Онлайн-Книжки » Книги » 🧪 Научная фантастика » Люди полной луны - Александр Экштейн

Читать книгу "Люди полной луны - Александр Экштейн"

198
0

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 10 11 12 ... 127
Перейти на страницу:

Штаб-квартира МОАГУ находилась в горах Тибета, и правительство Китая отлично знало, что МОАГУ, как и швейцарские банки, неприкосновенно в любой ситуации. Наш УЖАС находился в Ясеневе-2, но. в виде самостоятельной, хотя и неизвестной стране, мощной структуры…

Когда УЖАС обнаружил, что Алексей Васильевич Чебрак гений и вместе с тем шизофреник — обычное профессиональное заболевание гениев, как язва желудка у водителей-дальнобойщиков, — то вместо обычной многочисленной охраны было решено не только охранять придурочного ученого, но и следить за тем, чтобы его больные, иногда и жуткие, фантазии воплощались в жизнь, это положительно влияло на качество основной научной работы. Если бы Чикатило был гением в области практической науки, то УЖАС всячески содействовал бы его больным желаниям, и вряд ли бы мы узнали об этом… К счастью, Алексей Васильевич был более приемлем на шизанутом уровне. Его лишь изредка посещал Глассик, с которым он предпочитал общаться один на один. Глассик всегда выходил из какого-либо зеркала, его появление нельзя было предугадать, и входил прямо в Алексея Васильевича, вместе со своими причудами и желаниями…


ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Глория Ренатовна Выщух вздрогнула и во второй раз. Она боязливо посмотрела на окно, но ничего не увидела. Шестой этаж девятиэтажного дома не располагал к подсматриванию в окно с той стороны, где не было балконов. При росте сто девяносто сантиметров Глория Ренатовна имела пугливую натуру, длинные ноги, живописные ягодицы, пышное и манящее лоно, головокружительную талию и роскошный бюст — захватывающие дух возвышенности упругих, по-девичьи целинных грудей, что само по себе являлось оптическим обманом. Груди Глории Ренатовны уже гладила — и даже мяла — мужская рука. При росте сто девяносто сантиметров весила Глория Ренатовна восемьдесят девять килограммов, и поэтому ее вышеназванные формы были жизнеутверждающими, притягательными и напрочь несопоставимыми с безжизненной «воблистостью» подиумных женщин товарной ориентации, более напоминающих прекрасно упакованные продукты питания, чем то, что называют женщиной.

Глория Ренатовна вздрогнула еще один раз и окончательно проснулась. Она встала с постели и потянулась, подняв руки вверх и слегка выгибаясь, смачно и как-то беззащитно зевая. Во всех этих движениях было столько плоти и грации, что солнце — это оно подсматривало в окно — замерло и навсегда осталось возле окна в спальню Глории Ренатовны, любуясь ее голым и абсолютно индивидуальным телом.


Солнце осталось, но Глория Ренатовна, накинув халат и привлекая к ногам тапочки, ушла. Ей надо было выпить кофе и совершить все остальные наполняющие утро действия. Сына, как всегда, не было дома. Еще вечером он позвонил и сказал, что останется ночевать у друга.

— Надеюсь, сынок, ты не гомик? — спросила у него Глория Ренатовна.

— Нет, что ты, мама, друга зовут Лена, ей семнадцать, и она дочь твоего бывшего одноклассника Шведова Олега Петровича, преподавателя музучилища.

— Славик, как тебе не совестно?! — воскликнула Глория Ренатовна. — Оставь ее в покое, она хорошая девочка.

— Мама, — укоризненно проговорил сын. — Насчет «хорошая» — согласен, но не девочка же?

— Во всяком случае, не мальчик, — отпарировала Глория Ренатовна и, перед тем как повесить трубку, сердито добавила: — Эти сучки тебя до добра не доведут. Чтобы завтра был дома…

Войдя в ванную, Глория Ренатовна подошла к большому зеркалу и с удовольствием застыла возле него. Зеркало излучало странное тепло и понятное для красивой женщины притяжение. Вот уже два месяца, как она купила это зеркало на аукционе по продаже нетипичной для современности мебели, оно смущало ее. Было в этом зеркале что-то живое, поэтичное и блудливое. Так казалось Глории Ренатовне. Когда она по утрам принимала душ, у нее создавались странные ощущения; иногда ей казалось, что из зеркала ею кто-то любуется, а иногда — что из зеркала кто-то выйдет, даст ей кулаком по загривку, грубо изогнет и, по всей вероятности, изнасилует. И тогда она выскакивала из ванной как ошпаренная. Все это, особенно последнее, связанное с выскакиванием из ванной, нравилось Глории Ренатовне…


Она открыла холодильник и вспомнила, что ее страстно, безоглядно и нежно любит мужчина с прямолинейной фамилией Тер-Огонесян, подчеркнутой именем Самвел. Холодильник своим содержимым напоминал внутренний мир добропорядочного мещанина, получающего высокую зарплату. Две морозильные камеры были заполнены до полной забитости. В одной аккуратными штабелями уложены коробочки с мороженым «Я хочу тебя», а во второй расположились пакеты со свежезамороженными омарами длительного хранения. Далее в холодильнике начинались полки, и они не пустовали. На них лежали плотные и таинственные бруски бастурмы, небольшое корытце красной икры и чуть побольше — черной, банальное сливочное масло деревенского происхождения слегка слезилось на белоснежном капустном листе, сливки шести сортов расположились на круглом блюде вокруг продрогших кусков жареного кролика, глиняный горшочек с мацони был накрыт виноградным листом, а семь сортов кавказского сыра живописными глыбами рассредоточились по всему объему холодильника, в котором совсем уж затерялись и выглядели непрезентабельными тарелка с куриными котлетами, корзина яиц, открытая банка с паштетом из морского ежа и на самой нижней полке — вставная челюсть покойного отца, с жадностью впившаяся в уже надрезанный и слегка пожухлый ананас. «Боже мой, какой дурачок, — с нежностью подумала о сыне Глория Ренатовна. — Уже девок теребит, а все играет». Яростные и пожелтевшие зубы вставной челюсти отбили у нее охоту к завтраку. Глория Ренатовна вздохнула, засыпала в бронзовую кофемолку зерна кофе и со вздохом начала вращать рукоятку своей нежной, и не сказать, чтобы слабой, рукой…


Кофе взбодрил Глорию Ренатовну, а начинающийся солнечный день пробудил в ней неясные, но вполне объяснимые желания. Войдя в ванную, она стала под теплую ласку душа и, подставив груди под упругость струй, вздохнула глубоко и чувственно. Это был фирменный вздох Глории Ренатовны. Фирменный и опасный для мужчин. Благодаря этому вздоху она пробудила безумную страсть в своем первом и последнем муже, который тогда, восемнадцать лет назад, был вторым мужем таганрогской секс-бомбы Софьи Андреевны Сычевой, артистки Театра имени А.П. Чехова, более известной не по сцене, а по городскому пляжу. Когда она в купальнике модели «Стыдливая нудистка» появлялась на многолюдном берегу моря, мужчины, после некоторого оцепенения, как по команде переворачивались со спины на живот, чтобы присутствующие с ними подруги и жены не увидели мощно зашевелившийся созидательный мускул.

Такой была Софья Андреевна Сычева, таганрогский секс-символ, артистка и предупреждение женщинам, ослабившим контроль за мужчинами. Глория Ренатовна Выщух была совершенно другой. Морские пляжи города претили ей, она предпочитала тенистые аллеи городского парка и вечерние прогулки по наполненным старинным очарованием улицам южного города. Летом город напоминал огромный парусный корабль, и если бы не бросающаяся в глаза хулиганистость ужаленных летом подростков и утомленных зноем равнодушных прохожих, этот корабль можно было бы назвать праздничным. Глория Ренатовна любила вечерами зайти в кафе или небольшой ресторанчик, которыми был пронизан вдоль и поперек вечерний город, и выпить стаканчик сухого донского вина. В одном из таких ресторанов, с названием «Старая крепость», и влип по самые уши таганрогский плейбой, красавец Саша Кракол с очаровательной кличкой Крокодил, второй муж Софьи Андреевны Сычевой.

1 ... 10 11 12 ... 127
Перейти на страницу:

Внимание!

Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Люди полной луны - Александр Экштейн», после закрытия браузера.

Комментарии и отзывы (0) к книге "Люди полной луны - Александр Экштейн"