Читать книгу "Потерянная - Марго Генер"

Снова послышалось покашливание Лисгарда, в этот раз хрипловатое и смущенное. Я опустила взгляд и поняла: в таком положении ноги оголяются настолько, что юбка превращается в пояс. Пришлось сесть.

По телу растеклось дремотное блаженство. Я обмякла и прислонилась спиной к прохладным доспехам эльфа.

– Чудесное пение, – проговорила я, прикрыв глаза. – Как хорошо и спокойно.

Лисгард чуть наклонился, осторожно заглянул в лицо.

– Хм. Пение? Хм. Это Арфолин, птица Эолума, – сказал он и сдвинул брови.

– Волшебная музыка, – проговорила я блаженно. – Как природа создает такое? Даже имя у птицы зачарованное.

Я представила, как она качается на тонкой ветке. Перья разноцветные, пушистый хохолок колышется, пышный хвост свисает до самой земли.

Белокожий снова посмотрел на меня.

– Как вы себя чувствуете? – спросил он настороженно.

В голове растекся сладкий туман, на глаза опустилась мутная поволока. Арфолин будто нарочно запел громче, остальные птицы благоговейно замолкли. Почти вижу, как втянули пернатые головы и таращатся на чудо-птицу.

В животе потеплело, захотелось остановиться, прилечь в такую уютную и мягкую траву.

– Никогда ничего приятнее не испытывала, – протянула я. – Только спать хочется очень.

Глаза Лисгарда превратились в две круглые плошки, лицо вытянулось. Он дернул гриву и остановил Арума. Единорог недовольно фыркнул, копыта глухо стукнулись, вспугнув в зарослях двух перепелок. Зверь сделал еще пару шагов и замер посреди травы, недобро покачивая рогом.

Белокожий бесцеремонно развернул меня к себе и вперился взглядом. Глаза полыхают, как два синих костра, лоб покрылся тонкими морщинами.

– Миледи, вас усыпляет мелодия? – проговорил он с нажимом.

Голова приятно потяжелела, перед глазами поплыли розовые единороги, окутанные золотистыми огоньками. Даже уловила сладковатый запах сирени.

– Не знаю, может, и не усыпляет, – промямлила я. – Приятно, нет слов. Я нарушила какой-то закон?

Высокородный побелел, хотя с его белоснежной кожей непонятно, куда сильнее, и впился пальцами мне в плечи.

– Закон? – процедил Лисгард. – Миледи, крепко же вас приложили.

Арум недовольно топчется, фыркает. На его месте я бы тоже фыркала, с таким хозяином калина покажется сладкой.

Я отмахнулась от него, как от назойливой мухи, и проговорила медленно:

– Чего ты взбеленился? Птичка поет, ветер дует, трава зеленая.

Горячее дыхание обдало лицо.

– Слушайте, миледи, – сказал белокожий, наклонившись так близко, что разглядела золотистые черточки в зрачках. – Для солнечных эльфов Арфолин безвреден. Но темных он усыпляет. У людей вызывает временное безумие, а остальные мучаются головной болью. Еще раз спрашиваю – вы хотите спать?

Он даже задрожал. Ноздри раздуваются, пальцы впились так, что сейчас плечи мне раздавит. Откуда-то из глубины медленно поползла горячая волна. Она, словно змея, двинулась замысловатыми зигзагами вверх по животу, когда достигла солнечного сплетения, меня дернуло. По коже пробежали мурашки.

Я раздраженно дернула плечами, цепкие пальцы разжались. Горячая волна расползлась по всему телу, и сонливость быстро отступила. Легкий ветерок спустился с верхушек деревьев прохладными струйками и прояснил мысли.

– Ну знаешь ли! От людей еще можно ожидать скудоумия. Но ты всех переплюнул! – прошипела я и толкнула белоухого локтем в закованную грудь. – Пусти, пешком пойду! Или не пойду. Если в Эолуме все такие ненормальные – мне нечего там делать.

Высокородный вытаращил глаза и громко сглотнул.

– М… миледи? Вы серьезно? – выдавил он.

Я попыталась отодвинуться дальше, ерзая на спине Арума. Единорог нервно захрапел и стал топтать высокую траву. Прилив гнева пришел неожиданно, в теле появилась бодрость, словно не было ализаринового плена и песен магической птицы.

Сказала зло:

– Куда уж серьезней. Это же не тебя с утра пытаются поджарить на солнце, ошпарить железом и разрезать на куски.

– Вы забываетесь, – грозно произнес высокородный.

От этих слов волна гнева стала еще горячей. Я хищно прищурилась и прошипела ему в лицо:

– Мессир Лисгард, или как там нужно обращаться, определись – ты помогаешь или нет. Если нет, оставь тут и иди своей дорогой. Мне не нужны одолжения. За спасение спасибо. Но на этом все. Или я пленница?

Высокородный эльф поморгал синими, как глубокое море, глазами, пальцы снова сжались на плече, кожа отозвалась тупой болью. Я с вызовом уставилась на него и проговорила сквозь зубы:

– Если что, мне больно.

– Эльфы терпят боль, – озадаченно произнес высокородный.

– О, да, – язвительно ответила я. – Тебе напомнить, сколько с утра вытерпела?

Лисгард еще несколько секунд продавливал мне кожу, затем нехотя разжал пальцы.

– Вы точно больше не чувствуете сонливости, приятного расслабления и дурмана? – спросил он.

Я оттопырила уши и проговорила:

– Ты издеваешься? Не чувствую я ничего. То было временное помутнение. Доволен? Хотя нет. Если влеплю тебе оплеуху, то почувствую, знаешь, что? Удовольствие. Я почувствую удовольствие!

Белоухий с минуту нервно пыхтел, уши хлопают, пальцы тихо барабанят по бедру. Он развернул меня лицом вперед, я облегченно выдохнула и поерзала на спине единорога.

– Разумеется, вы не пленница, – проговорил он и придвинулся ближе.

Лисгард взял локон гривы, поклацал языком, Арум со вздохом облегчения двинулся в самую гущу зарослей. Из нас троих он единственный, кому наплевать на разборки между эльфами. Главное, чтобы трава была сочной и мухи не кусали.

Едем молча. Лисгард тяжело сопит, буквально слышу, как шевелятся мысли в белоухой голове.

Арфолин сыпет переливами на разные лады. Серебряные струны плавно перекатываются под невидимыми пальцами, звук волшебным туманом растекается по воздуху. Лес тихо шелестит, словно подпевает магической птице, ветерок в верхушках свистит, качая ветками.

Белокожий неуверенно кашлянул в самое ухо, я нервно дернула кончиком и вытянулась.

Он немного помедлил, что-то еле слышно пробубнил под нос. Затем сделал глубокий вдох и начал:

– Миледи, прошу простить меня за резкость. Дело в том, что… Гм. В Великом разломе живут темные эльфы. Мы не видели их уже пять тысяч лет. Но защиту снимать не стали. Песни Арфолина заставляют их впадать в глубокий сон. Вывести из него может только ледяное молоко. Когда вы… Вы сказали, что хотите спать… Вы понимаете, что я подумал?

Я поерзала на теплой спине Арума, гладкая шкура приятно потерлась о кожу.