Читать книгу "Жестокая справедливость - Алексей Макеев"

Покосившись в сторону Нины, капитан чуть заметно улыбнулся и негромко спросил:

– Чем опечалена? Почему вид такой скучный?

– Да… Что-то из дому уже вторую неделю нет никаких известий, – поправив камуфляжную бандану, пожала плечами Нина. – Не случилось ли чего?

– Не переживай! – Капитан сжал ее руку своей. – Сегодня у нас последний выезд. А как только прибудет замена, поедем сначала к твоим, а потом к моим. Эти тоже чего-то с письмами начали тормозить. И там, на месте, все отрегулируем, все наладим и разрулим. Ты не против?

– Ох, Женька! – покачав головой, вздохнула девушка. – Смотри уж, не сглазь! А то…

Ее перебил оглушительный грохот взрыва, раскаленной струей бешеного огня ударившего снизу в днище бронетранспортера. Мощную машину подкинуло вверх, ее внутреннее пространство заполонило дымом и гарью через проломы в полу. Тут же с окрестных склонов гор раздалась автоматная и пулеметная трескотня, в сторону колонны БТРов шипящими змеями сорвалось несколько гранат, выпущенных из «Мухи». Теперь, кроме подорванной фугасом передней машины, загорелся и замыкающий бронетранспортер. Спецназовцы, быстро сориентировавшись в этой чудовищной обстановке, рассредоточились и заняли круговую оборону. Теперь и по склонам гор, где прятались боевики, загуляли свинцовые струи, то здесь, то там находя свои живые «мишени».

Придя в себя, Нина увидела капитана лежащим на полу, среди разбросанного оружия, стонущих и матерящихся парней… Чувствуя накатывающую слабость и тошноту, она нашла в себе силы и, буквально принуждая себя двигаться, отчаянным усилием выволокла Евгения из развороченной машины. Положив его за камнем, Нина наспех перетянула бинтом ноги капитана, в нескольких местах пробитые осколками и, не обращая внимания на шквал свинца, льющегося отовсюду, вновь поспешила к бронетранспортеру. Навстречу ей выбрались двое солдат с окровавленными лицами, тащивших на себе тяжелораненых.

Когда в БТРе никого не осталось, Нина вернулась еще раз и, собрав оружие, поспешила в укрытие. Вовремя! Сорвавшись из-за огромного валуна, в уже подбитую машину метнулась оглушительно шипящая огненная «змея», после чего БТР вспучило взрывом боекомплекта. Разобрав автоматы, раненые спецназовцы открыли огонь по бородачам, которые, понадеявшись на то, что со стороны подорванного БТРа им ничего не угрожает, начали подбираться поближе, чтобы зайти во фланг или с тыла.

Прижав к плечу приклад, Нина короткими точными очередями вынудила залечь мордастого верзилу, которого она, скорее всего, сумела зацепить, попав то ли в руку, то ли в плечо, и отправила в «царство гурий» еще одного бандита, намеревавшегося полоснуть по ней из пулемета.

– Измена! – придя в себя, прохрипел капитан, с трудом взяв в руки лежавший рядом с ним автомат. – Какая-то штабная крыса слила чичерам наш маршрут. С-суки!! Таких не расстреливать, таких четвертовать надо…

Приподнявшись и стиснув зубы, он полоснул очередью по высунувшемуся из-за валуна боевику с гранатометом. Пули, выпущенные из автомата, с трудом удерживаемого в руках, пощадили бородача, и он смог безнаказанно шмыгнуть обратно. Зато другая пуля, прилетевшая откуда-то сверху, не пощадила капитана. Без единого вскрика он рухнул навзничь с пробитой насквозь из снайперской винтовки головой.

Увидев это, Нина на какое-то мгновение словно окаменела. Ее Женя убит! Немыслимое горе, ярость, ненависть к тем, кто погубил любимого человека, разом всколыхнулись в душе девушки, и она, продолжая гвоздить из автомата по уже понесшим потери и начавшим поджимать хвост бандитам, все высматривала и высматривала, где же угнездилась эта ублюдочная «кукушка». А бой шел своим чередом. Скорее всего, бандиты даже не предполагали, что ни внезапность их нападения, ни мощь огня, обрушенного на горстку спецназовцев, не смогут деморализовать отряд противника.

Увидев, как упал еще один солдат, раненный снайпером, Нина догадалась, что мерзавец прячется за раскидистым кустом, растущим меж двух больших каменных глыб, напоминающих раскрытые крылья бабочки, и выпустила гранату из подствольника точно в середину куста. Взметнулся столб дыма и мелкого камня. Сквозь грохот она явственно услышала раздавшийся оттуда вой, и почти сразу же, держась за окровавленный левый бок и прячась за валунами, вверх по склону начал пробираться бородач, волочивший за собой снайперскую винтовку.

Когда бандиту уже казалось, что он наконец в относительной безопасности, сзади неожиданно раздался отрывистый, пронзительный свист. Бородач нервно оглянулся и… Вырвавшись из ствола автомата и в долю секунды преодолев разделяющие их более чем пару сотен метров, прямо в лицо ему вошел плотный рой свинцовых «ос», в лоскуты и лохмотья разворотив весь череп. Не жалея патронов, Нина изрешетила бородатую «кукушку», после чего, достав из-за камней свою санитарную сумку, поползла к сержанту, которого только что ранило в грудь навылет.

…Подойдя к знакомой с детства калитке, с прибитым к ней пластмассовым олимпийским Мишкой образца восьмидесятого года, Нина почувствовала, как в груди что-то болезненно сжалось. Сколько же ее здесь не было?! Со времени прошлогоднего отпуска прошел год, а кажется, тысяча лет… Хотя почему и нет? Если считать, что там, в горах, иной день тянется как год, она сейчас, по сути, древняя старуха. Особенно остро Нина ощутила это в тот миг, когда на скромном погосте отдаленной курской деревни под троекратный залп салюта в землю опустили гроб с телом Жени. Если бы ее тогда с обеих сторон не поддержали стоявшие рядом парни из их взвода, она бы наверняка упала пластом, не имея сил перенести свалившееся на нее тяжкое горе.

Неожиданно из-под калитки, выгибая рыжую полосатую спину, выбрался кот Тимоха. Настороженно принюхавшись к гостье, он мурлыкнул и, потершись боком о ее ногу, дал понять, что узнал свою хозяйку. «Ну, вот я и дома…» – наконец-то смогла улыбнуться Нина и, открыв калитку, вошла во двор.

– Ниночка! Дочка! – Увидев ее, выбежала на крыльцо мать. – А отца сегодня дома нету – на вахте он. Через неделю будет… – безрадостным голосом сообщила она, обнимая дочь.

Удивленно посмотрев на состарившееся, с потухшими глазами, полными боли и печали лицо матери, Нина вдруг почувствовала недоброе и встревоженно спросила:

– Мама, у нас что-то произошло? А где Анютка?

– Анютка… – всхлипнула мать. – Беда с ней случилась. Еще в том месяце. Мы тебе об этом специально писать не стали – ты и без того лиха хлебнула через край. Утром она пошла сдавать экзамен в училище и домой не вернулась. Искали ее всем городом. А потом дня через три в стороне Рыковки, в лесопосадке, ее нашли какие-то рыковские бичи. Металлолом там промышляли… Врачи уж думали, что не выживет Анютка – побили ее так, что внутри все кровью запеклось. Но она выкарабкалась, только… Только рассудок у нее повредился. Я уж ее и по бабкам, и по врачам возила. Все доктора твердят одно: безнадежна. Правда, один сказал, что где-то за границей… в Швейцарии, что ли, есть такая клиника, где ей могли бы помочь, только деньги на это нужны невесть какие.

Войдя в дом, Нина замерла у двери, увидев сестру, безучастно сидящую на кровати, с пустым взглядом, устремленным в никуда. Подойдя к Ане, она попыталась ее обнять, но та, пронзительно вскрикнув, резко отстранилась и забилась в судорожном припадке, широко раскрыв ничего не выражающие глаза. Уткнувшись лицом в дверную притолоку, безутешно плакала мать.