Читать книгу "Вендари. Книга вторая - Виталий Вавикин"

– Так мы не убьем ее? – удивленно всплеснула руками Сиджи Нойдеккер.

Она служила первый год и многого не понимала. Впрочем, не понимала она и столетие спустя. Что-то гневное и необузданное жило в ней. Что-то непокорное. Именно это чувство заставляло ее поступать наперекор законам своего хозяина.

Иногда Гэврил хотел ее убить, избавив от необходимости служить, но где-то подсознательно Сиджи именно этого и хотела. Поэтому древнее существо сохраняло ей жизнь. Оно не прощало ее. Нет. Оно ждало, когда Сиджи полюбит эту жизнь, и вот тогда он заберет у нее все. Сиджи знала, что так оно и будет, поэтому старалась ненавидеть мир изо всех сил. Она завела сотни любовников, забыла о своих обязанностях. Сиджи знала, что у Гэврила есть другие слуги, поэтому ей было плевать. Плевать на все. Даже когда у нее появилась дочь.

– Хочешь, чтобы я убила ее для тебя? – спросила Сиджи хозяина, зная, что он только и ждет, когда в этом мире появится хоть что-то, что ей дорого. Гэврил долго смотрел ей в глаза, затем качнул головой.

– Я заберу ее, когда она подрастет, – пообещал он. – Воспитай ее лучшей слугой, чем ты.

Сиджи так и не поняла, играет с ней Гэврил или просто говорит то, что у него на уме. Нужно было ждать. Сиджи назвала дочь Мэйдд, отдав на воспитание в семью, которой платила за содержание своего ребенка, навещая девочку раз в несколько месяцев, обычно совмещая визиты с днем выплат.

Когда Мэйдд подросла, Сиджи стала водить ее в балет. Странно, но после того, как она убила много лет назад несколько балерин, ненависть к танцовщицам прошла. Сейчас ей нравились эти постановки. Она сидела со своей дочерью в первых рядах и ловила себя на мысли, что надеется и Мэйдд приобщить к балету. Не стать балериной, а просто наблюдать за этим. Но Мэйдд не нравилось. Сиджи видела это. А еще она видела знакомого балетмейстера – Сашу Вайнер. Ту самую Сашу Вайнер, которая сбежала из Вены, как только Гэврил отпустил ее. Сбежала больше века назад. Сейчас на вид ей было не больше сорока.

– Узнаешь меня? – спросила ее Сиджи Нойдеккер, пройдя за сцену, когда постановка закончилась.

Саша Вайнер кивнула, затем посмотрела на дочь Сиджи. Сиджи улыбнулась и в свою очередь посмотрела на глупую молодую француженку, которая сопровождала Сашу Вайнер.

– Это твоя дочь? – спросила Саша, все еще глядя на Мэйдд.

– А это твоя любовница? – спросила Сиджи, глядя на француженку. Француженка глуповато улыбнулась и сказала, что ее зовут Марджолэйн Лаффитт. – Мне должно о чем-то говорить это имя? – спросила Сиджи. Француженка смутилась и пожала плечами.

– Чего ты хочешь? – спросила Саша Вайнер.

Сиджи заглянула ей в глаза. Страха в них не было. Прожитые годы притупили чувство опасности. Сиджи спросила ее про кровь Клодиу, спросила о жизни, которая должна была давно закончиться. Француженка слушала все это и растерянно хлопала глазами. Точно так же хлопала глазами и дочь Сиджи.

– Ты пришла, чтобы убить меня? – все так же спокойно спросила Саша Вайнер.

– Убить? – Сиджи нахмурилась. – Нет. Просто хотела познакомить свою дочь с тобой.

– Зачем?

– Зачем? А зачем ты спишь с этой глупой француженкой?

– Я не глупая! – обиделась Марджолэйн Лаффитт. Саша Вайнер и Сиджи наградили ее тяжелыми взглядами. Француженка смутилась, проворчала что-то себе под нос, ушла, хлопнув дверью.

Она хотела закрыться в свободной гримерке и забыться, но все гримерки были заняты. Шум и суета раздражали. Марджолэйн вышла на улицу, закурила. Не успела она докурить, как мимо нее прошла Сиджи и ее дочь. Сиджи увидела француженку и сказала, что Саша Вайнер бросит ее раньше, чем она успеет понять это. Потом они поймали такси и уехали.

Дочь напряженно молчала, и Сиджи чувствовала вину за то, что отвела ее после постановки за кулисы. Разговор с Сашей Вайнер не получился, да Сиджи и не хотела разговаривать. Просто Саша была частью прошлого. Она напоминала ей о том, кем она когда-то была. Теперь от той прежней Сиджи ничего уже не осталось.

Она отвела Мэйдд к приемной семье, дала им еще денег. Ночь была холодной и тихой. Сиджи шла по пустынной улице Нью-Йорка. Вокруг ни случайных прохожих, ни бездомных. Лишь под одиноким фонарем стоял молодой парень в потрепанной кожаной куртке. Снег падал ему на жидкие светлые волосы, достигавшие плеч. Гэврил говорил, что когда-нибудь настанет день, и она сможет пить кровь обычных людей. Но сейчас Сиджи могла пить только кровь Гэврила. Лишь эта кровь давала ей сил, давно превратившись в наркотик, ради которого она живет. В этом Сиджи никому не признавалась.

Сейчас, глядя на светловолосого парня, Сиджи думала, что возможно именно сегодня стоит попробовать выпить своего первого человека. Предполагаемая жертва согнулась, пытаясь прикурить. Сиджи попыталась разглядеть его лицо – молодое, со светлой щетиной, но глаза были неожиданно темными, пытливыми. Он на мгновение взглянул на Сиджи, но этого взгляда хватило ей, чтобы понять – сегодня она никого не убьет. Она вообще не хочет никого убивать. Сиджи прошла мимо парня, надеясь что он не будет пытаться ни познакомиться с ней, ни ограбить. Он и не пытался. Сиджи молча поблагодарила его. Спустя четверть часа она уже не помнила об этой встрече. Не помнила до тех пор, пока не увидела этого парня спустя два месяца. Это был последний день ее жизни.

– Меня зовут Хэмп Сандерс, – сказал светловолосый парень. У него был большой охотничий нож. Он воткнул его Сиджи в живот и, поворачивая, требовал рассказать об остальных.

– О каких остальных? – спросила Сиджи, харкая кровью.

– Вы пьете кровь. Вы убиваете людей. – Хэмп Сандерс снова повернул свой нож. За его спиной стояли две женщины. Сиджи видела их прежде. Они следили за ней, наблюдали.

– Да кто вы такие, черт возьми? – спросила их Сиджи. Ответа не было.

Саша Вайнер узнала о смерти Сиджи Нойдеккер из газет. Журналисты смаковали подробности. На черно-белой фотографии была Сиджи Нойдеккер. Она лежала на дороге, раскинув руки. Черно-белый цвет скрывал детали, особенно вспоротый живот. Газету с этой фотографией принесла Марджолэйн Лаффитт.

– Ты правда никогда не бросишь меня? – спросила она Сашу.

– Почему ты спрашиваешь?

– Эта женщина сказала, что ты бросишь меня. – Марджолэйн ткнула пальцем в фотографию мертвой Сиджи Нойдеккер.

– Эта женщина уже мертва, – сказала Саша.

В тот день она и сама не верила, что когда-нибудь оставит эту юную наивную девочку. Марджолэйн было восемнадцать лет, и она напоминала Саше ангела. Особенно эти ее надежды стать танцовщицей. Она не хотела учиться, не хотела репетировать. Но она верила, что однажды проснется и станет самой известной, самой знаменитой и самой желанной. И еще этот акцент. Он напоминал Саше ее первую любовницу Николет Эбер. Но Сиджи Нойдеккер убила Николет. Сейчас она могла убить Марджолэйн. Могла, пока кто-то не забрал ее собственную жизнь. Значит, теперь Саша сможет оставаться с этой французской голубкой столько, сколько захочет. Но Саша не учла, что голубка потускнеет и увянет. Не сразу, неспешно, год за годом, но старость приходила за ней. Старость, которую Марджолэйн никогда не ждала.