Читать книгу "Бетонный остров - Джеймс Грэм Баллард"

Основные проблемы, с которыми частично ему уже довелось столкнуться, — это где раздобыть питьевую воду, пищу, убежище и какое-нибудь сигнальное устройство. Кроме того, без посторонней помощи с острова ему ни за что не выбраться — откосы слишком круты, и даже если он сможет вытянуть себя наверх с помощью лебедки, к моменту подъема на балюстраду ему вряд ли удастся сохранить сознание. А выбравшись на дорогу, он может запросто попасть под грузовик.

Мейтланд толкнул дверь и взялся за костыль. Даже от этого малого усилия закружилась голова. Он откинулся на сиденье. Стебли помятой травы лезли в открытую дверь, дотягиваясь до его ноги. Стойкость этой сорной травы может послужить образцом правильного поведения и жизнестойкости.

Его стошнило на дверь, комочки серебристой слизи потекли на коврик. Держась за костыль, Мейтланд шатаясь вылез наружу и прислонился к машине, размышляя, долго ли он сможет так простоять. Замызганный смокинг, ставший чересчур просторным для его исхудавших плечей, раздувался на ветру.

Мейтланд похромал вперед, осматривая повреждения «ягуара». Участки травы вокруг выгорели, обнажив круги черной земли. Огонь вывел из строя аккумулятор и электропроводку, прожег дыру в приборном щитке.

— Чертовски тихо…— пробормотал он.

Ни машин, ни аэропортовских автобусов. Залитые солнцем открытые балконы жилых домов были пусты.

Куда же, черт возьми, все подевались? Господи… Прямо психоз какой-то. Мейтланд нервно покрутил костыль и заковылял по обгоревшей земле, пытаясь отыскать на этом пустынном ландшафте хотя бы одно живое существо. Может, ночью разразилась мировая война? Может, где-то в центре Лондона обнаружился источник смертельной заразы? Может, пока он спал в сгоревшей машине, был осуществлен бесшумный массовый исход и его оставили в покинутом городе одного?

В трехстах ярдах к западу от стрелки острова, за пересечением автострады с примыкающей дорогой, показалась одинокая фигура. К острову приближался пожилой мужчина. Он двигался по восточной полосе, толкая перед собой мотоцикл. Человека наполовину скрывал разделительный барьер, но под ярким солнцем Мейтланду были хорошо видны длинные седые волосы, зачесанные назад и свисающие на плечи.

Когда Мейтланд смотрел, как старик толкает свою заглохшую машину, его вдруг охватил такой страх, что он забыл и о чувстве голода, и об усталости. Какая-то бредовая логика убедила его, что старик идет за ним — возможно, не прямо, а каким-то кружным путем, через лабиринт дорог — и в конце концов дойдет до того места, где он, Мейтланд, потерпел аварию. Более того, Мейтланд был уверен, что машина, которую катит старик, — вовсе не легкий мотоцикл, а страшное орудие пытки, и старик взял его с собой в свое бесконечное кругосветное путешествие, чтобы на этих колесах с цепным приводом подвергнуть и без того израненное тело Мейтланда суровому наказанию «судом Божьим».

Придя в себя, Мейтланд принялся бесцельно бродить по автомобильному кладбищу. На восточной полосе все еще виднелась седая голова старика, он шагал, не отрывая глаз от расстилавшейся перед ним пустынной дороги. Солнце освещало потрепанную одежду и старый мотоцикл.

Мейтланд присел на корточки, радуясь, что высокая трава скрывает его от посторонних глаз. Он взглянул на часы, обратив внимание на дату в тот самый момент, когда из туннеля виадука с ревом выполз идущий порожняком трейлер.

Двадцать четвертое апреля…

Суббота! Начались выходные. Он разбился во второй половине дня в четверг и уже две ночи провел на острове. Значит, наступило субботнее утро, и этим объясняется тишина и отсутствие машин.

Повеселев, Мейтланд заковылял назад к «ягуару» и попил воды, чтобы подкрепиться. Старик со своим мотоциклом исчез из виду где-то за виадуком. Мейтланд растер руки и грудь, стараясь унять дрожь. Не померещилась ли ему эта одинокая фигура, не сам ли он вызвал этот призрак какой-то детской вины?

Мейтланд обвел взглядом остров, тщательно осматривая откос: не выбросил ли кто за ночь что-нибудь съедобное. Обрывки газеты, яркие конфетные обертки… Но должен же он. найти чего-нибудь поесть. На крайний случай у него есть четыре бутылки бургундского — они помогут ему продержаться, а на острове наверняка растут съедобные ягоды — а может, найдется какой-нибудь забытый огород с грядкой одичавшей картошки.

Внимание Мейтланда привлекло бетонное основание указателя прилегающей дороги. Омытый дождем бетон ярко блестел на солнце — очень похоже на пустую доску объявлений. Надпись, нацарапанную на нем трехфутовыми буквами, с дороги сможет разглядеть любой водитель…

Мейтланд обошел вокруг машины. Нужен какой-то пишущий материал или, на худой конец, что-нибудь острое, чтобы нацарапать на бетоне буквы, а потом затереть их грязью для контрастности.

Над капотом висел смрад горелой резины и масла. Мейтланд посмотрел на свисающие с распределителя почерневшие провода. Одну за другой он вынул клеммы из свечей зажигания и набил карманы обгоревшими резиновыми трубками.

Через полчаса Мейтланд пересек остров и сел у белого бетонного бока, вытянув перед собой ноги, как искореженные шесты. От ходьбы по траве он быстро устал. Растительность в центральной низине местами поднималась до плеча. Несколько раз Мейтланд падал, споткнувшись о скрытые в траве остатки фундаментов и кирпичной кладки, но снова поднимался и упорно двигался вперед. Он уже не обращал внимания на крапиву, которая жгла ноги сквозь разорванные брюки, примирившись с этими ожогами, как примирился с усталостью. Так он мог сосредоточиться на любой стоявшей перед ним задаче, будь то мучительный переход через крапивные заросли или преодоление опрокинутого надгробия. И эта способность сосредоточиться в какой-то мере служила ему доказательством того, что он в состоянии подчинить себе ненавистный остров.

Мейтланд вытащил из карманов смокинга клеммы с обгоревшими проводами и, словно играющий ребенок, принялся раскладывать перед собой кусочки обуглившейся резины.

Он был слишком слаб, чтобы чертить стоя, но ему и так удалось вытянуть руку фута на четыре от земли. Прыгающими восемнадцатидюймовыми буквами Мейтланд тщательно вывел свое послание:

ПОМОГИТЕ РАНЕНОМУ ВОДИТЕЛЮ ВЫЗОВИТЕ ПОЛИЦИЮ

Прислонившись к холодному бетону, он осмотрел свое произведение и жестом уличного художника в обносках богача накинул на тощие плечи влажный смокинг. Вскоре его голодный взгляд с интересом обратился к сигаретным пачкам, рваным газетам и прочему мусору у подножия откоса.

В десяти футах поодаль Мейтланд увидел грязный газетный сверток, вероятно, выброшенный ночью из машины, проезжавшей по примыкающей дороге. Рваная газета была насквозь пропитана маслом. Собравшись с силами, Мейтланд пополз к ней и костылем подтянул сверток к себе. Неловкими от голода руками он разорвал бумагу, и в ноздри ему ударил запах жареной рыбы, приставший к грязным блеклым газетным снимкам. Водитель, вероятно, купил себе поесть в одном из круглосуточных кафе, образовавших целый городок у южного въезда на Вествейскую развязку.

Рыбы не осталось — однако по тому, как аккуратно был свернут кулек, Мейтланд догадался, что там найдется еще пара десятков жареных ломтиков картошки.