Читать книгу "Муж легкого поведения - Марина Серова"

За дверью стояла мертвая тишина, и я уж было подумала, что Остапчук не слишком правдив. Хозяев, похоже, нет дома. Но Виталий Владимирович, нимало не смутившись, ждал, когда нам откроют.

— Хозяйка немного глуховата, — пояснил он. — Сейчас откроет. Пожилая женщина.

И в самом деле, через некоторое время в квартире раздались шаркающие шаги, и старческий голос громко спросил:

— Кто там?

— Это из агентства! — наклонившись к двери, прокричал Остапчук. — Я был у вас сегодня.

Хозяйка за дверью принялась недовольно ворчать что-то, но замок тем не менее отперла. Приоткрыв дверь, она высунула свою сморщенную физиономию и прищурилась, пытаясь рассмотреть гостей.

Виталий Владимирович приблизил свое лицо к лицу старушки и громко отчетливо произнес:

— Я был у вас сегодня. Это по поводу квартиры.

Бабуська ничего не ответила, лишь принялась внимательно разглядывать прибывшего. Потом перевела взгляд на меня.

— А это кто? — шамкая, произнесла она.

— А это со мной, — Виталий Владимирович улыбнулся и слегка приобнял меня. Я незамедлительно отстранилась.

— Ну, входите, — хозяйка наконец сочла, что мы не представляем опасности, и распахнула дверь.

На этот раз Виталий Владимирович прошел первым, я следом за ним. Бабка стояла в коридоре и придирчиво осматривала меня. Поздоровавшись, я вошла в прихожую.

Холл сразу же поразил меня своими размерами. В современных домах даже комнаты, пожалуй, поменьше будут. Я прикинула на глаз метраж коридора — метров двадцать квадратных.

— Проходите, — Виталий Владимирович сделал приглашающий жест в сторону комнаты.

Ступив на ее порог, я была потрясена не меньше. Квартира действительно была огромных размеров. Комната представляла собой светлое квадратное помещение, почти не заставленное мебелью. Лишь самое необходимое: старая металлическая кровать, сервант, шифоньер, круглый стол со стульями вокруг него да старенький телевизор на ножках.

— Комната — тридцать два метра, — не без гордости заявил мне Остапчук. — Прихожая — восемнадцать метров, санузел смежный, но тоже большой. Можно будет переделать на раздельный. Кухня — двадцать четыре метра, — принялся перечислять достоинства квартиры Виталий Владимирович. — Правда, балкона нет, — притворно вздохнул он. — Но, сами понимаете, старый жилфонд…

— Ничего-ничего, — произнесла я, осматривая жилище пенсионерки. — А кто здесь прописан?

— Вот, только Евдокия Панкратьевна, — указал на хозяйку, стоявшую в стороне, Остапчук. — Никаких других жильцов нет. Можете мне поверить.

Почему-то я охотно поверила Виталию Владимировичу, что никаких прочих претендентов на эту жилплощадь нет.

Евдокия Панкратьевна стояла в уголке, напрягая слух, чтобы понять, о чем мы ведем речь. Но ей, похоже, это не удалось, потому что она осторожно постучала по руке Виталия Владимировича и спросила:

— Сынок, а что, когда начнете-то?

— Скоро, бабушка, скоро, — отмахнулся от нее Остапчук. — Сейчас вот все посмотрим, а там видно будет.

Потом обратился ко мне:

— Кухню будете смотреть?

— Да, — нерешительно сказала я, обдумывая, к чему бы придраться, чтобы отклонить вариант.

Закончив с осмотром всех «достопримечательностей» квартиры, включая туалет с ванной, кухню и даже кладовку, Виталий Владимирович победоносно посмотрел на меня.

— Ну как? Все ваши пожелания учтены?

— А вы говорили, что есть еще какой-то второй вариант?

— А вас не устраивает этот? — удивленно приподнял брови Виталий Владимирович.

— Прежде чем я дам ответ, я бы хотела посмотреть оба варианта.

— Как скажете, — приложив руки к груди, улыбнулся Остапчук. — Только хочу сразу предупредить, что там нас ожидает встреча с публикой не слишком… как бы это сказать… приветливой.

— Что такое?

— Там семья алкашей живет, — брезгливо поморщился Остапчук. — Так что, может быть, остановимся на этом варианте?

— Нет, — решительно отрезала я. — Я хочу увидеть и другой вариант.

— Ну хорошо, — слегка обидевшись, пожал плечами Остапчук и повернулся к Евдокии Панкратьевне. — Я приеду сегодня вечером! — склонившись прямо к ее уху, прокричал он, и старушка покорно закивала головой.

Глава 3

Я все же настояла на том, чтобы мы поехали смотреть второй вариант. Виталий Владимирович снова пытался отговорить меня, но я была непреклонна, и он в конце концов сдался.

Вариант номер два располагался неподалеку от первого, в том же самом «тихом центре». На пару кварталов подальше. Дом, правда, был не в таком хорошем состоянии, как первый, но зато район отличный.

Трехэтажное старинное строение находилось в глубине дворов, и нам с Остапчуком пришлось петлять на машинах, чтобы подъехать к его входу. Оставив машину, Виталий Владимирович решительно направился к невысокому крылечку с тремя ступеньками. Распахнув едва держащуюся на петлях дверь, Остапчук быстро поднялся по лестнице на третий этаж. Я последовала за ним.

Квартира под номером шесть располагалась прямо напротив лестницы. Дверь была ободранная и трухлявая. Казалось, дунь на нее — и она тут же слетит с петель. На этот раз Виталий Владимирович не стал утруждать себя предупредительным звонком, тем более что такового здесь все равно не наблюдалось, а рывком дернул дверь на себя. В нос мне ударил спертый воздух давно не проветриваемого помещения. К этому «аромату» примешивался еще и запах какой-то кислятины и сивухи…

Войдя внутрь, Остапчук зычно гаркнул:

— Есть кто живой? Эй, хозяева!

Через мгновение до меня донеслась какая-то возня из глубины квартиры, и из ее дальнего угла показалось человекоподобное существо. Я сразу даже не смогла разобрать, мужчина это или женщина, настолько безобразно и отвратительно выглядело существо. Из одежды на нем были какие-то лохмотья, давно потерявшие свой первоначальный вид, а на голове короткая стрижка «ежик». Присмотревшись, я все же пришла к выводу, что навстречу нам вышла, вероятно, сама хозяйка.

— Чего надо? — начала было грубо она, но, увидев Виталия Владимировича, тут же подобрела и даже попыталась улыбнуться. — А-а-а… Это вы… Проходите, проходите…

Остапчук обернулся ко мне и пригласил войти. Я осторожно ступила на ужасающе грязный пол. Казалось, что его не мыли и даже не подметали со времен постройки дома. Полы в квартире были такими загаженными, что я боялась запачкать об них подошвы босоножек.

Хозяйка принялась расшаркиваться с Остапчуком, распихивая и раскидывая по сторонам какой-то хлам, который здесь валялся повсюду. Она бросила на меня мимолетный заискивающий взгляд, от которого мне стало не по себе. Не представляю, как можно работать риелтором, если приходится общаться вот с такими отбросами общества. У меня, конечно, работа тоже связана не со сливками общества, скорее наоборот, но все же… Так неприятно было видеть это опухшее, грязное лицо, которое и лицом-то язык не поворачивался назвать.