Читать книгу "Лучший день в году - Галина Владимировна Романова"

– Что ты сказал? – встрепенулся Иван Митрофанович, за раздумьями пропустив последние слова Кирилла.

– Отец ушел из дома, – буркнул тот вторично, опуская глаза в чашку с чаем.

– Как это?! – Иван Митрофанович замотал седой лохматой головой, зажмурившись. – Я не понял? Как ушел? Куда? Что за блажь? Ты выгнал, что ли?

Кирилл бы не смог выгнать отца, в этом дед был уверен. Он бы вот лично дал пинка этому скользкому хлыщу. С удовольствием бы дал. Еще при жизни Алины. Но Кирилл…

– Я его не выгонял, дед. Я его… – Кирилл растопырил пальцы, глянул на свои перевернутые ладони. – Я его ударил, дед.

– Что ты его?? – ахнул тот и, забыв про ноющие артритные коленки, вскочил с кресла. – Ударил??

Кирилл лишь кивнул, боясь поднять на деда взгляд. Сейчас станет ругать, учить жизни, воспитывать. Он этого ждал. Дед всегда учил его, как правильно жить. И иногда, перегибая палку, до такой степени изводил внука, что тот сокращал свои визиты до минимума и спешил удрать.

Он видел тупые носы летних дедовых сандалий, видел кромку его широченных тонких брюк без стрелок, в которых дед обычно ходил по дому. И почему-то ткань этих брюк сейчас мелко подрагивала.

– Дед, ты чего?! – ахнул Кирилл, все же осмелившись посмотреть на деда.

Тот плакал. Слезы, как горошины, скатывались по его морщинистым смуглым щекам, застревали в густой трехдневной щетине, щадя свежую белоснежную рубашку, в которую дед нарядился специально к приезду внука.

– Дед, ты чего? – Внук взялся за крепкую дедову руку. – Ты прости меня, если…

– Ты молодец, Кира, – сквозь стиснутые зубы чуть слышно прошептал дед и пожал Кириллу руку. – Ты у меня молодец. Как же я… Как же я мечтал все эти годы дать в морду этому… Прости, он тебе отец, но… Но не могу передать, как мне хотелось сделать то, что сделал ты, мой мальчик! Иди ко мне, я тебя обниму!

Они обнялись, оба крепкие, рослые, темноволосые. Порода, как с удовольствием отметила бы мама, будь она жива. Возраст лишь добавил старику седины и морщин, тело по-прежнему оставалось мощным и крепким. Молодой был чуть изящнее в костях, но сила и гибкость, которая с годами только заматереет, в нем уже ощущались.

Они были очень похожи все: Кирилл, его дед и покойная Алина.

– Прости меня, мой мальчик. Расслабился.

Дед отпихнул от себя внука, тот послушно уселся на место. Старик достал белоснежный платок из кармана летних штанов, вытер породистое лицо, которое, невзирая на морщины, все еще оставалось привлекательным. Сел снова в свое кресло. Пригубил остывающий в чашке чай, зажевал печеньем.

– Масло и сыр надо убрать в холодильник, – как ни в чем не бывало проворчал он, швырнул пакеты Кириллу на коленки, скомандовал: – Отнеси.

Тот отнес в холодильник масло, сыр. Подивился, что у деда на полках множество каких-то кастрюлек, сотейников, накрытых мисок. Готовит, молодец. Вернулся на веранду. В том, что дед сейчас станет его допрашивать, он почти не сомневался. И точно, дед встретил его вопросом:

– За что?

– Ударил, что ли?

– Не включай дурочку, Кира! – прикрикнул дед строго. – Ну!

– Он женился, дед. Тайно. На Волковой тете Тане. – Кирилл еле выговорил, так противно было произносить все это вслух.

– Ух ты! – Дед едва заметно качнул головой, глаза остекленели, уставившись Кириллу в переносицу. – Молодец Гена. Что же нас на свадьбу-то не пригласил?

– Так свадьба-то, дед, случилась пять лет назад!

– Да ладно! Пять лет назад?? Так, погоди, погоди, а Серега Волков?

– Он к тому времени как раз благополучно скончался от тяжелой болезни. И друзья решили не сиротить друг друга, черт… – Кирилл почувствовал, как закипают злые слезы. – Дед, я не сдержался. Я не должен был, я…

– Не трынди, Кира, – властным жестом остановил его Иван Митрофанович. – Я жажду подробностей! Как? Как все это произошло? Почему он молчал? Он же все эти годы жил с тобой?

– Да, жил. Крайне редко не ночевал. В году… Я не знаю… – Кирилл потряс в воздухе растопыренной ладонью. – По пальцам можно пересчитать отлучки из дома. Мы с ним постояно вместе были, исключая то время, когда я в школе был, а он на фирме своей. И тут бац! Он женат! И мало того…

– Что?! Не молчи! – Голос деда напомнил дальние раскаты надвигающейся грозы.

– У них есть дети, дед! – вырвалось у внука с обидой.

– Дети?? – Крупная голова деда дернулась, будто кто-то невидимый нанес ему ощутимый удар. – Что значит – дети?!

– Двойняшки, девочка и мальчик! – И он добавил, как выплюнул. – Саша и Даша!

– Ох, господи! – Сильная ладонь деда легла на левую сторону груди, чуть комкая рубашку. Он зажмурился. – А бабка знает?

– Дед, ну я-то откуда знаю! – всплеснул руками Кирилл. – Я с бабушкой в последний раз виделся на Рождество…

Сказал и осекся. Рождество в их домах уже восемь лет не праздновали. Это была годовщина смерти матери. И собирались они в этот день на поминки. Кирилл ехал с отцом к бабушке. Дед пил один в этом доме. Потом, дня через три, а то и через неделю, Кирилл приезжал к нему и вывозил груду мусора из пустых бутылок, пивных банок и пустых упаковок из-под бомж-пакетов. Дед встречал его всклокоченным, опухшим, в несвежей одежде. На Кирилла почти не смотрел, но разрешал тому прибираться в доме. И даже не гневался, когда ловил на себе осуждающие взгляды внука. После этого они, как правило, не встречались месяца два, давая друг другу немного отвлечься.

– И она ничего тебе не говорила на Рождество? – уточнил дед, уминая ореховые печеньки.

– Нет. Она, как всегда, плакала, – Кирилл поднял голову вверх, старательно рассматривая острые солнечные лучи, рвущие еловые лапы на мозаику. – И ничего такого.

– Она не знает, – убежденно заявил дед. – Дай-ка мне свой мобильник, Кира.

– Зачем? – спросил он, но телефон деду протянул.

– Надо, – дед неуклюже тыкал крупным пальцем в кнопки. – Ага, вот она, твоя бабушка… Сейчас мы ее спросим…

Бабушка ответила почти сразу.

– Да, Кирюша, – раздался в трубке ее тихий голос, сильно напоминающий мамин.

– Это не Кирюша, Валентина. Это Иван.

Дед отвернул лицо от Кирилла, но тот заметил два красных пятна, расцветших на дедовых щеках. С бабушкой дед не виделся, наверное, уже лет шесть.

– Ваня?! – ахнула та и тут же переполошилась: – Что с Кирюшей, Иван?? Что с ним??

– Ну почему с ним что-то должно быть, Валь? Вот он сидит напротив, жив, здоров и вполне упитан. Чего ты переполошилась-то?

Голос его стал мягче, глаз деда Кирилл не видел, но по неугасающему румянцу понял, что дед взволнован разговором с женой.

– А почему ты звонишь с его телефона?