Читать книгу "Сердце и сосуды. Большая энциклопедия здоровья - Ольга Копылова"

Ряд исследований показал, что и хирургия в этом направлении существенно помогает пациентам. Это может быть разрушение дополнительных пучков проведения, которые вызывают нарушения ритма. Это может быть операция, связанная с применением холода, – криоабляция, когда дополнительные пути проведения или источники патологического возбуждения разрушаются с помощью холода. Возможна радиочастотная абляция (радиочастотной волной) и т. д.

В условиях кардиологического стационара, как правило, операции при нарушениях ритма делают высокопрофессиональные специалисты. Осложнения бывают – так же, как и в любой хирургии, но подавляющее большинство пациентов (до 90 %) испытывают положительный эффект от хирургических вмешательств.

Мой единственный сын перенес инфаркт в 35-летнем возрасте. Сейчас ему 38 лет. Как прописал врач, принимает регулярно конкор и аторвастатины, потому что инфаркт, как сказали, был обусловлен нарушенным липидным обменом. В момент инфаркта холестерин у сына был до десяти. Сейчас благодаря аторвастатинам холестерин снизили до семи, но дальше он не снижается. Показано ли в этом случае оперативное вмешательство?

Инфаркт миокарда на фоне повышенного содержания липидов в крови – это гиперхолестеринемия. Пациенты с гиперхолестеринемией представляют собой довольно тревожную категорию, которая нуждается в стационарном обследовании в условиях кардиологического учреждения. И здесь необходимо не только обращать внимание на липидный спектр, но и осмотреть все сосуды, основные точки поражения, которые могут быть затронуты гиперлипидемией. Кроме того, нужно подумать о том, как подобрать лечение, потому что и аторвастатины, и любые другие статины действуют по-разному. Можно подобрать лечение, при котором уровень холестерина у пациента будет практически нормальным.

Моему отцу 58 лет. Ему поставили диагноз «ишемическая болезнь сердца». Врач советует принимать лекарства и ограничить физическую нагрузку. Но мой папа – человек активный и спортивный. Он говорит, что не хочет чувствовать себя слабаком, и собирается лечь на операцию – аортокоронарное шунтирование, чтобы потом жить полноценно. Что бы вы могли ему посоветовать? Остаться на лекарствах или рискнуть?

Современный культурный человек понимает, что если у него есть болезнь, то с ней надо справляться. Это абсолютно правильное решение. Только вот до операции предстоит пройти серию обследований. Не в каждом случае ишемической болезни пациент нуждается в хирургическом лечении. Прежде всего необходимо пройти коронарографию. Не факт, что вашему отцу придется делать именно аортокоронарное шунтирование. Последнее слово всегда за врачом.

Врач-кардиолог, когда видит реальную патологию сердечных сосудов – не места, где сконцентрированы бляшки, а степень сужения сосуда, – может отправить пациента к хирургу. Скажем, если поражено несколько сосудов или участок столь мелкий, что вмешательство с помощью малоинвазивных методов невозможно. Если же это патология одного сосуда, совершенно необязательно делать рискованную серьезную операцию. Такая проблема решается буквально в течение 10–15 минут. Вводится специальный катетер с баллончиком, расширяется место сужения, затем в это место вставляется расширяющийся стент – и буквально на следующее утро человек может вернуться к активному образу жизни.

Моему внуку год и пять месяцев. У него обнаружили шумы в сердце, говорят, и хорда есть. Мальчик развит, длинный, худенький, плохо ест, бледный. Не смеется, не бегает, как другие дети. Хотелось бы знать, насколько это опасно для жизни ребенка и что надо делать с возрастом. Нужна ли такому ребенку операция? Где можно обследоваться и получить дальнейшее лечение? Необходимо ли это?

В полтора года мальчик еще имеет право не бегать и не смеяться. Он только входит в жизнь, у него еще все впереди. Это во-первых. Во-вторых, дополнительная хорда не всегда является объектом хирургического внимания. Нужно через какое-то время повторить обследование. Как правило, хорда особого вреда не наносит. Достаточно раз в полтора-два года делать контрольную эхокардиографию.

Во время ультразвукового исследования у меня обнаружили пролапс митрального клапана. Насколько серьезно это заболевание и как оно лечится?

Это не заболевание. Специалисты по ультразвуковой диагностике дают характеристику движения клапана. И только. Так что называть пролапс митрального клапана болезнью – очень грубая ошибка. Но если после такого «диагноза» человек не идет к кардиологу, то действительно может довести себя до болезни, нагнетая ситуацию, ограничивая физическую активность, чувствуя себя сердечником. Так можно прийти если не к нервному срыву, то к реально серьезной патологии.

На самом деле пролапс всего лишь характеристика движения клапана. Это инструментальный термин, не имеющий ничего общего с диагностикой. Но пролапс пролапсу рознь. У кого-то это просто характеристика движения клапана, которая ничем не грозит, – человек может заниматься спортом с самыми высокими нагрузками. А у кого-то пролапс – следствие врожденной патологии соединительной ткани, так называемой дисплазии клапанов, дисплазии соединительной ткани.

Это врожденные пороки. Причем, как правило, с генетическим наследованием. Клапан зачастую развит нормально, просто он чуть более тонкий по структуре. Вот такие пролапсы могут в течение жизни перейти в болезнь – недостаточность митрального клапана, в основе которой лежит избыточное движение, пролапс. Такие пациенты обычно и становятся пациентами кардиохирургических стационаров. Чаще всего им удается сохранить клапан, укрепив его. Иногда приходится делать протезирование. А симптоматика такая: человек чувствует перебои в сердцебиении, одышку, боли в сердце. Не в загрудинной части, как при ишемии, – человек показывает именно на сердце. Это ничем не угрожает, но снижает качество жизни.

В любом случае, если вам говорят об имеющемся у вас пролапсе, надо идти к кардиологу. Только он может разобраться в ситуации и предложить оптимальную тактику наблюдения или лечения.

У моей девочки врожденный порок сердца. Ребенку исполнилось шесть месяцев, но врачи пока не торопятся делать операцию. Каждые три месяца дочка проходит обследование у кардиолога. На вопрос «Когда планируется операция?» врачи дают туманные ответы. Может ли врожденный порок сердца пройти самостоятельно, без операции? И чего ждут врачи?

Все зависит от того, какой именно врожденный порок. Существуют десятки разных вариантов. Можно сказать одно: если это действительно порок сердца – самостоятельно он не пройдет. Если врачи не настаивают на экстренной операции, значит, развитие ребенка, несмотря на наличие порока, протекает достаточно благоприятно и надо подождать, чтобы ребенок немножко окреп. Естественно, любая процедура у ребенка в три месяца, в три года или в десять лет имеет разные степени риска. У маленьких детей, особенно у новорожденных, риск выше. Очевидно, врачи избрали такую тактику: раз нет явной угрозы для жизни – подождать. Но чтобы точнее ответить на этот вопрос, конечно, нужно знать историю болезни.

Мою жену забрали в больницу с подозрением на инфаркт. Взяли анализ крови и обнаружили высокий уровень сахара в крови – 26 единиц. Это что: инфаркт спровоцировал диабет или диабет стал причиной инфаркта?