Читать книгу "Страна Лавкрафта - Мэтт Рафф"

– Пришли, значит, сидим. Выбирай, что будешь заказывать.

– Дядя…

– Я сказал: сидим, – с нажимом произнес Джордж. – Имеем право, в конце концов. Я – гражданин этой страны. И ты гражданин, к тому же ветеран, не абы кто. Наши деньги ничем не хуже.

– Это-то понятно, но лично я хочу быть уверен в том, за что плачу. Если еда здесь такая же, как обслуживание…

– Ладно, тот мужик даже тарелку вылизал… И вообще, я голоден. Ну, нервничает парнишка, с кем не бывает.

А нервный парнишка все не возвращался. Летиша тоже. Аттикус откинулся на спинку стула и потянулся. Чиркнув костяшками пальцев по стене, он заметил, что изнутри закусочная выкрашена той же побелкой, что и снаружи. Взглянул на потолок: доски свежие, некрашеные, а вот грубо обтесанные опоры, толстые, как телефонные столбы, тоже белые. Следом он посмотрел на пол: линолеум новый, но положен как-то наспех.

– Дядя… – позвал Аттикус.

– Мм?

– А помнишь, когда я был маленький, мы с тобой и отцом ездили в Вашингтон?

– Еще бы. Я тогда, между прочим, с Ипполитой познакомился. А чего это ты вдруг вспомнил?

Снова оглянувшись на стену, Аттикус повторил загадку, которую кто-то из них загадал в той давнишней поездке:

– Почему Белый дом – белый?

– Во время англо-американской войны тысяча восемьсот двенадцатого британские солдаты сожгли резиденцию президента. Позже, когда рабы восстанавливали ее, им пришлось выкрасить стены в белый, чтобы…

– …скрыть следы от огня, – договорил за него Аттикус.

В эту минуту перед закусочной возникла пожарная машина. За рулем сидел верзила в серых подтяжках, с ним в кабине еще один пожарный и давешний посетитель в шляпе. Еще двое ехали на подножках, уцепившись за кузов.

Джордж отодвинулся от стола.

– Ну что, черный ход? – предложил он.

– Тогда уж лучше забаррикадироваться здесь и разбираться с ними по одному, – сказал Аттикус.

Пожарный с командой выстроились в боевой порядок рядом с машиной. Тот, что в подтяжках, держал в руках пожарный топор, еще один вооружился бейсбольной битой. Но пойти на приступ они не успели: что-то заставило их обернуться влево. На мгновение все замерли, потом мужчина с битой скрылся из виду. За ним другой, еще один, и наконец, мужик в шляпе. Рядом с машиной остался только верзила в подтяжках. Он опустил топор и обескураженно развел руки в стороны.

Аттикус и Джордж прильнули к окну, пытаясь увидеть, что происходит. В это время из уборной вернулась Летиша. Она шла спокойно, но шустро. На лбу у нее выступил пот, а волосы побелели от пыли.

– Уходим, – сказала она.

Дополнительного приглашения не требовалось. Выскользнув через входную дверь, они побежали к «паккарду». Джордж и Аттикус все оглядывались. Оказывается, кобыла вырвалась из загона и теперь отбрыкивалась от окруживших ее мужчин. Тот, что с битой, подошел слишком близко и получил копытом в грудь.

Джордж дернул пассажирскую дверь и прополз по переднему дивану на водительское место, Летиша с Аттикусом забрались следом. Только Аттикус захлопнул за собой дверь, как верзила в подтяжках, запоздало заметив их бегство, что-то закричал своим. Джордж надавил на газ, и «паккард» рванул с парковки, взметая колесами гравий.

Они неслись мимо полей. Джордж то и дело поглядывал в зеркало заднего вида. Аттикус вопросительно посмотрел на Летишу.

– Официант ушел через черный ход, – объяснила она. – А перед этим я услышала, как он говорит кому-то по телефону, мол, в закусочную ввалились какие-то жуткого вида негры. Мне показалось, нужен отвлекающий маневр.

– Нужен еще один, – сказал Джордж.

Пожарная машина висела у них на хвосте. Джордж покрепче сжал руль и прибавил газу.

– Летиша, детка, пожалуйста, засунь руку под мое сиденье. Только осторожно.

Там лежал массивный «кольт» 45-го калибра, одним своим видом вселявший уверенность. Аттикус удовлетворенно кивнул.

– А я уже боялся, что ты про него забыл.

Он протянул руку к револьверу, но Летиша не отдала. Сначала она откинула барабан, проверила, что все каморы заряжены, и защелкнула его.

– Только никого не убей, – попросил Джордж. – Достаточно, чтобы эта бестолочь отстала.

– Постараюсь, – пообещал Аттикус.

Он еще раз требовательно взглянул на Летишу, затем взял у нее из рук револьвер и опустил стекло со своей стороны.

В глаза бросился какой-то размытый блик. Правее, за клочком поля была еще одна дорога, и по ней, вровень с «паккардом», мчался серебристый автомобиль с закопченными стеклами.

– Джордж… – сказал Аттикус.

– Вижу.

Впереди две дороги пересекались, но, поскольку сзади догоняла пожарная машина, тормозить было нельзя. Вместо этого Джордж утопил педаль газа в пол и несколько раз надавил на клаксон.

Серебристый автомобиль не отставал.

Аттикус взвел курок и произвел предупредительный выстрел над полем. Водитель серебристого автомобиля не отреагировал, но когда грохот рассеялся, сзади послышался тихий хлопок. Из пожарной машины высовывался мужчина в шляпе поркпай: одной рукой он придерживал головной убор, другой – целился из уродливого короткоствольного револьвера.

Джордж выругался. Летиша зажмурилась и спешно забормотала молитву Господу. Аттикус навел «кольт» на серебристый автомобиль.

В последнюю секунду тот уступил дорогу. «Паккард» с ревом пронесся через пересечение, серебристый автомобиль въехал следом и, визжа тормозами, встал точно на пути у пожарной машины. Та неслась на него; клаксон и сирена слились в один протяжный вой.

Водитель пожарной резко взял вбок – на взгляд Аттикуса, слишком поздно. Столкновение казалось неминуемым, однако за долю секунды до удара неведомая сила отшвырнула машину в сторону. Она пронеслась в каких-то дюймах от серебристого автомобиля, завертелась на дороге и, пробив забор, укатила в поле. Аттикус успел разглядеть, как из кабины вылетел пожарный, а затем все заволокло огромным облаком пыли.

Серебристый автомобиль остался на пересечении. Через мгновение облако пыли, поднявшееся над дорогой, скрыло и его. Напоследок автомобиль моргнул фарами, как будто подмигнул Аттикусу.

* * *

Марвин, брат Летиши, в детстве перенес полиомиелит, из-за чего у него отсохла левая рука, но он все равно забрал у сестры сумку и занес в дом. Внутри приятно пахло рагу, которое томилось с обеда, и горячим, только что из печи хлебом. Уже через несколько минут все расселись за кухонным столом, произнесли молитву и наконец-то принялись за еду. Настроение поднялось настолько, что, когда Марвин спросил про поездку, троица дружно рассмеялась.

Джордж с Аттикусом рассказывали о симмонсвиллских злоключениях, наперебой расхваливая Летишу за гениальное решение выпустить кобылу из загона.