Читать книгу "Потерянные во времени - Марина Линник"

– Это какое-то безумие. Неужели то, что вы нам рассказываете, не выдумка? – не веря своим ушам, спросил фотограф.

– Мой дорогой, мне уже не по возрасту выдумывать, – ласково поглядев на Жермена, произнесла мадам де Фарси. – Я рассказываю лишь то, что сама читала в детстве. Этот документ хранится в нашем роду уже много веков, и сейчас я – единственная наследница. После моей смерти прервется род Саджино, и, стало быть, прервется и проклятие.

– А в чем же оно заключается? Вы так и не рассказали нам, Адель, – в душе Мишель профессиональный журналистский интерес наконец-то взял верх над вежливостью.

– А я уже подхожу к самой сути нашей семейной истории, – спокойно ответила библиотекарь. – Наступила ночь, позволившая одному-единственному монаху, которому удалось избежать расправы, выбраться из городка. Не разбирая дороги, служитель церкви побежал за помощью в Бергамо, где в тот момент находился инквизитор Джованни Саджино. Долго пришлось спасшемуся монаху убеждать инквизитора, что он не разбойник и не бродяга. Наконец, убедившись в правдивости слов несчастного, обессилившего от страха и усталости, Джованни выказал желание немедленно отправиться в «город, погрязший в грехе и распутстве». Прибыв туда после полудня, инквизитор застал толпу в том же точно состоянии, что и описывал монах: люди совершали отрывистые, нескоординированные движения, словно исполняли какой-то судорожный танец. Невооруженным глазом было видно, что люди устали и сильно истощены. Тем не менее они продолжали двигаться как заговоренные. Но не изможденные лица безумцев привлекли внимание инквизитора. Неподалеку от дергающейся толпы стояла высокая худощавая старуха и с легкой улыбкой спокойно наблюдала за происходящим. На руках у нее лежал черный кот, которого она периодически поглаживала. «Немедленно схватить ее и доставить в Бергамо!» – приказал Джованни. Старуха попыталась скрыться от слуг инквизитора, но те оказались проворнее, и уже к вечеру палачи допрашивали странную женщину.

– А что произошло с несчастными жителями города?

– К сожалению, в манускрипте ничего об этом не говорилось. Я попыталась выяснить, что могло приключиться с ними, как вообще можно объяснить произошедшее в том городке. Это похоже на коллективный приступ болезни, которую ученые называют пляской Святого Витта. Она может быть вызвана различными причинами. Но почему случилось такое буйное помешательство у всех горожан одновременно, так и осталось тайной.

– А что стало с той старухой? – поинтересовался Жермен.

– Ей предъявили обвинение в колдовстве, посчитав, что она и околдовала людей, напустив на них порчу.

– И что же с ней стало?

– А что происходило с людьми, обвиненными в колдовстве? – горько усмехнулась библиотекарь. – На следующий день ведьму сожгли на костре, хотя только светский суд должен был решать ее судьбу. Но Джованни, объявив всем собравшимся на площади, что имеет неоспоримое доказательство вины странной женщины, решил самолично уничтожить «корень зла». Старуха лишь посмеялась в ответ на обвинения, не сказав ни единого слова в свою защиту. Но перед тем, как огонь поглотил ее, она выкрикнула проклятие, адресованное инквизитору. Ведьма прокляла весь наш род до тринадцатого колена, сказав, что все представители мужского пола рода Саджино умрут загадочной смертью, а самому последнему из них суждено вечно скитаться между мирами в чреве огромной змеи…

Глава 6

Мишель и Жермен добрались до редакции газеты «Ле Монд» только под вечер. Часы журналистки показывали почти семь. Многоэтажное стеклянное здание было освещено только наполовину, так как многие сотрудники уже покинули офис. Остались только те, кто отвечал за набор в печать нового номера. На месте был и Лоран, с нетерпением поджидавший журналистку. Войдя в здание, Мишель поприветствовала охранника и, вызвав лифт, повернулась к Жермену.

– Никому ни слова о том, что ты сегодня услышал, понял? Мы теперь в одной упряжке, поэтому советую держать язык за зубами.

– Что ты собираешься делать? – с подозрением поглядев на молодую женщину, спросил фотограф. – И как ты намерена оправдываться перед Лораном? Из-за тебя нас теперь могут уволить, если уже не уволили. Ох, говорил же я тебе: выйдет нам боком эта история.

– Вот и хорошо, так как я все равно собиралась написать заявление об уходе.

– Что?! – с удивлением уставился на нее Жермен. – Солнце, ты с ума сошла? Почему ты собираешься увольняться? А как же я? Ты обо мне подумала? Что будет со мной?

– Я не требую от тебя подобного подвига…

– То есть? Я что-то не пойму тебя. Ты увольняешься, а я остаюсь здесь один?

– А ты считаешь, что я должна пресмыкаться перед человеком, находящимся в издательстве без году неделя, который после каждого прочтения моей статьи (а я не такой уж плохой журналист, ты знаешь об этом сам) всегда твердит одно: «Ну что сказать, мадемуазель Мано? Эта незатейливая статейка ниже всякой критики». Откровенно говоря, я устала от подобного обращения. Лоран ест меня поедом, а я должна терпеть?

– Он пытается довести тебя до белого каления, так как не может простить прежних побед. Наш бывший шеф всегда выделял тебя, ставя всем в пример. И Лоран знает об этом. Но ты тоже должна понять его. Сейчас ему нелегко: новый коллектив, к тому же сложившийся коллектив, в котором уже существуют свои лидеры, порядки и законы. Ко всем хорошо бы приглядеться, ко всем надо бы приспособиться.

– Да что ты? – усмехнулась Мишель. – Только я вот что-то в толк не возьму: почему всегда я оказываюсь крайней? И почему только меня он старается уязвить побольнее?

– Солнце, ты просто накручиваешь себя. Все не так уж паршиво. Лоран – сложный человек, но и к нему можно найти подход… Ладно, не заводись, – добавил Жермен, увидев вспыхнувшие от гнева глаза Мишель. – Я только…

Он не договорил последнюю фразу из-за подъехавшего лифта. Двери открылись, и они вошли внутрь. И тут, пораженный внезапной догадкой, Жермен повернулся к журналистке и выпалил:

– Солнце, подожди! Уж не хочешь ли ты сказать, что планируешь начать расследование того странного исчезновения?

– А если и так, – неопределенно протянула Мишель, но посмотрела на фотографа с вызовом.

Внезапно тот взорвался:

– То есть ты хочешь сказать, что согласна поставить на кон карьеру ради какой-то химеры, научно не обоснованного факта? И причем не только свою карьеру, но и мою, впутывая меня в эту дурацкую историю. Какого черта ты делаешь? Ты готова посвятить всю жизнь изучению этого идиотского проклятия, якобы увлекшего в иное пространство поезд или, как старуха сказала, в «кротовую нору»? Надо же… Что за бред! Ты только послушай себя!

– Да, ты совершенно прав, – спокойным голосом ответила журналистка. – Я серьезно хочу заняться этим делом. Мне хочется понять, что на самом деле произошло с поездом и является ли его исчезновение следствием того самого проклятия, или существуют другие причины? А главное, я хочу узнать, куда делись люди и почему состав до сих пор возвращается. По сути, если мне удастся ответить на вопрос, что стало с ним и какая существует связь между поездом-призраком и сегодняшними катастрофами, это станет открытием века. Разве не интересно узнать разгадку подобной тайны? Разве ты не хотел бы найти ответ на эту загадку? Да к тому же мне очень хочется чем-нибудь помочь мадам де Фарси. Мне больно видеть одиночество этой милой пожилой дамы.