Читать книгу "Пришествие необычайного - Василий Головачев"

— С-собаки паршивые! — скрипнул зубами Виктор. Помогая Северцеву седлать коня, шепнул: — Беги! Я их задержу!

— Куда? — усмехнулся Северцев. — Пустыня кругом. Успокойся, все в конце концов разъяснится. Да и сбежать я всегда успею.

— Как? Ты же только что утверждал обратное.

— Часы.

Виктор зыркнул на обступивших их пограничников.

— А если они обыщут тебя и найдут часы?

— Постараюсь их опередить.

— Может, я поеду за вами, тихо? В случае чего помогу…

— Не надо, справлюсь, даже если это системники, о которых предупреждала Варвара.

— Кончат болтай! Быстр садыс! — приказал командир погранотряда.

Северцев вскочил на лошадь, помахал рукой ничего не понимающим археологам и актерам.

— Не беспокойтесь, ребята, я скоро вернусь.

— Ни пуха… — многозначительно сказал Виктор.

— К черту! Сайн яваарай[3].

Небольшой отряд всадников двинулся в ночь, но не в ту сторону, откуда прибыл Северцев, а на северо-восток, в направлении на Барун-Урд. Олег сначала думал, что пограничники просто знают другую дорогу, покороче, и скакал молча, ожидая поворота. Но его все не было, всадники ехали в одном и том же направлении, не меняя темпа, и через два часа, когда начался рассвет, удалились от лагеря не меньше чем на двадцать километров.

Появились песчаные барханы: началась срединная Гоби, простирающаяся к северу и востоку на сотни километров. Стук копыт о камни сменился шорохом и скрипом песка. Пограничники придвинулись к Северцеву плотнее, и он понял, что их намерения далеки от сопровождения русского путешественника в столицу государства, к таинственному «началныку».

С гребня очередного бархана стала видна узкая долина с зеленым пятном растений посредине — в месте выхода подземных вод. Однако Северцев при скудном утреннем свете разглядел еще одно пятно — оранжевое и догадался, что оно означает. У источника его ждали на лошадях буддийские монахи. Очевидно, те же самые, что встретили гостя еще в Улан-Баторе.

Северцев ничем не выдал своих чувств, начиная готовиться к встрече, приводить организм в боевое состояние. Пограничников он не боялся, несмотря на их вооружение, в их задачу входило лишь сопровождение пленника к месту встречи с заказчиками задержания.

Они спустились в долину плотной группой, подскакали к монахам. Один из них, постарше, бритоголовый, с суровым узким лицом, что-то проговорил. Пограничник за спиной Северцева тут же навел на него винтовку, а монах вытащил странно знакомый пистолет — с толстым дулом и сложным прицелом. Олег понял, что настало время действовать.

Он мгновенным движением поднял коня на дыбы, и пуля из винтовки досталась коню. Олег увидел движение дула пистолета — монах выцеливал его — и соскользнул с крупа падающего на бок коня. Залпа он не услышал, зато почувствовал страшный удар по голове, чуть не погрузивший его в беспамятство. Лишь много позже он понял, что монах выстрелил в него, но «пулей» был сгусток особого поля, подчиняющего сознание, и спасли путешественника только его реакция и конь, принявший «огонь» на себя.

Конь перекатился на бок и помешал монголу в войлочной шляпе зеленоватого цвета выстрелить еще раз.

Северцев прыгнул в другую сторону и уже на лету достал из кармана часы, ткнул пальцем в красную кнопочку кванкера. Сожалел он в этот момент только о своем паспорте, оставшемся у пограничника.

Мгновенная темнота, падение в бездну, знакомые ощущения холода и жары, удар в ноги, свист в ушах…

Елки-палки, куда меня несет?!

Вспышка света…

Глаза стали видеть, и Северцев понял, что стоит точно посреди той же самой площади, где он встретился с Варварой и ее дочерью во время первого «хронодрайва». Разве что солнце теперь висело не в зените, а низко над зданиями, собираясь спрятаться за ними. А может быть, только собиралось вставать.

Северцев огляделся, чувствуя необычную ломоту в суставах, будто он долгое время пролежал в одной и той же неудобной позе, и только теперь обратил внимание на глубокую, невероятно прозрачную, всеобъемлющую тишину, владевшую этим странным городом. Здесь не было слышно шумов городской жизни, не гудели машины, не звенели трамваи, да и самих машин не было, не пели птицы, и не свистел ветер в крышах и в окнах домов.

Северцев долго прислушивался к тишине, подспудно ожидая появления преследователей — пограничников или монахов, но вокруг ничего не происходило, не менялось, тишина казалась незыблемо-абсолютной, ни одно движение не нарушало царящего вокруг покоя. Мертвое царство, пришла на ум пугающая мысль. Этот город покинут жителями из-за радиации! Чем еще можно объяснить полное отсутствие жизни и движения?

Но ведь здесь пряталась Варвара, пришла другая мысль, более трезвая и успокаивающая. Так что не паникуй. И совершенно не похоже, что по городу был нанесен ядерный удар. В этом случае он выглядел бы иначе. Конечно, странно, что стены зданий напоминают пемзу или полурастаявший кусок сахара… вон даже рухнули кое-где из-за дыр, прочность нарушилась… но ведь должно же существовать какое-то рациональное объяснение феномену? Спросить бы кого… Может, компьютер синхрона знает, что это за город и где он располагается? Как там говорила Варвара: «хронохвост»?

Северцев поднес было руку к часам, но передумал.

Остынь, парень. Неизвестно, обладают ли преследователи, кем бы они ни были, пеленгаторами пусков синхрона, но лучше без надобности его не включать. Если Варвара с дочкой еще здесь, есть смысл ее поискать. Она должна все объяснить. А его возвращение выглядит абсолютно логично: он вынужден был бежать от… этих… как она их назвала? — от системников. Чем не причина для встречи и выяснения всех обстоятельств происходящего? Тем более, что это правда.

Он двинулся к переулку, в котором когда-то скрылась жена Крушана, стараясь ступать как можно тише.

Слева здание с широкими окнами, похожее на современный банк, справа — пятиэтажные административные хоромы классической советской постройки с резной металлической оградой. И ни на одном здании нет ни вывески, ни номера, ни названия улицы. И цвет их почти одинаков — цвет пыли и серо-бурого камня. Нет, все-таки здесь что-то произошло! Не может быть, чтобы город не подвергся какому-то нападению, не ядерному, так химическому. Вот и остались от него только остовы зданий, а все остальное: машины, троллейбусы, провода, рельсы, люди — превратилось в пыль, в атомарные взвеси, в ничто…

Над следующим зданием что-то сверкнуло. Северцев задрал голову и с трудом разглядел в небе чудовищную конструкцию — ту самую чешуйчатую прозрачно-дымную колонну, уходящую в синюю бездну небес. По спине пробежала струйка мурашек. Таких сооружений на Земле быть не могло, это Северцев знал точно, и в то же время всем своим существом он чувствовал, что находится на Земле. Разве что сильно изменившейся.

Колонна пульсировала, то становилась более четкой, то размытой, почти невидимой, и оттого казалась живой. Это беспокоило, стесняло, заставляло вглядываться в неведомое творение природы и ждать появления еще более поразительных чудес.