Читать книгу "Клад и крест - Сергей Сухинов"

АРТ тоже не стали задерживаться на берегу. Им не терпелось обсудить создавшееся положение. Но не шептаться же здесь, среди десятков загорающих! Нет, для этого можно найти местечко и получше, где не будет посторонних ушей…

Наскоро забежав к себе домой и перекусив, а также захватив бутерброды и по бутылке с газировкой, друзья собрались вновь на своем обычном месте сбора – на агитплощадке, расположенной в самом центре поселка ИБИПа. Когда-то, в стародавние времена, она была центром культурного досуга всех окрестных жителей. От того периода здесь сохранились ограда из колючего боярышника и полуразобранная эстрада с дощатой стенкой, на которой некогда вешали матерчатый экран для демонстрации фильмов прямо на свежем воздухе. Здесь же, по словам старожилов, любили собираться старики-пенсионеры, чтобы предаться своему любимому и безобидному занятию – игре в домино. Но никто из АРТ не помнил, чтобы на скамейках возле бывшей эстрады хоть кто-нибудь, что называется, «забил козла».

Да и самих скамеек здесь давно не осталось – крепкие струганные доски от них местные умельцы давно пустили на хозяйственные нужды. Туда же и отправились и вырванные из земли столбики от скамеек. Лишь три из них почему-то уцелели. Сидя на них верхом, АРТ и провело короткую летучку на тему «что делать?»

– Надо пойти к ВГ и все ему честно рассказать, – предложил Антон. – Учитель нас не выдаст, а наоборот, может очень даже помочь.

– Точно, – басисто поддержал его Тёма. – У ВГ ума палата, и к тому же Тошка ходит у него в любимчиках.

Родик презрительно хмыкнул и, достав из кармана джинсов пачку жвачек, протянул ее друзьям.

– Мятные жвачки очень полезны, – прибавил он. – Они улучшают работу заднего ума.

– Какого, какого? – не понял Тёма, засовывая в рот белую полоску.

– Заднего, – ласково пояснил Родик. – Ну, того самого, которым все обычно сильны. – Да вы что, парни, «Очумелых ручек» насмотрелись, что ли? Головой надо действовать, мозговыми извилинами шевелить! ВГ для нас опаснее Федьки-Фигвама и всех его травоядных пофигистов. Садовников уже, небось, лет тридцать историей нашего Петровского занимается. Думаете, он ничего не слышал про подземелье и про клад князей Голицыных? Моя прабабка знает, а ВГ – нет? Фигушки! Да как только мы ему все выложим, да кинжал с подсвечником покажем, то ВГ скажет тоже самое, что великий комбинатор Остап Бендер однажды сказал Кисе Воробьянинову. Помните «Двенадцать стульев»?

– Помню, – кивнул Тёма. – А что Бендер там такого сказал?

– Ну, когда Воробьянинов по простоте душевной рассказал великому комбинатору про сокровища, запрятанные его тещей в один из стульев, Бендер произнес историческую фразу: «Извините, Киса, но мне кажется, что с этим делом я могу справиться один».

– Мда-а-а… – протянул Антон, озадаченно потирая подбородок. – А почему эта фраза именно историческая, Лис?

– Ну, так просто принято говорить, – пожал плечами Родик. – Но для нас она и на самом деле историческая. В смысле, что не надо повторять исторических ошибок Кисы Воробьянинова! ВГ тоже самое может нам сказать: молодцы, ребята, помогли мне очень. Теперь я сам займусь кладом князей Голицыных! А вы идите, поиграйте в куличики… А может, даже шантажировать начнет. Мол, если будете мешаться под ногами, то я расскажу властям, что это вы по глупости обрушили подземный ход!

Тёма хохотнул и звучно хлопнул Родика по спине, да так, что тот едва не упал со столбика.

– Ну, ты даешь, Лис! Развел тут страсти-мордасти. А на самом-то деле ларчик просто открывается: не любишь ты ВГ! Не можешь забыть, что он тебе тройку засандалил по истории за прошлый год, верно?

Родик насупился – Тёма попал в его больное место.

– Тебе бы ни за что ни про что такую пакость сделали… – пробурчал он. – Да разве в этом дело? Факт есть факт: ВГ может быть лицом материально заинтересованным. Да вы сами покумекайте: сколько лет он бьется, чтобы издать свою книгу по краеведению? И все без всякого толку. Но за свой счет сейчас что хошь издать можно, я об этом в какой-то газете читал. Найдет ВГ клад, издаст на премию книгу, и прославится на всю страну. А ВГ даже не женат, хотя ему уже за пятьдесят…Так что клад ВГ позарез нужен.

Тёма задумался.

– По-моему, Лис прав, – после долгой паузы сказал он и вопросительно посмотрел на хмурого Антона. – ВГ на самом деле для нас еще опаснее, чем эта Оксана.

– Ну, и что вы предлагаете? – поморщился Антон.

– А что тут долго думать? – вскочил на ноги Родик. – Сами во всем разберемся! Читать и писать умеем, а ты еще, Антоха, и на компьютере работать можешь. Может, в этом твоем Интернете навалом исторических материалов про наше Петровское? Тёмка через отца может добраться до областного архива, а я… Да вы знаете, сколько старушек – тем, кому за девяносто, – живет в нашем Петровском? Человек десять, не меньше! И каждая из них – словно живая машина времени. Уж я-то сумею к ним подлизаться… Например, скажу, что в школе мне велели за лето написать историю нашей деревни. Возьму ручку, тетрадку и все стану записывать. Не может быть, чтобы никто из них ничего не знал про подземные ходы и про клад!

– Я могу дать тебе отцовский диктофон, – сразу же предложил Тёма. – Все равно он валяется в столе без толку.

– Отлично! – потер руки Родик. – Уж я к этим старушенциям так подлезу, что они сами мне все выложат.

Поймав заинтересованные взгляды друзей, Родик пояснил:

– Куда-то же тот подземный ход вел, верно? Значит, где-то в деревне спрятан выход. Мы найдем его и доберемся до ящика, но уже с другой стороны. Пусть даже и нет в этом ящике ничего интересного, все равно мы…

Родик сделал выразительную паузу. Тёма показал ему свой увесистый кулак.

– Не тяни кота за хвост, Лис! По твоей хитрой физиономии вижу, что ты уже чего-то разузнал. Небось, свою прабабушку успел напрячь?

– Пять баллов за догадливость, Тёмка! Пока бабуся-прабабуся мне крутила бутерброды, я задал ей парочку наводящих вопросов. Ну так, ласково, чтобы не перепугать до смерти. И она сообщила, что в молодости слышала рассказы деревенских стариков – ну тех, кто родился еще в середине позапрошлого века, и давным-давно уже помер. Так вот, эти доисторические старики будто бы утверждали, что в Петровском был не один подземный ход, а целых три! И вели они, якобы, из усадьбы Голицыных в три разные стороны. Один – тот, что ведет к реке, мы с вами нашли. Но где-то есть еще два подземных хода!

Антон сглотнул, ощутив сильную сухость во рту.

– И что же, твоя прабабушка ни разу их не видела?

– Нет, не видела. Но до революции про эти подземные коридоры ходили всякие жуткие слухи. Ну, будто один из них ведет к старому деревенскому кладбищу, что по нему по ночам бродят покойники, и все такое прочее… А после Гражданской войны два местных молодых мужика якобы занялись поисками сокровищ. Их часто видели то там, то здесь с лопатами и кирками, но всерьез не принимали – мало ли дураков на деревне? В один прекрасный день оба мужика пропали. Их долго искали, и наконец где-то на краю деревни нашли здоровенную осыпавшуюся яму. Ее пытались раскопать, но вдруг земля стала оседать со всех сторон, и крестьяне поспешили убраться оттуда подобру-поздорову. Все решили, что в той яме мужики-кладоискатели и сгинули.