Читать книгу "Правда о Первой Мировой войне - Бэзил Генри Лиддел Гарт"

Трудности организации и развертывания атаки в горах были искусно преодолены. После продолжавшегося 4-часового химического обстрела и одного часа общей бомбардировки войска двинулись вперед под моросившим мелким дождем и снегом и во многих местах быстро справились с сопротивлением пехоты, которая из-за повреждения телефонной связи местами поддерживалась своей артиллерией лишь с перерывами.

Но основным фактором успеха, как и впоследствии – в марте во Франции, был туман. Туман обеспечил внезапность, единственный и необходимый ключ, чтобы отомкнуть фронт противника и открыть дорогу наступлению. Хотя правый и левый фланги атаковавшей армии задерживались стойким сопротивлением тыльных позиций, но центральная группа (4 дивизии), руководимая Штейном, совершила глубокий прорыв у Капоретто. Сквозь эту брешь вечером были двинуты резервы, и итальянцы не смогли больше держаться на всей оборонительной позиции. Этим была облегчена задача атаковавшего правого фланга (3,5 австрийских дивизии под начальством Краусса). Эти дивизии, почти не встречая никакой задержки, теперь тоже пошли вперед, спустившись вниз к кратчайшему пути в обход речной преграды, которую представляла собой река Тальяменто.

Это охватывающее наступление свело на нет усилия Кадорны закрыть прорыв – усилия, которые не могли также увенчаться успехом из-за трудностей, связанных с продвижением резервов по узким горным дорогам, уже забитым отступавшими деморализованными войсками. Это убедило Кадорну в необходимости дать приказ об общем отступлении к Тальяменто (как это раньше предлагал Капелло). После двух критических дней 30 и 31 октября отступление это благополучно закончилось.

К счастью, преследовавший противник так же страдал от заторов в движении и плохого подвоза продовольствия. Кроме того, мешали все возраставшие трения между германскими и австрийскими командирами. Попытки внезапно захватить перевалы не увенчались успехом. Хотя в энергичном порыве одна из австрийских дивизий (Краусса) перевалила через хребет у Корнино (2 ноября), у Кадорны оказалось достаточно времени, чтобы подготовить дальнейшее отступление к реке Пиаве. Крупные части итальянцев отрывались клещеобразным наступлением противника, но все же главным силам удалось к 10 ноября достигнуть реки Пиаве и здесь вновь построить свой фронт.

Но звенья цепочки, составившие этот фронт, оказались очень слабы. Было потеряно около 600 000 человек, и 2-я армия, по которой пришелся главный удар врага, фактически больше не существовала как боевая сила. В такой обстановке Кадорна уступил свое место Диазу, основное преимущество которого заключалось в том, что он понимал солдата и знал, как поднять моральный дух войск. Он выполнил такую же роль, какую во Франции на год раньше фактически сыграл Петэн.

Три дня спустя над итальянцами нависла новая угроза. Это случилось 12 ноября. В этот день войска Конрада (10-я и 11-я австрийские армии) попытались ударить от Трентино в тыл итальянцам.

Но здесь подготовка к обороне велась Кадорной еще с давних пор. Позиции были сильно организованы, и угроза не удалась. Людендорф с опозданием пытался перебросить Конраду подкрепления, но и эта попытка не увенчалась успехом из-за слишком редкой сети железных дорог и нехватки автомобильного транспорта. На самом деле основная причина неудачи все же лежит в слишком узком горизонте первоначального плана операции.

Между тем французские и британские дивизии поспешно перебрасывались по железной дороге в Италию. Еще до них прибыли Фош и Генри Вильсон. Но на сосредоточение этих дивизий нужно было время, а потому вначале они держались в резерве. Время, пока они не сменили дивизии своего сильно потрепанного союзника, было временем больших опасений и большого напряжения. Наиболее серьезная контратака имела место на участке между реками Пиаве и Брентой. Здесь после пяти дней борьбы IX итальянскому корпусу Дадерши удалось сломить наступление германцев. В начале декабря корпус был сменен французами, а британцы под начальством лорда Каван взяли на себя защиту сектора Монтелло.

Вопреки всем ожиданиям, противник оставил французов и британцев в покое. В течение оставшихся месяцев кампании этого года атаки противника ограничились новыми ударами войск Конрада и Краусса дальше к северо-западу на секторах Азиаго и Граппа. Хотя атаки эти и являлись новым гнетом для измученных итальянцев, но все же с психологической точки зрения это было полезно, так как успешное и стойкое сопротивление, оказанное ими, позволяло им верить в свою боеспособность и тем самым закладывать основы для «реванша» Италии в 1918 году.

Просматривая драму к Капоретто в более четком свете истории, приходишь к выводу, что совершенно напрасно здесь выставляли на первый план влияние разлагавшей войска неприятельской пропаганды. Основная причина слабого сопротивления итальянцев была та же, что и во французской армии весной этого же года: войска морально устали от войны, а бесконечные и бесплодные атаки, когда их беспощадно гнали на пулеметы обороны, выхолостили боевой дух солдат. Когда же нависла непосредственная угроза стране, то это дало новый толчок бойцам и придало жертвенный оттенок долгу, который они, сражаясь на фронте реки Пиаве, схваченные за горло противником, выполнили с честью и геройски.

С отступлением за реку Тальяменто наиболее критический период в стратегическом отношении миновал, ибо то, что Клаузевиц называл «трениями войны», с этого времени так сильно влияли на нормальную работу коммуникаций атакующих, что их мощь и быстрота движения резко упали. Часть причин, приведших к этому, уже была указана выше. Однако необходимо подробнее остановиться на одной из них, сильно повредившей немцам и во Франции весной 1918 года. Переполненные снабженческие склады итальянской армии были слишком большим соблазном для впроголодь питавшихся солдат противника. Желание наесться взяло верх над желанием развить успех энергичным преследованием. Внезапные спазмы желудка усилили спазмы наступления.

Здесь знаменательно, что даже германский начальник дивизии, генерал Лескюи, больше мог восторгаться захватом кур, которых пришлось по две-три штуки на каждого из бойцов дивизии, чем захватом значительного числа пленных; обладание несколькими свиньями он расценивал как «верх человеческого блаженства!»

Глава 7. 1918 год – пролом

Серединные годы мировой войны были в военном смысле борьбою тощего Геркулеса с мощным Цербером. Германский союз в численном отношении был слабее, но возглавлялся одной головой – тогда как Антанта была численно сильнее, но в руководстве ею участвовало слишком много голов. Учитывая свои исключительно высокие потери, распыление усилий и паралич России, Антанта к концу 1917 года столкнулась с горьким фактом, что численное соотношение сил изменилось не в ее пользу и что должно пройти много месяцев, пока ожидаемый приток новых американских дивизий вновь не изменит соотношение сил к лучшему. Сложившееся положение привело к единому командованию, но все же понадобилось несчастье, чтобы это единство командования действительно осуществилось.

На конференции в Рапалло в ноябре было решено создать Высший военный совет. Был определен его состав: руководящие министры союзников и их военные представители. Совет постоянно должен был заседать в Версале. Если основным недостатком такого решения было то, что оно просто превращало в официальный комитет существовавший до того неофициальный, то дальнейший изъян в нем был тот, что военные представители не обладали исполнительной властью. В области экономики, где скорее нужно было предвидение, а не прямые действия, совет добился значительных улучшений, повлияв на увеличение тоннажа, запасов продовольствия и огнеприпасов. В военной области он был бессилен, так как приводил к двойственности институт советчиков: с одной стороны, представители в Версале, а с другой – начальники генеральных штабов различных государств.