Читать книгу "Майкл Джордан. Его Воздушество - Роланд Лазенби"

Марш за свободу начал набирать обороты 1 февраля 1960 г., когда четверо чернокожих студентов из Сельскохозяйственного и технического университета Северной Каролины (A&T) отправились в магазин Woolworth в Гринсборо, сделали там кое-какие покупки, а потом присели за буфетную стойку, заказав себе кофе. Их простые действия эхом разнесутся по всей Северной Каролине. Управляющие магазина проигнорировали студентов, и тогда они в ответ решили в тишине досидеть до его закрытия. Следующим утром студенты A&T вернулись в магазин в компании пятерых друзей и вновь попросили обслужить их за буфетом. Натолкнувшись на полное молчание управляющих магазина, студенты начали так называемую сидячую забастовку, тихую и мирную демонстрацию протеста. Вскоре в магазин стала приходить белая молодежь, дразнившая чернокожих и швырявшая в них окурки, но в других городах штата: в Уинстон-Сейлеме, Дареме, Шарлотт, Роли и Хай-Пойнте, стали появляться аналогичные протестные группы. А потом движение раскинулось на 15 городов и еще большее число магазинов Woolworth по всей стране, и всего-то за две недели. Woolworth, общенациональная сеть магазинов, вскоре смягчила свою политику и начала обслуживать чернокожих клиентов в своих буфетах. Компания явно не хотела, чтобы в общественном сознании ее имя ассоциировалось с расистским скандалом, запечатлеть который могли телекамеры национального телевидения.

Разворачивавшееся движение за гражданские права было лишь одним элементом невероятного культурного сдвига, затронувшего всю страну. С этими переменами пришла надежда на новую жизнь, и Джеймс с Делорис не могли не заразиться этими оптимистичными ожиданиями. Время было волнующее, но все-таки непонятное и по-прежнему весьма опасное. В начале 1962 г. Делорис родила второго сына, Ларри; два месяца спустя она узнала, что вскоре у нее будет еще один ребенок. Вскоре после этого 21-летняя Делорис и ее муж взяли под мышку маленького Ларри и направились в Бруклин, Нью-Йорк, где прожили почти два года, пока Джеймс, реализуя право, данное ему G.I.Bill[6], постигал премудрости сборки, ремонта и обслуживания гидравлического оборудования, что стало логичным продолжением образования, полученного им во время службы в ВВС. При переезде двух старших детей – оба были младше пяти лет и еще только подрастали – пришлось оставить под опекой дедушки и бабушки почти на два года. Позже Делорис Джордан обмолвится, что фактически у нее и Джеймса было две семьи: старшие дети, оставшиеся в Каролине, и младшие. По этой причине их семью разделит немаленький барьер.

Какими бы жизнерадостными ни были юные члены семьи, разрыв с родителями изменил их, закалив характеры. Джорданы не пробыли в Нью-Йорке и двух недель, когда Делорис получила вести о внезапной смерти своей матери Инес. Шок от утраты и резкий наплыв горя и страданий поразил Делорис до глубины души и поставил под угрозу жизнь ее еще не родившегося ребенка. Доктор прописал ей постельный режим на неделю. «Едва не случившийся выкидыш мы переживали очень тяжело», – вспоминал годы спустя Джеймс Джордан.

Отношения между Делорис и ее матерью улучшились после сложного периода, включившего в себя раннюю беременность девушки и ее замужество, но неразрешенные противоречия все еще оставались, как это часто бывает в случае с внезапной и преждевременной смертью близкого человека. Горе Делорис усугублялось сложной беременностью и общей ситуацией: она была вдали от дома, в незнакомом многолюдном городе. Роды выдались особенно трудными и неспокойными. Схватки начались у Делорис раньше запланированного, что объясняет то, как она оказалась в госпитале Камберленд в Бруклине, хотя ее врач принимал на Манхэттене. Еще до того, как санитары госпиталя успели положить Делорис на коляску, чтобы доставить ее в отделение скорой помощи, на свет появился поразительно крепкий и крупный мальчик, покрытый слизью и пытавшийся вдохнуть полной грудью. День был воскресный, 17 февраля 1963 г. «Когда Майкл родился, мы подумали, что с ним, наверное, что-то не так, – рассказывал Джеймс Джордан много позже в интервью газете Chicago Tribune. – Когда он родился, у него из носа текла кровь. Его продержали в госпитале еще три дня после того, как выписали Делорис. До пятилетнего возраста у него без видимых причин периодически текла кровь из носа, потом это прекратилось». «После рождения Майкла доктора продержали его у себя еще несколько дней, чтобы удостовериться, что его легкие прочистились от слизи», – вспоминала его мать.

Появление ребенка во многих смыслах утешило Делорис, горевавшую на протяжении нескольких месяцев. «Я всегда говорила, что рождение Майкла было сродни знаку свыше, – объясняла она позже. – Вынашивая Майкла, я внезапно потеряла свою маму, а он стал настоящей находкой. Майкл стал для меня счастьем, которое Бог ниспослал мне после очень грустного периода моей жизни».

Позже Майкл узнает подробности своего появления на свет из чикагских газет, от журналистов, которые соберут свидетельства у членов его семьи. «У меня до сих пор легко может пойти кровь из носа, – говорил он Бобу Сакамото из Tribune. – Эту историю мама никогда мне не рассказывала. Единственное, о чем она рассказывала, это об одном эпизоде, когда я, будучи младенцем, упал за кроватку и чуть не задохнулся. В жизни я несколько раз оказывался на волоске от смерти».

Едва не случившаяся гибель ребенка от удушения – это случилось, когда семья возвратилась в Северную Каролину, – лишь усилила беспокойство матери по поводу ее «особого подарка свыше». «Он был таким жизнерадостным ребенком, – вспоминала она. – Никогда не плакал. Просто покорми его и дай с чем-нибудь поиграть, и с ним все будет хорошо».

Когда Майклу исполнилось пять месяцев, семья возвратилась из Бруклина в свой дом на Калико Бэй-роуд в Тичи. Они переезжали, когда Делорис забеременела в последний раз (следующим ребенком стала дочь Розлин). По возвращении Джеймс устроился работником технического обслуживания на завод General Electric в Касл-Хейн, неподалеку от Уилмингтона, с успехом применив полученное образование на практике.

Вскоре молодая мать очутилась в крошечном доме с пятью детьми, четверо из которых были младше пяти лет. Муж называл ее Лоис, как и остальные члены семьи. А она ласково называла его Рэй. За время службы в рядах ВВС, работы на ферме и заводе GE он обзавелся впечатляющим телом. И хотя обычно он был человеком дружелюбным и отзывчивым, но стал все чаще демонстрировать свою суровую сторону. В обращении с детьми он оказался человеком строгим, постоянно давал им задания и поручения независимо от того, его это дети были или чужие.

Вскоре дети из ближайших окрестностей уже знали: с Рэем шутки плохи. Он вмиг надерет тебе уши.

Годы своего взросления Майкл провел на сонной Калико Бэй-роуд. По воспоминаниям и свидетельствам всех, его было легко рассмешить, он любил угождать, был голоден до развлечений и из-за этого ему порой перепадало ремня. «Приходилось приучать его к дисциплине, – вспоминала как-то Делорис Джордан. – Он постоянно испытывал тебя на прочность. Майкл всегда во что-нибудь ввязывался».