Читать книгу "Призраки Черного леса - Евгений Шалашов"

– Получается – до смерти запороть не могу, но выпороть вправе?

– А как иначе? – удивилась стряпуха. – Вы же суд будете вершить, а там без порки никак нельзя. Вон, на той неделе Герхард своему соседу Юзефу два зуба выбил. Он уже прибегал, спрашивал, когда к хозяину на суд Герхарда тащить? Можно и штраф назначить, но лучше розги. От штрафа-то вся семья пострадает, а от порки – только задница.

– А скажи-ка, Курдула, – решил я пошутить, – в первую брачную ночь невест к хозяину не приводят?

К моему удивлению, кухарка отнеслась к моей шутке всерьез.

– А тут, господин Артаке, даже не знаю, чего и сказать. При господах Йоргенах такого не было. Госпожа бы не позволила. А раньше – было. Да, точно было. Но коли господин невесту в первую брачную ночь берет, то должен ей на хозяйство денег дать не меньше талера.

– Получается, девственность стоит талер! – хмыкнул я.

– Да какая сейчас девственность! – захохотала старуха. – Уже до свадьбы по сеновалам да по кустам лазят. На свадьбу порой идут – у невесты брюхо на нос лезет, в девках, в подоле приносят. Куда это годится? Нет, многие, конечно, себя блюдут, – поправилась Курдула. – Но в наше время девство все берегли, поголовно! Подожди-ка, господин Артаке, – забеспокоилась кухарка, переходя на «ты». – А ты не право ли первой ночи хочешь?

– Нет, не хочу, – засмеялся я.

– Вот и правильно, – выдохнула старуха с облегчением. – Иначе никаких талеров не напасешься. Девство – оно что? Тьфу. Сейчас есть, а потом нет. А на талер можно корову купить. Вот, поживете немного, женитесь. Вы, конечно, человек уже не молодой, но не старик еще. По вам видно, что силы девать некуда, на двух молодых хватит.

Под разговор я и не заметил, как мы дошли до усадьбы. В отличие от вчерашнего утра тут суетились люди – ставились леса, а на крыше разбирали черепицу.

– Однако! – только и сказал я.

– Вы уж нас простите, господин Артаке, – повинилась кухарка. – Но как только вы ушли, мы с Томасом подумали и решили – а скажем мы, что новый хозяин обещал хорошо заплатить. Вот народ еще с вечера и набежал. Вы же ругаться не станете?

– Все правильно сделали, молодцы! – похвалил я кухарку и ее мужа.

– Рано еще хвалить – только работу начали. Вы уж деньгами-то направо-налево не бросайтесь. Увидят, какой вы щедрый, цены заломят. У нас народ такой.

– Договорились, – кивнул я. – Я даже могу с тобой советоваться – сколько платить.

Довольная кухарка кивнула, а я засомневался – сумасшедшая она или нет? Если судить по этой беседе – вполне себе здравомыслящая старуха.

Мы обогнули дом и подошли к флигелю. Я уже хотел распрощаться с кухаркой и отправляться к конюшне, как распахнулась дверь и оттуда выскочила девушка. Подбежав к Кур дуле, обняла ее.

– Это господин Артаке, – представила меня кухарка.

– Здравствуйте, – поприветствовал я девушку. Подумав, поинтересовался: – Вероятно, фрейлейн Йорген?

– Кэйтрин Йорген, – подтвердила Курдула с легким вздохом.

– Добрый вечер, господин Артаке, – поздоровалась девица, цедя каждое слово сквозь мелкие зубы.

Я смотрел на фрейлейн, она – на меня. Кажется, оба остались недовольны. Передо мной была молодая особа, с тонкими губками и близко посаженными глазками. Плоская грудь под старым заштопанным платьем и вылинявший чепец обаяния не добавляли. Полагаю, фрейлейн тоже узрела не рыцаря в сверкающих доспехах, а немолодого, давно не бритого солдата, одетого в потертый кожаный камзол, видавшие виды серые штаны, пришедшего забрать ее дом.

– Схожу посмотрю, как там конюшня, – зачем-то сообщил я, хотя и не должен был отчитываться ни перед бывшей хозяйкой, ни перед служанкой.

Оставив женщин на пороге, кивнул гнедому – пошли, мол, инспектировать.

Ремонтом конюшни мы с Гневко остались довольны. Дыры в стенах заделаны, плотники устанавливали новые ворота, на крыше люди сидят, меняют черепицу. Если так дело пойдет, то и впрямь к вечеру закончат.

– Здравствуйте, господин Артаке! – подскочил ко мне радостный Томас. Переведя взгляд на Гневко, расплылся в улыбке:

– Ух ты, какой красавец!

Мы с гнедым покосились друг на друга и кивнули. Наш человек! Разумеется, Гневко и так знал, что он красавец, но кому ж неприятно, если похвалят?

– Господин Артаке, а можно его погладить? – поинтересовался конюх.

«Ты как, не возражаешь?» – посмотрел я на Гневко и, когда тот раздул одну ноздрю, кивнул старику.

– Ох ты, какой красивый, статный! – ворковал конюх, оглаживая гриву и потирая бока жеребца. Гневко, к моей тайной ревности, просто-таки разомлел от ласки. – Господин Артаке, может, его расседлать? Пусть отдохнет. Устал небось…

Гневко едва не заржал. Ему приходилось ходить под седлом целыми сутками. Бывало, у меня отваливалась задница, а ему – хоть бы хны. Все-таки боевой был конь, а не парадная кобыла для каких-нибудь праздничных выездов.

Но расседлать коня я разрешил. Мы никуда не спешили, а мне было нужно посмотреть на Томаса за работой. Не так уж часто я набирал себе слуг.

Томас довольно ловко для своих лет расстегнул подпругу, снял седло. Провел ладонью по спине:

– Чистенькая спинка, ни ссадин, ни потертостей. Молодец твой хозяин, бережет он тебя! А тут чего? Шрам! А вот и еще один! И еще… – Повернувшись ко мне, конюх укоризненно спросил: – Как же вы так, господин Артаке?

Я лишь развел руками. А что тут скажешь? В бою ведь не только мне перепадает, но и коню. И погибают кони значительно чаще, нежели всадники. И мой гнедой – что уж греха таить, жив до сего дня только потому, что его хозяин редко в атаки ходит, а больше командует. Виноват – теперь уже нужно говорить в прошедшем времени.

Гнедому же выговор конюха не понравился. Повернув голову к Томасу, слегка рыкнул:

– И-гр-р.

Получилось так убедительно, что Томас остолбенел. Очухавшись, конюх вытер вспотевший лоб. Поставив на место отвисшую челюсть, перевел дух. Покачивая от изумления головой, старик не сбежал, а принялся осматривать копыта. Придирчиво осмотрел каждое, потрогал подковы, пощупал гвозди, поскреб – нет ли где затаившихся гнойников, остался доволен. Но дальше ему опять пришлось удивляться. Перекинув уздечку через голову коня, Томас потянулся к пряжке:

– Господин Артаке, а где мундштук?

Старик держал в руках уздечку, где все вроде бы было на месте – повод, ремешки, но почему-то отсутствовали грызло и кольца.

– Потеряли, – равнодушно ответил я. – А может, Гневко перекусил и выплюнул.

– Перекусил? А…

Кажется, Томас был скорее готов поверить, что жеребец способен перекусить грызло, нежели в то, что на узде его никогда не было. Зачем засовывать ему в рот железяку, причинявшую боль? Мы с жеребцом и так прекрасно понимаем друг друга, а чужое непонимание переживем. Томас внимательно осмотрел уздечку, понял-таки, что к чему, и вымолвил: