Читать книгу "Красотка для подиума - Маша Царева"

– Под занавес пришлют пять блатных, – авторитетно объяснила Николь, – им репетировать не обязательно.

– Как это? – наивно возмутилась я.

– Я слышала, так всегда бывает, – снизошла до меня Снежная королева, – победительницы уже известны. Их победа проплачена. А мы так, массовка.

– Какие глупости, – неуверенно пробормотала я, косясь в сторону лишних пяти пакетов.

Настроение у меня немного упало. А что, если она права? Взрослая опытная Николь лучше всех нас знакома с волчьими законами модельного бизнеса.

Увидев мое вытянувшееся лицо, Николь взбодрилась и даже как будто бы похорошела, во всяком случае, у нее заблестели глаза. Как коварный вампир, она питалась чужими отрицательными эмоциями.

– Да точно тебе говорю. – Николь вяло приподняла уголки губ, что, вероятно, должно было значить улыбку. – Титул – это дорогой ходовой товар. Многие бизнесмены хотят, чтобы их любовницы были королевами красоты. Некоторые конкурсы специально для этого и устраиваются.

Кто-то положил руку мне на плечо; я обернулась и увидела Лизку.

– Одного не понимаю: ты-то чего так радуешься? – коршуном налетела она на Николь. – Или это ты – та самая платная любовница?

Презрительно фыркнув, Снежная королева отошла.

– Не слушай ты ее, – мрачно сказала Лизка, – врет она все.

– Я и не слушаю, – вздохнула я, – но вдруг она права?

– Ну вот, и ты туда же! Это же не конкурс красоты, а конкурс моделей. Профессиональное соревнование. Если бы мы были массовкой, то зачем нас собирали сюда по всей стране? Многим иногородним девочкам оплачивают гостиницу, это же дорого. Для массовки они могли нанять и москвичек!

– Да, наверное, ты права, – с сомнением протянула я.

Но не прошло и четверти часа, как правота Лизки была целиком и полностью доказана. Лена Штиль наконец объяснила предназначение лишних платьев.

– Они более шикарные и яркие, чем остальные, – сказала она, поглаживая золотистый подол, – в них появятся на сцене пять финалисток.

Мы молча смотрели на платья. Двадцать Золушкиных бальных нарядов – симпатичных, но простеньких. Серебряные тонкие бретельки, темный шелк разных оттенков – от лилового до густо-черного – струится вдоль тела и доходит почти до щиколоток. То были универсальные платья, они не могли украсить, но и не изуродовали бы любую субтильную фигурку.

И пять королевских туалетов – с жесткими корсетами, расшитыми стразами Сваровски, и пышными газовыми юбками. Золотое, белое, алое, шоколадное и лазоревое. Я сразу запала на лазоревое. Когда Лена эффектно сорвала с него полиэтилен, у меня перехватило дыхание. Неужели, неужели, неужели это чудо может достаться мне?

Мне?!

И я взгляну в зеркало, где отразится надменная принцесса в лазоревом.

Это был особенный момент. Девушки, недавние подружки, смотрели на платья насупившись. Лена невзначай напомнила нам о конкуренции. Все мы прошли через утомительные репетиции, на всех нас покрикивал щербатый Жорик, все мы учились правильно расстегивать шубы и ходить на каблуках, но до финала дойдут только пять человек. Всего пять – из двадцати.

Лизка дернула меня за рукав.

– Умираю, Николаева! – восхищенно прошептала она, не отрывая взгляда от платьев. – Я хочу золотое!

Ее тонко вырезанные ноздри хищно раздувались. Лизавете и правда пойдет самое броское, самое блестящее платье. Оно подчеркнет и усилит ее немного нахальную красоту.

Ну а мне… Нет, я даже думать боялась о возможной победе. Я суеверно опасалась, что оптимистичные мечты могут помешать их реальному воплощению. И было еще кое-что: раньше для меня не имело значения, выиграю ли я этот конкурс или срежусь на первом туре. Но в тот момент, когда Лена сдернула с платьев чехлы, победа обрела для меня конкретные очертания и нежный лазоревый цвет.

– Девочки, сейчас будем мерить платья, – хлопнула в ладоши Лена, – здесь есть сорок второй и сорок четвертый размеры. Мы же не знаем заранее, кто выйдет в пятерку, поэтому каждая должна выбрать на всякий случай два подходящих платья из пяти.

Лизка сделала резкий бросок вперед и обеими руками вцепилась в золотое. Я даже позавидовала такой наглости и прыти – мне бы хоть толику ее бойцовского пыла, тогда, может быть, я не стояла бы безмолвно в уголке и не слушала бы, как другие девушки вяло ссорятся, распределяя между собою платья. Между прочим, это были первые звоночки, первые скандальчики в нашем пока безоблачном восхождении на модельный Олимп. Я чувствовала, что с этого дня все изменится.

Лена несильно шлепнула Лизку по затылку:

– Руки вымой, балда.

– Мне нравится лазоревое, – вдруг громко объявила Николь, – оно к моим глазам подойдет.

Все расступились, пропуская ее к вожделенному наряду. Девушки несмело тявкали друг на друга, но вступать в перепалку с Николь побаивались – чувствовали, что она все же находится в другой весовой категории.

А глаза у нее, к слову сказать, были самые обыкновенные, серые. У меня и то ярче.

– Мне тоже. – Я сделала шаг вперед.

Мой голос звенел от волнения, я сама испугалась собственной смелости.

– Вы можете обе его примерить, – разрешила Лена.

Но когда она взглянула на меня, что-то изменилось в ее лице. Может быть, она всего лишь заметила мою нервозность и просто пожалела дурочку, которая так много значения придает неважным мелочам. А может быть, уже в тот момент она разглядела в моих глазах ту жестокую твердость, которую много лет спустя мне многие будут вменять в вину, желчно шепча за моей спиной: эта, мол, чтобы добиться своего, пойдет по трупам.

Во всяком случае, Лена сказала:

– Но первой пусть его наденет Настя.

И вот через несколько минут, справившись с застежками и многослойными нижними юбками, я увидела-таки в зеркале девушку, о существовании которой раньше и не подозревала. Лазоревое платье волшебным образом превратило мои недостатки в достоинства. Вдруг выяснилось, что я не высоченная, а статная. Не тощая, а хрупкая. Не болезненно-бледная, а с аристократическим цветом лица.

Нет, Насте Николаевой с ее цыплячьими бледными плечиками и затравленным взглядом не светило скалить отбеленные зубы с журнальных обложек. Но вот эта красавица в платье цвета сентябрьского моря вполне могла распуститься и в топ-модель.

И я сказала вслух, обращаясь к своей новой второй половинке, которая пока жила только в зеркальной глубине:

– Я хочу выиграть этот чертов конкурс!

Сзади раздалось насмешливое:

– А больше ты ничего не хочешь?

И мне не надо было оборачиваться, чтобы понять, что это злорадничает Снежная королева.

– Хочу, чтобы тебя срезали на выходе в купальниках, – с приветливой улыбкой сказала я, – это бы меня немного развлекло.