Читать книгу "Фактор "ноль" - Морис Дантек"

И я читаю во взгляде ребенка, которым я был, что Время пришло. Час моего Брата настал. Каникулы Дьявола закончены, мое временное исполнение его обязанностей – тоже.

Моя встреча с мальчонкой с авеню Америки должна была бы меня встревожить.

Где же мы теперь?

Это не играет совершенно никакой роли. Мы где-то в этом мире, мы где-то – не важно где – в Мире моего Брата, мы на пылающем пляже, возвышающемся в самом центре одного из многочисленных Ground Zero, усеивающих планету.

Не важно где. Мой брат купил их все за горсть гамма-лучей. Мы идем, скорее всего, по всем Ground Zero планеты одновременно.

Обугленные, облученные, растерзанные мертвецы, составляющие почерневший фиолетовый ковер вокруг него, побелевшие скелеты, медленно превращающиеся в мелкий меловой песок, разлагающиеся, изъеденные червями трупы, всех их ждет одна судьба. Пляж – это океан тел, противостоящий океану огня.

На горизонте я замечаю преграду – массу предметов, сложенных в высокую металлическую стену в форме математически совершенного круга. Она напоминает буровые вышки, систему труб нефтехимической промышленности. Я даже различаю то там, то тут пылающие факелы.

– Это граница предпоследнего круга. Там твой Брат, как раз перед тем как самому прийти к костру, создал машины для самых невообразимых промышленных пыток. Дьявол – это процесс. Полностью детерминистический, совершенно детерминирующий.

Там, вдалеке, рядом с кромкой бурунов пылающей пены, я замечаю шезлонг своего Брата, похожий на черный трон с украшениями в виде отрезанных голов.

Он вспомнил о своих старых добрых привычках, время отдыха действительно закончилось. Работа возобновляется. Работа-делающая-свободным.

Мой Брат улыбается мне. Он с пользой провел свои каникулы. Я улыбаюсь ему в ответ, я тоже с пользой провел его каникулы.

– Я думаю, что правильно сделал, доверившись тебе. Если бы раньше ты был всего лишь человеком, то вел бы себя как простое животное.

Он в течение секунды смотрит на ребенка, которого я привел с авеню Америки.

– А, – говорит он не слишком заинтересованно. – Ты его прямо сюда привел? А ты знаешь, кто это на самом деле?

– Он – это я, каким я был до того, как стал таким, как есть.

Мой Брат широко улыбается.

Стоящий рядом со мной маленький мальчик смотрит на него. Ни сам Брат, ни его пляжный трон, ни океан огня, ни океан тел, ни омерзительные, окружающие нас машины не производят на ребенка никакого впечатления.

– А, младший брат, да, это почти правда. Так же, как почти правда то, что ты – мой младший брат. Ты знаешь, в этом я силен: со мной ничто не будет до конца неверным, ничто не будет истинным. Все всегда неясно, спутанно, относительно.

Ребенок с Шестой авеню поворачивает голову в мою сторону. Он ничего не говорит, но в его глазах я читаю: час предательства, час Дьявола.

– Видишь ли, – продолжает мой Брат, – если уж считать правдой то, что я состою в Братстве, то я должен уточнить, что я – Брат всем вообще и никому в частности. На самом деле я никому не Брат, даже тем из людей, кто со мной побратался.

– Я не братался с тобой, ты сам пришел ко мне, потому что тебе нужно было тело.

Взрыв смеха моего Брата на пылающем пляже.

Неумолимые голубые глаза мальчика, пристально смотрящие на меня и продолжающие внушать мне: час предательства пришел. Три часа утра наступили для тебя, как и для всех остальных.

Мой Брат удобнее усаживается на своем троне смерти, он смотрит на меня с улыбкой, с моей улыбкой, только еще более страшной.

– Мне не нужно было твое тело, мне, кстати, никогда не нужно было тело для себя самого, потому что все тела, ну или почти все, принадлежат мне.

– Но мое тело тебе было нужно, раз ты пришел и отдал ему свое могущество! Иначе я остался бы просто человеком, серийным убийцей, как все другие.

Мой Брат смотрит на меня, ребенок смотрит на меня, последний круг Ада смотрит на меня.

Потом мой Брат бросает веселый взгляд на мальчика, а мой взгляд теряется за горизонтом, усеянным машинами.

– Хочешь ему объяснить?

Ребенок ничего не отвечает. Он снова, одновременно с моим Братом, поворачивает ко мне голову:

– Он хочет это услышать?

– А что я должен хотеть услышать или не услышать?

Ребенок смотрит огненно-синими глазами прямо мне в глаза, его взгляд спрашивает: ты действительно хочешь услышать правду?

– Я считаю, что Ад – идеальное место для такого разговора.

– Лучше не скажешь, – бросает мой Брат со смешком, для забавы бросая кости и черепа в океан лавы.

– Ну, в чем же заключается эта правда? В том, что ты не пришел отпечатать свою тень в глубине моей души для того, чтобы я по-своему продолжил твое дело? Со своими личными инструментами справедливости, созданными по моему образу? Применяя свои особые наказания, созданные по образу наказаний человека? Ты осмелишься сказать, что не доверил мне замещать тебя, ты осмелишься сказать, что мы не были каждый раз вдвоем, что мы не слились в демоническом единстве, потому что мое оставшееся независимым тело не подчинилось тебе, но приобрело твои инфернальные возможности? Ты осмелишься унизиться до такой ничтожной лжи здесь, на центральном пляже Гадеса?

– Для того, чтобы это сделать, место идеальное. Но ты ошибаешься, никакой лжи тут нет.

– Как ты можешь говорить так? Я пришел сюда – и, поверь мне, оставил свой след на очеловеченном земном шаре.

– Я и не утверждаю обратное. Просто ты ошибаешься, если думаешь, что я тем или иным способом воспользовался твоим ТЕЛОМ.

– Я уже ничего не понимаю. Ты – это я, потому что я согласился стать твоим двойником. Я – это ты, потому что ты попросил меня им стать.

Мой Брат бросает взгляд на ребенка с Шестой авеню и одновременно швыряет пригоршню побелевших фаланг пальцев в океан огня.

– Объясни ему, – просит он.

Ребенок смотрит на меня, его лазурные глаза пронизывают меня насквозь, его взгляд как будто хочет проникнуть мне в душу, но некая противоборствующая сила не дает ему сделать этого. Тогда ребенок говорит. Это первые и последние слова, которые он произносит здесь.

– У тебя нет тела. Ты уже не человек, и гораздо дольше, чем ты думаешь.

– Ну и кто же я тогда?

– Ты умер. На самом деле, если говорить точно, ты умер, но твоя душа еще бродит по этому миру и может, следовательно, появляться во всех мирах, кроме мира твоего Создателя.

Улыбка моего Брата завладела всем последним Кругом, и, без сомнения, всеми остальными тоже. Но я понимаю, что это создают духи, что из-за этого мой Брат таков.

Я призрак, привидение.