Читать книгу "Клайв Стейплз Льюис. Человек, подаривший миру Нарнию - Алистер МакГрат"

И все же тут есть нечто более глубокое, почти физиологическое: Льюис попросту не вписывался в культуру закрытой школы эдвардианской эпохи. То, что многие рассматривали как необходимую, пусть порой жесткую, подготовку к тяготам жизни в реальном мире, Льюис отбрасывал и клеймил как «концентрационный лагерь». Образование, которое, по замыслу отца, должно было превратить младшего сына в успешного члена общества, едва его не сломило.

Вкратце траекторию образования Льюиса после смерти матери можно изложить в пяти пунктах:

Школа Виньярд в Уотфорде («Белсен»): сентябрь 1908 — июнь 1910

Кемпбел-колледж, Белфаст: сентябрь — декабрь 1910

Школа Шербур, Малверн («Шартр»): январь 1911 — июнь 1913

Колледж Малверн («Виверн»): сентябрь 1913 — июнь 1914

Частная подготовка к университету в Грейт Букхэме: сентябрь 1914 — июнь 1917

Три английские школы, о которых Льюис так сурово отзывается, очевидно, те, которые в автобиографии он обозначает псевдонимами: Виньярд, Шербур и колледж Малверн. Как мы увидим, воспоминания о времени, проведенном в Грейт Букхэме, гораздо позитивнее, и этой поре Льюис приписывал существенное влияние на формирование своей способности к мышлению.

Школа Виньярд, Уотфорд. 1908–1910

Английское образование Льюиса началось со школы Виньярд, которая размещалась в двух обшарпанных зданиях желтого кирпича на улице Лэнгли (Уотфорд). Маленький частный пансион был основан в 1881 году Робертом «Стариком» Капроном и в первые годы своего существования имел, по-видимому, кое-какой успех. Однако к тому времени, как сюда попал Льюис, у школы настали трудные времена, оставалось всего восемь или девять пансионеров и примерно столько же приходящих учеников. Старший брат уже провел здесь два года, сравнительно легко приспособившись к брутальному режиму. Младший, не имевший никакого опыта жизни за пределами ласково обволакивавшего кокона «Маленького Ли», был напуган жестокостью Капрона и впоследствии именовал школу «Белсен» — как печально известный нацистский концлагерь.

Если поначалу мальчик верил, что постепенно все наладится, вскоре он уже всей душой ненавидел Виньярд и впоследствии считал пребывание здесь напрасной потерей времени. Уорни покинул Виньярд летом 1909 года, перейдя в колледж Малверн, а младший брат вынужден был один на один противостоять институту, который явно клонился к смертному своему часу. Все образование в Виньярде, по словам Льюиса, сводилось к насильственному скармливанию и задалбливанию наизусть ненужных сведений: «Даты, сражения, экспорт, импорт. Мы забывали это, едва успев выучить, да и от того, что запомнили, было мало проку»[48]. С этим соглашался и Уорни: «Я не сумею припомнить никакой информации, полученной в Виньярде»[49]. Не было там и библиотеки, где Льюис мог бы утолить потребность своего воображения. В итоге школа закрылась летом 1910 года, когда Капрон был, наконец, официально признан душевнобольным.

Пришлось Альберту Льюису искать другие варианты дать младшему сыну образование. Уорни продолжал учиться в колледже Малверн, а Льюиса отправили в колледж Кемпбел, пансионат, находившийся непосредственно в Белфасте, всего в миле от «Маленького Ли». Это учебное заведение для того и предназначалось, чтобы «предоставить жителям Ольстера хорошее образование без переезда в Англию», как сформулирует впоследствии Льюис[50]. Не совсем ясно, имел ли отец изначально в виду оставить там Льюиса до конца учебы, но через несколько месяцев у мальчика развилось тяжелое заболевание легких, и Альберт вынужден был его забрать. Пребывание в этом колледже показалось Льюису не таким скверным, и он бы, кажется, предпочел там и оставаться. Однако у отца появился уже новый план — к сожалению, опять не слишком удачный.

Школа Шербур, Малверн. 1911–1913

Проконсультировавшись вновь с «Габбитас и Тринг», Альберт отправил сына в школу Шербур («Шартр» в «Настигнут радостью»). Находилась она в курортном городке викторианской Англии, Грейт Малверне[51]. В XIX веке Малверн приобрел популярность благодаря целебным местным водам. К концу века поток лечащихся водами иссяк, и былые виллы и отели стали превращаться в небольшие пансионы вроде Шербура. Маленькая подготовительная школа (при Льюисе в ней насчитывалось около двадцати ребят в возрасте от восьми до двенадцати лет) располагалась рядом с колледжем Малверн, где уже числился полноправным учеником Уорни. Так братья по крайней мере получили возможность видеться в течение учебного года.

Главным результатом пребывания Льюиса в Шербуре стала заслуженная им стипендия для обучения в колледже Малверн. Впрочем, Льюис вспоминает множество событий своей внутренней жизни, для которых Шербур послужил лишь фоном, а не поводом или стимулом. Одним из наиболее важных переживаний стало открытие «Севера», «северности» — открытие, которое произошло ближе к началу пребывания в Шербуре. Льюис описывает это открытие как полное и славное преображение. «Словно вся Арктика, словно огромный ледовый материк, тысячелетний лед растаял в одно мгновение, и в то же мгновение проросла трава, распустился подснежник, расцвели сады, оглушенные пением птиц, взбудораженные током освобожденных вод»[52].

Это воспоминание столь же точно в смысле метафор, сколь расплывчато в плане хронологии. «Я могу совершенно точно рассказать, как это случилось, хотя не помню самой даты»[53]. Стимулом послужил литературный журнал, кем-то брошенный в классной комнате. Удалось установить, что это было рождественское издание The Bookman от декабря 1911 года. В журнале имелось иллюстрированное приложение, включавшее некоторые из тридцати иллюстраций Артура Рэкхема к английскому переводу либретто опер Рихарда Вагнера «Зигфрид» и «Сумерки богов». Этот перевод Маргарет Армур был опубликован в том же году чуть ранее[54].

Чрезвычайно выразительные иллюстрации Рэкхема послужили мощным стимулом для фантазии Льюиса. На него вновь нахлынуло сильное желание, его поглотило ощущение «северности», он «увидел огромное ясное пространство, дальние пределы Атлантики, сумрачное северное лето»[55].Его привела в восторг возможность заново пережить то, что казалось навеки потерянным. Это было не осуществление желаний, как более раннее чтение[56], а видение, которое перенесло его на границу иного мира и позволило заглянуть внутрь. В надежде воспроизвести это чудо Льюис, поддаваясь укреплявшемуся в нем пристрастию к Вагнеру, тратил карманные деньги на пластинки с записями «Кольца Нибелунгов» и даже ухитрился приобрести ту самую книгу с иллюстрациями Рэкхема.