Читать книгу "Элитные грехи - Алексей Макеев"

Внезапно послышались звуки музыки, и Крячко невольно вздрогнул. Потом, присмотревшись, понял, что это звонит телефон, стоявший на высокой тумбочке. Вглядевшись, Стас невольно усмехнулся — телефонный аппарат сам по себе являл оригинальное зрелище: покрытый позолотой корпус цилиндрической формы, на котором сверху горизонтально лежала трубка, а концы ее двумя грушами свисали вниз. Выполнен он был под старину — так же, как и многие предметы в помещении, например буфет, украшенный мелкой искусной резьбой. Буфет Станиславу, кстати, понравился. «На дачу бы такой неплохо», — мелькнуло у него в голове. По углам были расставлены высокие вазы, а также какие-то скульптуры, выполненные из смеси камня и ярко-желтого металла. На стенах — картины, кинжалы в ножнах и огромная плазменная панель. И все это эклектичное великолепие, барская пышность, хаотичное сочетание древности и современности буквально вопило о богатстве хозяев. Однако сама Ануш Андроникян держалась очень просто и естественно и, в отличие от Натальи Крайновой, ни словом, ни намеком не давала понять Крячко, что их семья относится к привилегированному классу.

На лестнице послышались голоса, затем шаги, и Ануш, перегнувшись через перила, произнесла извиняющимся тоном:

— Простите, вы не могли бы подняться сюда?

Крячко послушно пошел наверх.

— Пройдемте к ней в комнату. Никак не хочет спускаться, — с виноватым видом развела руками Ануш и добавила: — Она как раз занимается, к экзамену готовится.

Стас молча пожал плечами. Подобными штучками его было не пронять, и он спокойно проследовал за Ануш к одной из дверей. Хозяйка открыла ее и пропустила его вперед. Крячко вошел и увидел сидевшую к нему спиной девочку. При его появлении она даже не повернула головы, сосредоточенно водя длинными пальцами по широкому экрану белого переливающегося айфона. Видимо, это и была Ида Андроникян.

— Ида! — позвала Ануш.

Девочка не отреагировала, и Крячко заметил, что в ушах у нее тонкие наушники.

— Анаида! — громче и требовательней повторила мать.

— Ну чего? — недовольно отозвалась та.

— К тебе пришли!

— Я занимаюсь.

— К тебе пришли! Из полиции!

Девочка в ответ лишь пробурчала что-то невнятное.

Тут терпение матери лопнуло, и она решительно шагнула вперед, выдернула из ушей дочери наушники и заговорила по-армянски, эмоционально и громко. Ида пыталась что-то возражать, но довольно вяло, и в конце несколько раз проговорила: «Лав! Лав! Лав!» Крячко, отродясь не являвшийся полиглотом, но имевший довольно много знакомых среди армян, понял, что Ида уступает матери и соглашается на беседу.

Ануш схватила наушники и сунула их в карман платья, после чего обернулась к Крячко:

— Проходите, проходите в комнату.

Ида Андроникян сидела в компьютерном кресле перед столом, и Станислав устроился на диване возле нее. Мать осталась стоять и уходить не собиралась, всем своим видом выражая, что намерена контролировать процесс беседы, причем контроль в первую очередь адресован дочери, а не сыщику. Крячко не считал это удачной идеей, однако напрямую возражать не стал, решив сориентироваться по ходу дела.

— Ну что, Ида, — обратился он к девушке. — Поговорим?

— Я вообще-то не понимаю, чего вы от меня хотите, — довольно высокомерно отозвалась та.

У Иды Андроникян было продолговатое узкое лицо и близко посаженные глаза за очками с довольно толстыми стеклами. Сама она была щупленькая, не бог весть какая красавица и больше походила на еврейку, чем на армянку. Жгуче-черные волосы забраны сзади в хвост, кое-где из-под резинки выбивались кучерявые колечки, опускаясь на щеки с нежно-розовым девичьим румянцем.

Крячко с первых мгновений уловил недружелюбный тон с ее стороны, но в то же время понимал, что направлено это недружелюбие не на него, что за ним кроется что-то еще. Но вот что именно, Станиславу предстояло выяснить. Обладающий способностью устанавливать контакт даже с самым, казалось бы, безнадежным в этом плане человеком, он совершенно невозмутимо отреагировал на все эти девчачьи шпильки и взбрыки и, усевшись поудобнее, сказал:

— Да понять, чего я хочу, очень просто. Узнать мне нужно, куда Вероника подевалась.

— Ну тут я вам ничем не могу помочь, извините! — быстро проговорила Анаида, всем своим видом показывая, что на этом разговор можно заканчивать.

Крячко и ухом не повел. У него касательно этой беседы были совсем иные планы.

— А я вот уверен, что можешь, — сказал он.

— Интересно, как? — фыркнула Анаида. — Я ничего не знаю. С Никой сегодня вообще не общалась, видела ее только мельком.

— А в прошлый раз общалась?

— Ну так, перебросились парой фраз.

— Это в лицее, а «ВКонтакте»? — спросил Стас, краем глаза заметив, что на айфоне у Иды открыта страница именно этой социальной сети. И хотя в Главке он считался непроходимым «чайником» в вопросах владения компьютером вообще и Интернетом в частности, этот факт уловил сразу. Вообще Станислав больше прикидывался сиволапым мужиком, чем был таким на самом деле. Роль простоватого «валенка» была ему частенько очень выгодна, поскольку хитроватый Крячко давным-давно уяснил, что так, во-первых, меньше спроса, во-вторых, собеседник при виде простачка расслабляется и позволяет вытянуть больше, в-третьих, многие нудные вещи можно переложить на плечи того, кто «компетентнее», в-четвертых… Словом, выгод такого положения полно.

— «ВКонтакте» тоже ничего особенного, — сказала Анаида, сама не замечая, как постепенно начинает отвечать на вопросы Крячко.

Станислав не спешил. Он, конечно, понимал, что может повести себя куда более жестко и принудительно заставить девочку давать показания. Но понимал и то, что в этом случае она будет отвечать односложно и вытянуть из нее полезных сведений не удастся. А они были у нее, эти полезные сведения, были! И именно поэтому она вела себя так отстраненно-вызывающе.

— А Виктория к экзамену-то была готова? Или боялась сдавать? — спросил он.

Изогнутая бровь Анаиды изогнулась еще больше. Видимо, она никак не ожидала подобного вопроса, не понимала, какое он имеет значение, и это несколько сбило ее с толку. А Крячко неторопливо шел к своей цели.

— Ну экзаменов, вообще-то, все боятся, — ответила девушка.

— И ты тоже?

— Ну… — замялась она, покосившись на мать. — Не то чтобы очень…

— А Вероника, значит, очень, — подхватил Крячко.

— Ну боялась немного. Не больше, чем все. А при чем тут это?

— Да вот, понимаешь, Ида, что я думаю… — доверительно проговорил Стас, в задумчивости почесав подбородок и придвигаясь поближе. — Может, она так сильно боялась не сдать экзамен, что решила из дома сбежать?

— Как это? — Миндалевидные глаза Анаиды округлились.

— Ну родители у нее, я так понял, люди строгие, — продолжал в доверительном тоне Крячко. — Дома постоянно держат под контролем, в лицей и из лицея возят на машине, с друзьями не дают встречаться… Никакой жизни! Представляешь, что бы они устроили, если б она экзамен не сдала? Вообще капец!