Читать книгу "Его прекрасные жены - Мэгги Осборн"

– Ах ты моя голубка! Забудь, что говорила твоя мама и этот дьявол Блевинз. Ты такая же хорошенькая, какой была она. Ну а приведешь себя в порядок, так будешь и того краше.

– Да не хочу я быть красивой! - Рози передернуло. - Что принесла маме ее красота, кроме него и ранней могилы? - Она оттолкнула нетронутый завтрак.

– Рано или поздно, но тебе придется исполнить долг жены, солнышко. - Лодиша с преувеличенным усердием принялась месить тесто.

– Если Стоун прикоснется ко мне, я прикончу его.

Кивнув, негритянка попыталась подойти к проблеме с другой стороны:

– Но тебе нужна помощь кэптина, раз уж ты вбила себе в голову, что из этой грязной дыры выйдет что-нибудь путное. Ты ведь не хочешь, чтобы он сразу же задал деру, а?

Рози резко вскинула голову, сузив глаза.

– Он сказал, что смоется?

– Пока нет. Но сколько, по-твоему, кэптин выдержит, если днем ему придется любоваться на замызганную жену, а вечером - укладывать в постель пьяную?

– Ты хочешь сказать, что единственный способ заставить его сдержать слово - это позволить ему объезжать меня?

– Он твой муж, голубка.

Паника вспыхнула в глазах Рози.

– Это не входило в условия сделки! Я могла спасти ему жизнь, а следовательно, свою ферму, только выйдя за него замуж! Но в нашем уговоре замужество не главное. Оно ничего не значит, и ему это прекрасно известно.

Лодиша разделила тесто на части и вылепила караваи.

– По крайней мере постарайся выглядеть поприличней, вот и все, о чем я прошу.

– Но тогда он точно набросится на меня! - Рози содрогнулась от ужаса, и кофе выплеснулся из кружки на стол.

– Просто поразмысли над этим, голубка моя.

Стараясь не поддаваться панике, Рози сгорбилась над чашкой кофе и предалась мрачным раздумьям.

* * *

Стоя на кухонном крыльце, Боуи полной грудью вдыхал кристально чистый утренний воздух. Вместе с холодом в него вливалась бодрость. Ночью снегопад прекратился, и теперь, куда ни кинь взгляд, безбрежные белые волны струились по океану прерии. Он сомневался, что способен полюбить это плоское пространство, но сегодня утром, кажется, понял, что в нем находят другие.

При свете дня он лучше разглядел ферму Рози, и то, что увидел, не внушало ему оптимизма. Над всеми постройками нависла угроза неминуемого разрушения. Состояние изгороди было еще хуже, чем полагал Боуи. Работы хватило бы, чтобы занять делом дюжину мужчин на пару сезонов. Если Рози ненавидит ферму так сильно, как утверждал Джон Хоукинз, то почему она не бросила все давным-давно, не вернула этой дикой природе ее достояние? Он не находил здесь ничего, за что стоило бы держаться.

Когда холод стал пробираться под одолженную куртку, Боуи медленно зашагал к могиле, находившейся на полпути от дома к тополиной роще. Более чем странно, что в огромной прерии она не нашла для могилы лучшего места, чем на заднем дворе, прямо перед окнами дома.

К своему удивлению, Боуи не обнаружил на надгробном камне ни имени, ни дат. Перед ним был гладкий, без надписи валун, однако бордюр выложили булыжниками так ровно, словно кто-то присматривал за этим местом.

Двинувшись дальше к ручью, Боуи посмотрел на прихваченную льдом темную ленту воды. Ручей с каменистым дном был не более двенадцати футов в ширину. Многочисленные следы животных испещряли снег, лежавший по берегам. Боуи подумал, что в разгар лета высокие тополя и развесистые ивы дают здесь тень и прохладу. Пока из всего, что он видел, только это место показалось ему приятным.

По пути к амбару капитан миновал покосившуюся кладовую, полуразрушенный курятник, свинарник и просевший вход в погреб для хранения корнеплодов.

Внутри амбара было тепло, в воздухе висел густой запах сена, лошадей и коров, толпившихся у кормушек. Джон Хоукинз, в той же истертой, что и накануне, одежде, доил лохматую коровенку.

– Доброе утро, Джон Хоукинз.

– Доброе утро, капитан Боуи Стоун.

Капитана влекло как магнитом к Айвенго. Подойдя к нему, он протянул к бархатистому носу жеребца полную горсть овса. Айвенго заржал, тряхнул гривой и зарылся мордой в ладонь Боуи.

– Хорошее утро для прогулки верхом, - заметил Джон Хоукинз.

Боуи охватило страстное желание проскакать на великолепном коне по заснеженной прерии, подставив лицо ветру. У него даже перехватило дыхание. Боже, как ему не хватает кавалерии! Он тосковал по утренней побудке и добродушному ворчанию своих солдат. Скучал по лошадям, по терпкому запаху мыла и полировки для седел. С болью в душе капитан вспоминал голубые мундиры, сверкавшие медью на военных смотрах, и чувство гордости своим подразделением. Из его жизни ушла радость, которую приносили порядок, армейская дисциплина и строгий комфорт военного мундира. Горечь невосполнимой утраты разъедала Боуи изнутри.

– Может, через несколько дней, - проговорил Боуи, поглаживая лоснящуюся шею Айвенго. Он сознавал, что слишком слаб и истощен для той бешеной скачки, о которой мечтал. Прекрасный конь заслуживал достойного наездника. Капитан на минуту прижался лбом к шее Айвенго, впитывая его тепло и запах, затем вышел из стойла, остановился рядом с Джоном Хоукинзом и прислушался к посвистыванию струй молока, равномерно ударявших в стенки ведра.

– Во дворе могила матери Рози?

– Нет, Фрэнка Блевинза, отчима Рози.

– Расскажите мне о нем.

– Когда белый человек умирает, все забывают о его грехах и говорят не о том, каким он был, а каким мог быть. Я много размышлял об обычае белых людей не поминать умерших недобрым словом. Это странный обычай, но в нем есть свой смысл. Мертвых белых либо превозносят, либо о них молчат. Может, это не так уж и плохо.

– Иными словами, вам нечего сказать о Блевинзе?

– Этот фермер был вторым мужем Сэди Малви. Ферма принадлежала ему. - Джон Хоукинз выпрямился на табурете и задумался. - Если следовать обычаю, это все, что я могу сказать.

– Вчера вечером вы говорили, что Фрэнк Блевинз бил Сэди Малви.

– Прошу извинить меня за то, что отозвался плохо о мертвом белом человеке.

– Он бил Рози?

Джон Хоукинз молча посмотрел на Боуи.

– Видимо, это значит «да».

– Боюсь, мое молчание красноречивее слов. Следовательно, я нарушил обычай. В некоторых отношениях индейцем быть легче. Впрочем, я согласен с вами - у индейцев нет будущего.

Боуи снял стул с гвоздя, вбитого в стену конюшни, и поставил его рядом с одной из коров.

– Давненько я этого не делал. - Он прислонился щекой к теплому боку коровы. - И когда же вы перестали быть индейцем?

– Уже много лет я не более чем мужчина. Иногда бываю в резервациях или выкуриваю трубку с городскими индейцами. С ними есть о чем поговорить. Индейцы замечают многое, чего не видит белый человек. Можно только сожалеть, что время индейцев прошло.