Читать книгу "Неотразимый мужчина - Барбара Картленд"

Лорд Мельбурн уловил что-то очень неприятное во взгляде его узеньких, обведенных темными тенями глазок.

— Что вы желаете? — спросил мужчина голосом воспитанного человека.

— Я — лорд Мельбурн, ваш сосед, — ответил лорд Мельбурн, — а это майор Фостер, мой управляющий.

Полагаю, вы — новый арендатор?

— Вы имеете какое-нибудь право на эти земли? спросил человек в сутане.

— Нет, — ответил лорд Мельбурн. — Мы приехали нанести обычный визит вежливости.

— Это совсем не обязательно, — ответил человек, — поэтому мне остается пожелать вам всего хорошего, джентльмены. У меня нет времени, чтобы попусту тратить его на визитеров.

При этих словах он повернулся и ушел в дом. После того как дверь захлопнулась, лорд Мельбурн взглянул на майора Фостера.

— Очаровательные манеры, — сказал он с сарказмом. — И какого дьявола он здесь делает?

— Полагаю, — ответил майор Фостер, — что только мистер Николас Верной сможет ответить на этот вопрос.

Лорд Мельбурн взглянул в сторону Пещер.

— Мне не нравятся мои собственные подозрения по поводу него, — сказал он, обращаясь по большей части к самому себе.

Они поскакали в сторону главной дороги.

— Что же мне со всем этим делать? — вслух размышлял лорд Мельбурн. — Вы можете сказать, что это не мое дело, но ведь сэр Родерик тяжело болен, Николас Верной лишен наследства, а эта девушка, какие бы ни были у нее цели и намерения, одна в Прайори, и я чувствую, что должен взять на себя определенную ответственность.

— Причем огромную ответственность, милорд, если вы разрешите мне так выразиться, — ответил майор Фостер. — Вы пользуетесь очень большим влиянием в графстве. И вы не должны допустить, чтобы этот скандал имел продолжение.

— Я понимаю, о чем вы говорите, — ответил лорд Мельбурн. — Но в то же время не могу утверждать что-либо, не имея доказательств. У нас есть только сообщение деревенской девицы, которая известна своей странностью, что она принимала участие в каких-то оргиях и подозревает, что сын одного из самых крупных наших землевладельцев похитил ее ребенка. И вы, Фостер, так же как и я, прекрасно понимаете, что слухи не могут служить доказательством в суде.

Майор Фостер вздохнул.

— В самом деле, милорд, у нас нет ничего лучшего, чем это.

— У нас должны быть более весомые доказательства, — настойчиво сказал лорд Мельбурн. — Выясните, Фостер, когда Николас Верной собирается устроить очередную пирушку в Пещерах. И если я сильно не ошибаюсь, об этом нам может сообщить тот потрепанный батюшка, которого мы только что оставили на ферме у Медвежьей Берлоги.

— Скажите мне, ради всего святого, — воскликнул майор Фостер, — зачем Николасу Вернону потребовался священник?

Лорд Мельбурн взглянул на своего управляющего и собрался было ответить на его вопрос, но затем передумал.

— Я убежден, — сказал он вполне серьезно, — что простые размышления по поводу происходящего нам не помогут. Нам нужны факты, Фостер, факты для доказательства того, что творится что-то неладное.

Он опустил руку и крепко взялся ею за седло.

— Обещаю вам, что я пойду к лорду-лейтенанту, главе исполнительной и судебной власти в графстве, чтобы обрести поддержку закона. Я приведу войска, если нужно. Но я должен иметь вполне определенные доказательства против Николаев Вернона, иначе я стану для всех посмешищем.

Лорд Мельбурн говорил уверенно и действовал, как он считал, осмотрительно. И в то же время он понимал, что все это его чрезвычайно занимало.

Остаток дня лорд полностью провел с главным конюхом, который хотел показать ему годовалых жеребят и настаивал на том, чтобы его светлость осмотрел в соседней конюшне нескольких лошадей, предназначенных на продажу.

После двухчасового упорного торга лорд Мельбурн приобрел, наконец, трех прекрасных многообещающих верховых жеребцов, в результате чего он возвратился домой в прекрасном расположении духа.

На следующее утро, одеваясь с помощью камердинера, лорд подумал, что, возможно, майор Фостер сообщит ему сегодня новую информацию о Пещерах, а когда он спускался по лестнице к завтраку, то признался самому себе, что давно уже ничто не вызывало у него такого интереса, как ситуация в Прайори.

— Сегодня хорошее утро, Ньюман, — сказал он своему камердинеру, принимая от него блюдо с телячьими отбивными, украшенными сливками и свежими грибами.

— Рад видеть вашу светлость в добром здравии, ответил Ньюман.

Он был самым старым слугой, который служил еще отцу лорда Мельбурна.

— Мне следовало бы приезжать в деревню почаще, — сказал лорд Мельбурн, — это явно идет мне на пользу.

— Мы были бы очень рады видеть вас, милорд, ответил Ньюман, и лорд Мельбурн знал, что он сказал чистую правду.

Отведав еще несколько блюд и похвалив повара, лорд Мельбурн направился к парадной двери, перед которой его ждала оседланная лошадь.

Это был черный жеребец, с белыми щетками на передних ногах, великолепный скакун арабских кровей, которого лорд Мельбурн купил в Таттерсэллзе шесть месяцев назад. Он отправил жеребца в деревню и почти забыл о его существовании.

Сейчас лорд смотрел на него оценивающе, с удовольствием осознавая, что ему придется приложить немало усилий, чтобы справиться с этим животным.

Жеребец вставал на дыбы, и два грума еле сдерживали его, пока лорд Мельбурн садился в седло.

— Сарацин застоялся, милорд, — заметил один из грумов, но его слова были излишни, потому что жеребец, брыкаясь и вставая на дыбы, уже скакал по главной аллее, делая все возможное, чтобы доказать свое превосходство человеку, который — и жеребец это инстинктивно ощущал — мог его покорить.

Лорд Мельбурн направил Сарацина через парк, проверяя его галоп, к ужасу кроликов, попрятавшихся в свои норы, и поскакал к Глубокой Лощине, которая была традиционным местом, где объезжали молодых скакунов.

Глубокая Лощина лежала между поместьем Мельбурна и владением сэра Родерика. Она состояла из обширных густых лесов и пятидесяти акров некультивируемой земли, но посредине ее проходила заросшая травой дорога, любимая обеими семьями еще с давних времен.

Однако до сих пор вопрос о принадлежности этой земли был не решен. На одних старинных картах Глубокая Лощина находилась на территории поместья Мельбурна, на других — во владениях Прайори.

Лощина была яблоком раздора с тех пор, как лорд Мельбурн себя помнил, но теперь; с улыбкой триумфатора, он вспоминал о том, что вчера сэр Родерик предложил ему Глубокую Лощину в подарок.

Он, конечно, мог показать свое превосходство сэру Родерику и сказать, что давно считает эту землю своим владением, но понимал, что не имеет никакого права говорить об этом до тех пор, пока сэр Родерик сам не вынесет окончательного решения по поводу своих земель.