Читать книгу "Все еще мертв. Фальшивые намерения - Рональд Нокс"

– Понятно. И несомненно, остроумно. А это была его идея или ваша?

– Моя, от начала до конца. На самом деле Копателя не очень волновало, как он сойдет со сцены; просто сказал, что справится. Понимаете, если вы привычны к путешествиям и трансатлантическим лайнерам, исчезнуть-то не сложно. Главное, выехав из Мортона, он собирался двинуть на Глазго по западной прибрежной ветке, это недалеко. Что касается его доли страховки, она оставалась бы у меня, до тех пор пока он, ничем не рискуя, со мной свяжется.

– Пожалуй, ему это могло показаться несколько ненадежным. Ладно, в среду вечером, вы оба, готовясь привести в исполнение свой план, конечно, нервничали. Потом вы, поскольку почувствовали вялость и, возможно, были одурманены, отправились в постель, уснули и спали до тех пор, пока я не вломился к вам с криками «Пожар!». Так?

– Видите ли, я не до конца уверен. Вы ведь знаете, как бывает, когда вам на самом деле до смерти хочется спать. Трудно сказать, просыпались вы на мгновение или вам просто приснилось. Вряд ли я стал бы давать показания под присягой, но у меня такое ощущение, что ночью я проснулся и видел, как старина Копатель подглядывает в щелочку моей двери. Так родители смотрят, заснул ли ребенок. Только я, наверно, тут же опять провалился, так что ручаться не могу. Но вероятно, именно поэтому, когда вы меня разбудили, я первым делом подумал про Хендерсона и был готов поверить, что с ним случилось что-то ужасное.

– Полагаю, вы решили, что это Хендерсон сгорел в гараже – сначала. Мы все так решили. Может быть, вам вопрос покажется дерзким, но я все время ломал себе голову: вы так думали вплоть до минувшей ночи, пока не увидели его на берегу?

– А что мне еще было думать? Но мы несколько забегаем вперед. А в тот момент у меня даже сомнений не возникло в том, что произошло. Хендерсон меня опоил и собирался ночью дать деру с кладом, но сам несколько перебрал и, как полный идиот, когда пошел вывозить машину, взял керосиновую лампу. Потом он ее уронил, ну и загорелось. Я решительно не мог понять, как дверь оказалась заперта. И до сих пор не понимаю, хотя, конечно, похоже, ее запер Хендерсон. А это, видимо, должно привести к выводу, что у Хендерсона на кого-то был зуб – бог знает, на кого и за что. И он с этим кем-то довольно затейливым способом разделался. Но тогда, повторюсь, я решил, что дверь просто захлопнулась, от чего сдвинулась щеколда замка. Полагаю, если она чуть выдвинута, в принципе это возможно. Но если вы спросите меня, чем хоть одна живая душа могла заниматься той ночью в гараже, кроме, разумеется, Хендерсона, я пас, просто не представляю. А вы?

– Согласен, трудно понять… А накануне вечером машина стояла в гараже? Потому что если да, то, конечно…

– На самом деле, перед тем как завалиться на боковую, я пошел в гараж проверить, все ли готово. Машина была там. Так что вывел ее, полагаю, Хендерсон. И правильно сделал, потому что на следующий день она мне нужна была позарез. Времени на обдумывание хитроумного плана не оставалось; я просто запихнул проклятое якобитское старье в отделение для инструментов, а в общем-то, куда пришлось, и рванул в Мортон. Еще я очень переживал из-за табакерки, ее отсутствие могла заметить Корнелия. Поездочка была еще та, скажу я вам; я буквально засыпал за рулем и в ужасе просыпался. Но я все успел; если бы тетка чего-то хватилась, я бы, конечно, уже знал. Последние дни мне было совсем невесело, но, понимаете, приходилось торчать тут. Ведь если бы я уехал, возникла бы куча подозрений. Все же думали, что это я укокошил старину Копателя.

– А других причин нет? – спросил Бридон. – Я поигрывал мыслью, что вы, может быть, надеетесь найти настоящий клад. Что вы подумали, прочитав мое вчерашнее послание? Там говорилось про пятьдесят на пятьдесят.

– Допустим, послание настоящее, от Хендерсона (в чем я вовсе не был уверен). Тогда из него можно заключить, что Хендерсон попытался провернуть какой-то другой, свой план, но у него не получилось и он вернулся к нашей изначальной идее, а именно разуть «Бесподобную» и барыш поделить пополам. Мысль о том, что Хендерсон решился на доброе дело и предлагает со мной поделиться, я, разумеется, даже не рассматривал. Вы его не знали, в противном случае поняли бы меня. А кстати, по-вашему, он болтался тут все это время? Мне бы хотелось с ним переговорить, прежде чем он грохнулся в воду. Он, конечно, гадко со мной поступил, но все-таки я хотел бы уладить с ним кое-какие вопросы. Прошу вас, мистер Бридон, скажите, что вы на самом деле обо всем этом думаете. Вы наверняка понимаете много такого, чего я не вижу.

Бридон взглянул на наручные часы.

– Пора домой, – сказал он. – Я договорился, что минут через десять к нам заглянет несколько человек, которых интересует эта история, и я с удовольствием поведаю им все, что вы мне только что рассказали, если позволите, а потом, полагаю, мне придется попытаться реконструировать действия Хендерсона. Если вы желаете узнать все поскорее, милости просим, присоединяйтесь к компании. Если нет, можете проведать нас вечером.

– А что, собственно, за компания?

– Ну, один мой друг, из полиции, мы вместе были на фронте. Он приехал, поскольку проделки Хендерсона вызывают его должностное любопытство. И конечно, сэр Чарлз.

– Я-то как раз всегда считал, что, учитывая обстоятельства, в которых обычно сталкиваешься с полицейскими, с ними легко поладить. Но сэр Чарлз невыносимый зануда… Кто-нибудь еще?

– Миссис Уочоуп грозилась заглянуть.

– Вопрос решен. Я готов выслушивать замечания, касающиеся моего поведения, от кого угодно, только не от тетушки Корнелии. Она чересчур эмоциональна, особенно когда речь заходит о движимом имуществе. Но если не возражаете, буду счастлив побеседовать с вами вечером. Вы точно не хотите ничего больше узнать? Я уже много месяцев не испытывал такого порыва искренности. А кстати, миссис Бридон, готов ответить на ваш вопрос. Помните те колючки? Это все-таки не морской укроп. Я тут нашел справочник дикорастущих растений, спустился к берегу и сверил.

– Как мило с вашей стороны. Мистер Палтни говорил, что видел вас с лестницей. Простите, что взвалила на вас свои проблемы.

– Да, здесь трудно уединиться. Верно, я брал лестницу. Если честно, робею карабкаться по скалам. Вы ведь помните, каких усилий мне стоило тогда спуститься. А тут столько переносных лестниц, вот я и решил избавить себя от нервного потрясения. Я захвачу вечером книгу и покажу вам растение, которое имею в виду.

Глава 19. Двойная игра

Яркое солнце, выглянувшее с утра, оказалось недолговечным; его загородила величественная гряда облаков, и Майлз с Анджелой возвращались к домику садовника в атмосфере таинственности и полумрака. Возникало ощущение, что проклятие все еще висит над островом, хотя Хендерсон и поплатился за осквернение святыни. Трудно было избавиться от мысли, что каждая заросшая тропинка хранит следы враждебных сил, что коренастый дуб и взметнувшаяся к небу лиственница ломают голову над так и не раскрытой тайной. Дауни, где вода с прошлой ночи понизилась на несколько футов, тихонько посмеиваясь и журча, бежала мимо валунов у моста, словно осознавая, что выполнила свой долг стража. И мятущемуся воображению Анджелы почудилось, будто дым из каминной трубы расплывается в воздухе вопросительным знаком.