, не вела бы тебя к нему. Я должна… – Она заколебалась. Впервые со времени, как они встретились, ведьма не была уверена, какие слова следует произнести. – Но я хочу услышать его, прежде чем отправлюсь к духам племени. Хочу знать, зачем я пожертвовала куском жизни, бродя по миру. Ну, пойдем уже, а не то подумают, что мы тут сговариваемся.

Восхождение на последний холм длилось часа два, хотя в одиночку Альтсин преодолел бы дорогу раза в три быстрее. Зато на вершину они взобрались в момент, когда солнце начало снижаться к горизонту, а из окрестностей исчез туман. Перед ними открылся вид на всю долину.

Долина Дхавии. Сверху она наверняка выглядела словно отпечаток большого веретена, брошенного на землю рукою богини прядильщиц: длиной на полмили, шириной в четверть. Внутри рос лес, тысячи анухийских дубов поднимались так близко друг к другу, что человек легко мог бы перейти с одного на другой, цепляясь за сучья. Но эти дубы, многовековые гиганты, стояли в тени деревьев иных.

Древ.

Ванухии. Гиганты высотой в триста футов поднимались со дна долины, склоняясь над растущими там дубами, словно группа длинноногих цапель над стайкой чаек. Было их с две дюжины, вор не успел сосчитать точно, прежде чем они вновь вошли под своды ветвей, а росли эти гиганты там и сям, главным образом на границах долины и лишь несколько раскидистых экземпляров выстреливало в небо из самого дна. Выглядели они величественно, словно полубоги среди людей. У каждого листва была цвета темного багреца, а кора выглядела так, будто ее покрыли красным лаком.

Боги. Если это дерево такое же, как в лодке, которой они приплыли, то они вдесятеро превышают стоимость анухийского дуба… Он невольно скривился, едва пришла эта мысль. Похоже, несколько месяцев в Камане повлияли на то, как он смотрел на мир. А пересчет всего подряд на деньги мог закончиться плохо.

С момента, как они принялись спускаться в долину, у них появилось сопровождение. Альтсин уголком глаза ловил тени, припадающие к стволам деревьев, внезапные шевеления кустов, движения в кронах дубов. Он слышал шумы и шелесты, которые лесные звери ни за что бы себе не позволили.

– Это тоже часть приветствия? – Он повел вокруг ладонью.

Гуалара тихонько фыркнула.

– Нет. И да и нет, – поправилась она. – Они предупреждают тебя, говорят, что они везде. Это попытка… давления.

– Может, они полагают, что я, перепугавшись, брошусь наутек и меня можно будет угостить стрелой?

– Нет. Не тогда, когда Оум знает, что ты здесь, и наблюдает. Но моих догадок лучше не проверять.

Альтсин посмотрел на нее внимательней. С каждым шагом ведьма выглядела все лучше, словно что-то отнимало у нее годы. Речь не о том, что менялся ее внешний вид, – но о том, как она шла, как держала голову. Перехватила его взгляд, подмигнула:

– Да, знаю. Отвалило годков, снова чувствую себя так, словно мне всего-то восемьдесят. А теперь давай не осматриваться, а быстренько идти.

Они сошли на дно долины, пересекли небольшой ручеек и вдруг оказались на поляне.

Вор недоверчиво заморгал и раскрыл рот. В поляне было ярдов сто шириной, а посредине нее, точно впереди, вставало одно из здешних ванухии. Багровая колонна шириной в замковый барбакан втыкалась в небо, чтобы на высоте каких-то сорока ярдов взорваться сотней веток, из которых каждая была размером с хороший дуб. Издали деревья эти выглядели величественно, а вблизи – пугающе.

Было непросто поверить, что нечто подобное – истинно, что перед ними не каприз обезумевшего бога, готового опрокинуть этот гигант им на головы, чтобы утешиться смертью людей-насекомых. Не хватало перспективы, масштаба, который делал бы реальной соответствующую оценку размеров, ствол выглядел как ось мира, крона покрывала поляну и все, что там находилось, – Альтсин с трудом отвел взгляд от дерева: то есть десяток деревянных двухэтажных домов и около двадцати бараков. Вор глянул на затворенные двери и ставни и не сумел сдержать улыбки. Невозможно было явственней выразить недовольство.

Если не считать, конечно, несколькофутового копья, воткнутого в брюхо.

Вокруг ствола дерева было выстроено нечто вроде угловатой ротонды шириной в десяток-другой футов, а высотой футов, может, в двадцать.