Читать книгу "Ааргх на троне - Андрей Белянин"

Могла ли она допустить ошибку и попасть в засаду? Обнаружить себя, не суметь оторваться от преследования или проиграть в неравном бою, потому что равный бой нам обычно не светит, да и какое равенство в схватке мужчины и женщины?!

Нам никогда не доводилось думать друг о друге в таком ключе. Она всегда была для меня сильной, уверенной, надежной напарницей, которой смело доверяешь, без боязни получения ножа в спину или крысятничанья с последним куском хлеба. Она стала моей половиной, и если я не беспокоился о ней, так лишь потому, что не особо заботился и о собственной шкуре. А это в корне неверная позиция, потому что…

— Всем привет. — В дверях показалась самая уродливая наемница. Ее глаза горели, но голос был непривычно тих.

И пока другие радостно обернулись ей навстречу, я в доли секунды понял все и, бросившись вперед, успел подхватить ее на руки за миг до того, как она покачнулась.

— Прости, Малыш, — одними губами, еле слышно прошептала Сун, провисая как поломанная кукла.

В ее спине, под лопаткой, ближе к правому плечу, торчал арбалетный болт. Эльза взвыла дурным голосом, хозяин харчевни растолкал всех и одним движением рукава освободил ближайший стол, просто смахнув всю посуду на пол.

— Клади ее на бок. Да нежнее, дубина! Не трогай стрелу! Только благодаря толщине болта она не истекла кровью и смогла сюда дойти. Быстро флягу самогона, горячую воду и чистые полотенца!

Все кинулись врассыпную. Я удерживал Сун, не мысля даже выпустить ее из объятий, наемница ни на что не реагировала, ее дыхание было прерывистым, она закрыла глаза и берегла силы.

— Дядя Трувор…

— Заткнись, мальчик мой! И затыкай пасть каждому, кто полезет с советами или вопросами мне под руку! Все принесли? А теперь пошли вон! Все, кроме эльфа. Остроухий, разбираешься в лечении?

— Как и любой житель леса, — скромно кивнул тот.

— Вот и отлично, поможешь мне остановить кровь. А вы что застыли? Я сказал — вон! Или кому-то надо повторить в лоб еще раз?!

Я мысленно выругался про себя, но спорить с другом моего отца в такую минуту было и глупо, и безнравственно. В конце концов, человек, прошедший столько войн и выживший в этом аду, умеет зашивать раны и вытаскивать боевых друзей с того света. Ему не надо мешать, надо просто поверить и выйти. Даже если твоя любимая теряет сознание у тебя на руках и тебе от этого так же больно, как и ей…

— Гр-р! — Я буквально выбежал за дверь и, выхватив меч, дал две или три пробежки вокруг всего подворья.

Гномы тихохонько прижухались у порога, рыжая служанка ушла к колодцу, а поникший Эшли застыл посреди заднего двора с самым сосредоточенным выражением на лице. Судя по всему, до него наконец-то хоть какие-то вещи стали доходить.

Например, что и самых близких твоих друзей могут по-подлому убивать в спину. Пытаться убить! И ты, как командир отряда, лицо, облеченное властью и ответственностью, ничего не можешь с этим поделать… И никто не может, но корежит от этого твое сердце!

— Задержись на минутку, — попросил он, поднимая руку.

Я выпустил горячий пар из ноздрей и, не сбавляя хода, попробовал зайти на четвертый круг. Однако тонкая рука юного графа вдруг развернула меня за по ясной ремень так, что я чуть не упал! Вот уж нипочем не подозревал у задохлика такой железной хватки…

— Стоять, я сказал! И если сию же минуту не прекратишь истерику, недостойную взрослого ааргха, я тебя еще и по щекам отхлестаю!

Эшли не повысил на меня голоса, но в самом тоне было столько кованого металла, что я предпочел повиноваться, не доводя дело до крайностей. В голубых глазах моего нанимателя отсвечивали незнакомые доселе холодные блики смерти. Человек в подобном состоянии принимает убийство себе подобных как процесс созерцательный и количество трупов оценивает чисто математически. Идеальная машина смерти, без малейших признаков движения души…

— Слушай меня, дважды повторять не буду. Сейчас все мы должны держаться вместе. Как только убедимся, что с нашей подругой все будет хорошо, проверяем оружие, надеваем доспехи, идем в лес и убиваем их всех. Любым способом, кому как нравится, без условий и ограничений. А когда мы закончим с ними здесь, я пойду на столицу и сожгу ее…

На миг мне показалось, будто я ослышался. Но в спокойном голосе графа Эльгенхауэра-младшего было что-то такое, что не вызывало желания переспрашивать. И кстати, идея сжечь имперскую столицу в отместку за страшную рану моей Сун сразу представилась безумно заманчивой. Более того, даже единственно правильной и логичной!

Гномы, тихушечно прислушиваясь к нашему диалогу, запрыгали вокруг меня, как бородатые мячики, едва не хлопая в ладоши.

— В поход с собой бери нас обоих, новый! Столицу Империи сжечь праздник это ж какой?! А заплатишь еще если за это — от счастья умереть не встать никому, нам особенно!

Я успокаивающе погладил их по шлемам промеж рогов, теперь осталось спросить согласия нашего лесного брата. Или уже не спрашивать, ведь с любой точки зрения нападение на столицу — чистое самоубийство по самой идее, Эландер такое любит…

Позади скрипнула дверь, мы дружно бросились к вышедшему на чистый воздух остроухому.

— Все хорошо, — устало улыбнулся он, — твоя боевая подруга будет жить. Ей нужна хотя бы неделя покоя. Хозяин оставит ее у себя под присмотром его служанки. Но если мы не хотим для них неприятностей, то лучше уйти сегодня же. Воронья пустошь примет вас как дорогих гостей…

— Туром и Нетуром, введите его в курс наших военных планов.

— Бей-руби-руби-бей! — в едином порыве выдохнули гномы, с обеих сторон тяжело похлопывая эльфа по филейным частям. Выше они не дотягиваются, а может, просто давно ждали момента…

Эландер скривился так, словно наступил босой ногой на пузо три дня как сдохшего ежа, но суть боевой задачи понял и кивнул — он в команде. Я жестом остановил Эшли и прошел в харчевню один. Если уж уходить, то действительно сейчас, заночуем где-нибудь в лесу, но мне была нужна хотя бы минутка наедине с самой уродливой наемницей. То есть с моей любимой…

Сун лежала на боку на длинной скамье, ее плечи были заботливо прикрыты плащом. В воздухе витал слабый запах горелого мяса — значит, традиционно прижгли рану. Криков мы не слышали лишь потому, что женщины лучше, чем мужчины, переносят даже такую страшную боль. Извлеченный арбалетный болт, перепачканный ее кровью, мертвой железкой валялся под столом. Рыжая Эльза порывисто шагнула мне навстречу, явно намереваясь не допустить меня к раненой, но Трувор перехватил ее за подол.

— Только недолго, малый. Девушке сейчас тяжело говорить…

Я кивнул и опустился на колени, склонившись над бледной и тихой Сун. Мне хотелось сказать ей, что виноват, что не смел так безоглядно рисковать ею, что я найду всех и отомщу, что…

— Ты дышишь мне в ухо… щекотно… — не открывая глаз, прошептала она.