Читать книгу "Кровь деспота - Стефан Брег"

Всадник видел все это, но не сбавил хода. Я отпрыгнул в сторону. Кончик вражеского меча пронесся в нескольких дюймах от меня. Дуболома подобная неудача не смутила. Он слез с коня и какое-то время молча глазел на убитого питомца.

— Что, тоже потерял любимую? — съязвил я.

На мою реплику воин отреагировал своеобразно: издал короткий свист, после которого конь помчался в сторону тропы. Меня это действие впечатлило, но я продолжил подстрекать врага.

— Горшкоголовый, лучше бы ты отправился вслед за ним.

Тяжелая уверенная поступь. Воин не торопился вступить со мной в схватку. Шел медленно и меч держал острием вниз. Он ответил безразличием на мои колкости.

Я не мог больше ждать и напал на бандита первым. Обманный маневр он быстро раскусил и легко отбил коварный удар по диагонали. Все свое внимание я сосредоточил на скрещенных клинках, за что и поплатился. Кулак Дуболома впечатался в мою голову.

Будь я менее удачлив, превращенное в кровавое месиво лицо уже не смогло бы различить чего-то, кроме плавающих неясных образов. Но мне вновь повезло, и я отделался заметной шишкой на лбу и соприкосновением зада с землей. Хорошо, что Дуболом не носил латных рукавиц. И без того я успел заметить искры в своих глазах.

Широкий рубящий замах. Я отразил этот страшный удар, схватив лезвие левой рукой и приподняв его. В следующий миг взбрыкнул ногой и ударил негодяя прямо по колену. Там что-то щелкнуло, и горшкоголовый наконец-то смог вспомнить помимо свиста и другие звуки. Он зарычал и пошатнулся. Эта заминка позволила мне подняться на ноги.

Я прыгал вокруг лишенного подвижности противника, как рассерженная пчела, и беспрестанно атаковал его. Понадобилось немало ударов, чтобы полностью подавить сопротивление, и самым главным средь них был размашистый пинок по второму вражескому колену. В следующую секунду я отсек Дуболому кисть руки. Зря он решил спешиться.

Надо отдать ему должное — даже несмотря на жестокие раны, воин левой рукой вытащил кинжал и рассек перед собой воздух. Но земля уже тянула его в свои объятия. Дуболом упал на колени. Мне осталось вырвать кинжал из слабеющей руки и вонзить его в прорезь для глаз. Лишь выдыхаемый из щелей шлема пар вырвался на волю. Предсмертных криков Дуболом не издал.

На меня навалилась изрядная усталость. Хотелось упасть на землю подле поверженного врага и пролежать без памяти целые сутки. Но бой еще не закончен. Я должен помочь Алабели и Энрико.

Как далеко я успел убежать от водопада? Километр? Два? Я огляделся и понял, что проще добраться до лагеря, двигаясь вдоль горного потока. Плеск воды раздавался совсем близко, стоило только чуть-чуть подняться вверх. Но до порога я не дошел — мне навстречу брел Лексо, лицо которого было забрызгано кровью ото лба до тощей шеи.

— Ты избавился от погони?

— Избавился, — прохрипел он, шумно втягивая воздух ноздрями. — Всего лишь четверо. Остальные преследовать не стали.

— Поспешим, надо помочь остальным.

Улыбка Лексо вышла недоброй. И вместе с тем виноватой. Он избегал моего взгляда и слегка покачал головой.

— Не получится.

Я ждал объяснений. Сердце мое холодело.

— Я не смог добраться до лагеря. Враги добрались раньше. Но я видел все, что там произошло.

Четыре трупа в некотором отдалении друг от друга выкладывали к разъяренной чародейке своеобразную тропу мертвых. Она стояла близ водопада и с хищным блеском в глазах оглядывала окружающее ее воинство. Несколько человек целились в нее из арбалетов. Среди них был и Хавьер из Патса. Непостижимым образом он втерся в доверие к лорду Трех Долин.

Энрико уже не мог помочь подруге. Дамиан вызвал его на поединок и двумя движениями сломил сопротивление парня. Сейчас князь держал нож у его горла.

— Алабель, сражайся! — сморщив лицо, прокричал Энрико.

Чародейка подняла одну бровь.

— Конечно, я буду сражаться. Нет смысла в обеих наших смертях.

Князь Дамиан провел лезвием по щеке Энрико. Говорил сдавленно, но каждое произнесенное слово заглушало и порывы ветра, и шум водопада.

— Ты нужна мне живой в любом случае, Алабель. Нужна невредимой. Ты знаешь почему. Парнишка же этот больше не представляет для меня ценности. Он обманул мое доверие, мою щедрость и теперь живет только благодаря тебе. Лишь это сдерживает руку, что готова вспороть его глотку. Это и ничего больше. Ты сложишь оружие?

— Тебе нет доверия, правитель утеса. Ты захватишь меня и тут же прикончишь Энрико.

— Клянусь Ханталом, клянусь своей кровью, что не сделаю этого. Клянусь Изольдой. — В голосе Дамиана послышался хрип. Дрожь он сдержать сумел. — Герзах, страдая от ран, умолял сохранить тебе жизнь. Я не подведу старика. И я не отберу твоего медальона. Сложи оружие, Алабель.

Чародейка коснулась бронзовой цепочки на своей шее, оглядела всех своих врагов. Взгляд ее остановился на Хавьере, который целился в нее из охотничьего арбалета.

— Ты уже смотрел на меня так, Хавьер, — презрительно бросила девушка и плюнула в его сторону. — Вспомни, чем все закончилось.

Меч Алабели со звоном упал на камни. Она тяжело вздохнула и развела руки в сторону.

— Вот я, — сказала чародейка и сделала шаг вперед.

Хлест перекрученной тетивы стал ответом на эти слова. Короткая арбалетная стрела вонзилась в живот Алабели, а стрелок приоткрыл рот и напряг скулы, наслаждаясь торжественностью момента.

— Теперь все действительно закончилось, ведьма, — шумно выдыхая воздух, пробормотал Хавьер. Он опустил арбалет и отдал его другому воину.

— Долго ты тянул, — недовольно пробурчал Дамиан. Он поглядел на шокированного Энрико, затрясся и надавил на лезвие. Холодная сталь прочертила на щеке паренька длинную кровавую полосу.

Князь вдруг отбросил от себя Энрико и велел своим людям связать его.

— Ты останешься в живых, неблагодарный раб. Твоя жизнь стоит меньше моих клятв. Я довезу тебя до Пепельных островов и представлю их хозяину как человека, что всеми силами пытался помешать возвращению святыни. Гордись — твою участь решит наследник старой империи.

Для Хавьера судьба Энрико была безынтересна. Он мягким шагом направился к Алабели. Девушка еще держалась на ногах, но глаза уже застилал туман. Ни стона, ни крика не вырвалось из ее уст — только губы дрожали, а пальцы из последних сил сжимали древко стрелы. Кровь сочилась из раны и падала на твердую землю.

Хавьер подошел, оглядел чародейку с ног до головы. Схватил за горло и легко подавил сопротивление, которое попыталась оказать раненая Алабель. Одним движением сорвал с ее шеи медальон.

— Этого момента, — медленно проговорил Хавьер и подался вперед, — я ждал очень долго.

Перед обрывом вода начала пениться сильнее. Она плескалась на гладкие камни и смывала с них алую кровь.