Читать книгу "Клайв Стейплз Льюис. Человек, подаривший миру Нарнию - Алистер МакГрат"

Хотя письма Льюиса, относящиеся к малвернскому периоду, скрывают, должно быть, не меньше, чем сообщают, они все же содержат намек на некоторые темы, которые и в дальнейшем сыграют роль в жизни автора. К числу этих тем принадлежит растерянность ирландца, оказавшегося в изгнании, в чужой стране. Льюис не просто лишился детского рая — он был изгнан из Эдема. Сколько бы Льюис ни прожил в Англии, англичанином он себя не считал и как раз под конец пребывания в Шербуре все острее чувствовал, что «родился в племени, одаренном литературным чувством и высоким владением собственным языком»[57]. В 1930-х годах Льюис обнаружит, что природный ландшафт родной Ирландии стимулирует его собственное литературное воображение, да и других авторов, как, к примеру, поэта Эдмунда Спенсера. Семена этих будущих ростков видны уже в письмах домой от 1913 года.

Другим существенным интеллектуальным событием, которое Льюис также относит к этому периоду своей жизни, стала окончательная утрата остатков христианской веры. То, как Льюис описывает эрозию и исчезновение веры в «Настигнут радостью», не вполне удовлетворяет исследователей, особенно с учетом роли, которую религия сыграла в дальнейшей его жизни. Но хотя Льюис не может составить «точную хронологию» постепенного «отпадения от веры», он все же вычленяет ряд факторов, подталкивавших его именно в этом направлении.

Вероятно, самым важным фактором (он ощутимо присутствует и в более поздних текстах Льюиса) стало чтение Вергилия и других классических авторов. Мальчик заметил, что религиозные идеи этих поэтов воспринимаются учеными и преподавателями как «заведомо ложные». Но как в таком случае обстоит дело с современными религиозными идеями? Быть может, и они тоже — иллюзии, новый вариант давнего заблуждения? Юный Льюис пришел к выводу, что религия насквозь ложна и при этом естественна, она была «странным и ложным порождением человека, заразным заблуждением»[58]. Христианство — всего лишь одна из тысяч вер, каждая из которых претендует на истину. С какой стати верить в правдивость одной, отвергая все прочие?

К весне 1913 года Льюис определился, куда бы хотел отправиться после Шербура. В июне он писал отцу, что пребывание в Шербуре, хотя и начиналось как «прыжок во тьму», обернулось «успехом»[59]. Город Грейт Малверн ему понравился, и он бы хотел перейти в «Колл», то есть в колледж Малверн, где оказался бы вместе с Уорни. В конце мая того же года Уорни выбрал для себя военную карьеру, и осень 1913 года ему предстояло провести в Малверне, готовясь к вступительному экзамену в Королевский военный колледж Сэндхерст.

Однако все пошло не по плану. В июне младший Льюис благополучно сдал экзамен (хотя был болен и экзамен проводили в больничном отделении школы) на стипендию в колледже и с сентября должен был приступить к занятиям. Но Уорни уже не ждал его там. Директор колледжа настоял на том, чтобы ученика, пойманного с сигаретой на территории учебного заведения, забрали из школы (оба брата к тому времени приобрели на всю жизнь привычку к табаку). Теперь Альберт Льюис вынужден был придумать способ подготовить Уорни к вступительным экзаменам в Сэндхерст без участия преподавателей Малверна. Он нашел выход — чрезвычайно удачный выход, который год спустя окажет существенное и благое влияние на судьбу младшего сына.

С 1877 по 1879 год Альберт Льюис учился в колледже Лурган в североирландском графстве Арма и сохранил с тех пор величайшее уважение к директору этой школы Уильяму Томпсону Кёркпатрику[60]. Кёркпатрик начал работать в Лургане в 1876 году, в ту пору в колледже насчитывалось всего 16 учеников. Десять лет спустя Лурган вошел в список лучших школ Ирландии. В 1899 году Кёркпатрик уволился из школы и переехал вместе с женой в Шарстон Хауз в Нортендене (Чешир), поближе к сыну Джорджу, который в ту пору работал в компании «Browett, Lindley & Co», делавшей моторы для «Patricroft» в Манчестере. Однако выяснилось, что индустриальный Северо-Запад Англии вовсе не по душе миссис Кёркпатрик, и пара вскоре перебралась в Грейт Букхэм в «маклерском поясе» — в южное графство Суррей, где Кёркпатрик снова стал преподавать, но уже частным образом.

Альберт Льюис издавна оказывал Кёркпатрику юридическую помощь, они переписывались, решая, как поступить с родителями, не внесшими плату за школу. В прошлом Альберт не раз советовался с Кёркпатриком насчет образования своих сыновей, а теперь задал более конкретный и личный вопрос: возьмется ли Кёркпатрик подготовить Уорни к экзамену в Сэндхерст? Они пришли к соглашению, и 10 сентября 1913 года Уорни явился в Грейт Букхэм. Через неделю его младший брат начал учебный год в колледже Малверн — Виверн в «Настигнут радостью» — без наставника и покровителя. Он опять оказался в одиночестве.

Колледж Малверн. 1913–1914

Колледж Малверн Льюис изображает как катастрофу. Три из пятнадцати глав «Настигнут радостью» наполнены инвективами против «Колла», все его изъяны разобраны пункт за пунктом. Такое нагромождение ярких и гневных воспоминаний до странности затрудняет восприятие основного сюжета — поиск радости. Зачем тратить столько времени на болезненные и субъективные воспоминания, тем более что другие воспитанники того же учебного заведения (включая Уорни) критиковали их именно как субъективные и даже искаженные? Возможно, для Льюиса работа над этим разделом «Настигнут радостью» стала катарсисом, он очистился от мучительных воспоминаний, изложив их подробнее, чем следовало. Но даже сочувствующий читатель не может не заметить, как в трех главах, посвященных Малверну, замедляется повествование и подробности заслоняют от нас основную мысль книги[61].

Льюис утверждает, что сделался жертвой системы «натаскивания»: новички использовались на посылках у старших учеников («элиты»). Чем хуже относились к мальчику одноклассники и префекты, тем чаще именно его выдергивали и нагружали поручениями. Для английской закрытой школы того времени это была нормальная практика. Большинство ребят принимали ее как традиционный обряд инициации во взрослую жизнь, но Льюис считал это формой эксплуатации. Он предполагает также, что в число услуг, которые младшие мальчики должны были оказывать старшим, входили (по слухам, доказательств никогда не появлялось) и некоторые виды сексуальных услуг — это вызывало у него ужас и отвращение.

Вероятно, столь же или даже более важно другое обстоятельство: Льюис был исключен из малвернской системы ценностей, сложившейся под влиянием господствовавшей в то время философии английской закрытой школы — «спорт превыше всего»[62]. На исходе эдвардианской эры «культ игры» занял практически незыблемую позицию в средоточии английского элитарного образования. Атлетизм превратился в своего рода философию, и в нем была своя темная сторона: мальчики, которые не проявляли таланта к спортивным играм, подвергались насмешкам и унижениям со стороны сверстников. Культ атлетизма отодвигал на второе место интеллектуальные и творческие достижения и превращал многие школы в тренировочные базы, где прославлялись исключительно телесные преимущества. Такой культ «мужества» считался неотъемлемым элементом становления «характера», а этой задаче были посвящены основные педагогические теории в Британии того периода[63]. Словом, Малверн был вполне типичным явлением эдвардианской эпохи, колледж предоставлял ученикам то, в чем они, как считалось, нуждались и чего родители безусловно желали для них.